Жаркий декабрь - Александр Калмыков

– Ладно, – устало согласился майор. – Валя, как прибудет управление БАО, тебя официально зачислят, а пока…

– А пока, – перебил командира его замполит, – не отправить ли нам ее и в самом деле в разведку?

Увидев, как у девочки от восторга перехватило дыхание и загорелись глаза, военком уточнил:

– В санитарно-тактическую разведку.

В разведку девушке предстояло отправиться вместе с врачом третьего ранга Макаровой – сухощавой, небольшого росточка, едва выше самой Вали, женщиной лет пятидесяти. Лицо у Анастасии Павловны, так звали Макарову, было очень строгим, а вот голос, наоборот, доброжелательным и ласковым:

– Итак, Валя, ты уже в курсе, что с Брянского фронта к нам перебрасывают бомбардировочный авиаполк?

– Да, слышала, – кивнула Козлова. – И как скоро должно осуществиться перебазирование?

Макарова печально улыбнулась:

– Полк должен был убыть уже вчера, но вот только приказ его командиру вручили лишь сегодня. Он прилетел сюда на У-2 со своим замом, а прочий личный состав доставят железнодорожным транспортом.

– Это долго, – нахмурилась Валя. – Пока подвезут к станции всю матчасть, погрузят, а потом эшелоны будут медленно пробираться по забитым дорогам. Трасса сейчас перегружена, и прямой ход дают лишь составам с боеприпасами и горючим.

– Что поделаешь, – вздохнула Макарова, – заявки авиачастям на выделение автотранспорта никогда полностью не выполняются, это я по своему опыту знаю. Поэтому командование Ленинградского фронта, которое выпросило себе самолеты, обеспечит подготовку летного поля своими силами. Здесь недалеко остался большой немецкий аэродром, вот его-то командование и планирует ввести в строй и отдать бомбардировщикам. Аэродромно-строительная рота, насколько я знаю, уже в пути. Строители подготовят стоянки, общежития, склады и прочие сооружения. А моя задача – изучить санитарное состояние местности для расквартирования личного состава.

Разложив на коленях бумаги, военврач показала их своей помощнице:

– Смотри деточка, сначала мы изучаем район разведки по карте и по данным аэрофотосъемки. Еще было бы хорошо допросить пленных, ранее работавших на аэродроме, но все германцы отсюда успели сбежать. Поэтому приступим к осмотру на месте и сбору данных, а затем перейдем к лабораторным исследованиям. Схемы и рабочий план я уже набросала, машину скоро подадут, вот только одной мне было бы трудно управиться.

– Анастасия Павловна, а что именно нам нужно исследовать?

– Ох, многое. Но в первую очередь, конечно, водоснабжение. Нам надлежит обследовать все находящиеся в районе аэродрома питьевые колодцы и взять пробы воды. На лабораторный анализ мы их отправим в ближайший медсанбат, и там определят, пригодна ли вода для питья. Посуда для проб у меня с собой, а правила отбора проб, если ты их не знаешь, я тебе разъясню. Ну, поехали.

Пока медицинская рекогносцировочная группа занимались санитарно-эпидемиологической разведкой, военные строители тоже времени зря не теряли, благо, взлетная полоса оказалась исправной, практически без ям. Правда, модернизировать ее все равно пришлось, изобразив ложные воронки, могущие убедить немецких наблюдателей в непригодности аэродрома к использованию.

Конечно, одной строительной роте было бы невозможно провести требуемый объем работ за короткий срок, но на помощь пришел саперный батальон, и работа закипела. К аэродрому прокладывались подъездные дороги, во все стороны тянулись линии связи, копались землянки и щели для личного состава, оборудовались командный пункт и штабные подразделения. Рядом с летным полем устроили большую техстоянку для проведения ремонтных работ, а рядом с ней соорудили склады техимущества и ремонтные мастерские.

Так как расположение старых самолетных стоянок фашистам было известно, для бомбардировщиков пришлось сооружать новые, тщательно замаскированные, капониры. Одновременно строились склады боеприпасов – основное хранилище, подальше от аэродрома, и временное, в полусотне метров от стоянки. Боеприпасы и емкости с горючим начали завозить сразу же, не дожидаясь окончательной готовности сооружения. Приготовили и продукты, как для летного состава, так и для авиаспециалистов. Не забыли даже снабдить казармы постельными принадлежностями. В общем, все было готово к тому, чтобы летчики, едва прилетев, могли практически сразу же отправляться на задание.

Еще не все строительные работы саперы успели завершить, еще рубили кустарник, выкорчевывали пни и тянули провода, и даже мероприятия по маскировке не были выполнены до конца, когда самолеты начали садиться на аэродром. Впрочем, они могли прилететь еще раньше, но последние два дня метеоусловия были неблагоприятные. Однако, едва лишь позволила метеорологическая обстановка, 24-й Краснознаменный ближне-бомбардировочный авиаполк начал перебазирование.

Пе-2 прилетали поэскадрильно, с небольшим интервалом, и строители, ставшие на время техперсоналом, торопливо затаскивали самолеты в капониры, тут же завешивая входы в укрытия елочками, привязанными к натянутой проволоке.

Не все бомбардировщики приземлились благополучно. У одной из «Пешек» сломался компрессор, или же треснула трубка подачи сжатого воздуха, и машина, не сумев выпустить шасси, села на «брюхо». К пострадавшему самолету тут же устремилась команда саперов, начавших долбить промерзлый грунт под мотогондолами. Когда бойцы выкопали большие канавы, достаточно глубокие, чтобы в них могли поместиться ноги шасси, летчики осторожно выпустили шасси аварийной помпой. После того, как стойки полностью вышли и слегка коснулись колесами земли, хвост «Петлякова» подцепил тросом и тихонько вытащили трактором из траншей.

Но на этом происшествия закончились, и вскоре все бомбардировщики стояли на своих стоянках. Не намного отстал от самолетов и весь инженерно-технический состав полка, загодя отправленный по железной дороге. Батальон аэродромного обеспечения со всей своей техникой также прибыл из прежнего района базирования, потому что в новом районе лишних БАО не имелось.

Едва прибыв на место, все подразделения аэродромного обеспечения сходу приступали к своим обязанностям. Техники бросились проводить регламентные работы, предусмотренные летными нормами. Продовольственный отдел сумел в тот же день обеспечить младших авиаспециалистов хлебом и консервами, а летный состав даже накормили супом и перловой кашей. Комендант расставил посты аэродромной охраны. Зенитный взвод установил орудия, накрыв их маскировочными сетями.

Вскоре суета, сопровождавшая переселение, несколько улеглась, а саперы со строителями покинули достроенный аэродром, отправившись сооружать запасной. Убыла по месту основной службы и военврач Макарова. Однако, перед этим она из рук в руки передала Валю своему коллеге – старшему врачу батальона обслуживания. Девочку, не мешкая, зачислили на довольствие, без разговоров вписав ей 1923-й год рождения, и лишь придравшись к графе «Оборонный значок». Ни билета физкультурника, ни значка ГТО у девушки при себе не оказалось, что и не удивительно, учитывая все пережитое Валей за последние месяцы, и потому ей просто поставили прочерк. Но, хотя зачислить Козлову в батальон и зачислили, однако с вещевым довольствие вышла заминка. Ее старенькие ботиночки не годились для суровой зимы, к тому же совсем истрепались, но валенок такого крошечного размера на складе не нашлось. Выручили знакомые девчата с ближайшего поста наблюдения ВНОС. Узнав, что склад не смог обеспечить девочку обувью, они притащили со своего ротного поста маленькие, как раз для подростка, валеночки, пришедшие ей впору.