Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

Смит трактовал их с точки зрения двух применявшихся им методов исследования: описательного и абстрактного, то Ж.Б. Сэй, напротив, рассматривал эти положения лишь с точки зрения описательного подхода. Поэтому данная теория была по существу вульгарной и антинаучной.

Подобно Ж.Б. Сэю, другой крупный представитель неклассической школы – американский экономист Г. Кэри трактовал заработную плату как «естественное вознаграждение» получаемое рабочим за свой труд. Исходя из этой посылки, и обобщая собранный материал о национальных различиях в заработной плате, Г. Кэри утверждал, что ее уровень всецело определяется производительностью труда.

Игнорируя, однако, другие факторы, определяющие повышение или падение заработной платы, среди которых наиболее важными являются длина рабочего дня, интенсивность труда, степень эксплуатации рабочей силы, исторические, социально-политические и экономические условия развития отдельных стран, Г. Кэри стремился «доказать», что экономические отношения, складывающиеся между предпринимателями и рабочими, суть естественные отношения, которые имманентны капитализму как гармоничной общественной системы, являющейся вечной и незыблемой. Отсюда следует вывод, согласно которому все существующие в ней доходы (прибыль, рента, заработная плата) – это естественные доходы, а потому всякое вмешательство государства в экономику «нарушает» естественный порядок данной системы.

Эти вульгарно-апологетические представления Г. Кэри были подвергнуты резкой критике К. Марксом. Он писал: «Весь наш анализ производства прибавочной стоимости показывает, что умозаключение это (о повышении и падении заработной платы пропорционально производительности труда. – Н.С.) было бы нелепо даже в том случае, если бы Кэри действительно обосновал свои посылки, а не свалил по своему обыкновению в общую кучу некритически и по верхам понадерганный отовсюду статистический материал. Но лучше всего то, что, по его собственному признанию, в действительности дело обстоит не так, как оно должно было бы обстоять согласно теории. А именно вмешательство государства искажает это естественное экономическое отношение. Необходимо поэтому так исчислять национальные заработные платы, как будто часть их, достающаяся государству в форме налогов, достается самому рабочему. Очень не мешало бы г-ну Кэри поразмыслить о том, не являются ли эти «государственные издержки» тоже «естественными плодами» капиталистического развития. Вышеприведенное рассуждение вполне достойно человека, который сначала объявляет капиталистические производственные отношения вечными законами природы и разума, а государственное вмешательство лишь нарушающим их свободную гармоническую игру, а затем открывает, что дьявольское влияние Англии на мировом рынке, – влияние, по-видимому, не вытекающее из естественных законов капиталистического производства, – вызывает необходимость государственного вмешательства, а именно государственной защиты этих «законов природы и разума», alias (иначе) – необходимость системы протекционизма»[760].

Заметим, выдвинутая Г. Кэри идея о непосредственной зависимости заработной платы от производительности труда была воспринята и развита впоследствии его соотечественником Дж. Б. Кларком. Он модернизировал «производительную» теорию заработной платы, превратив ее в теорию «предельной производительности». Последняя прочно закрепилась во всех курсах современной экономической теории (экономикс), занимая в них ведущее место (ее анализ будет дан ниже).

Обратимся теперь ко второму направлению исследования заработной платы, в рамках которого дано совершенно иное ее определение. Последнее было научно обосновано К. Марксом в шестом отделе первого тома «Капитала».

§ 4. Заработная плата – превращенная форма стоимости, соответственно и цены рабочей силы

В этой связи К. Маркс отмечал, что на поверхности буржуазного общества заработная плата рабочего представляется в превращенной форме, т. е. в виде цены труда, выражающейся в определенном количестве денег, уплачиваемых за определенное количество труда. При этом, с одной стороны, обычно говорят о стоимости труда, денежное выражение которой называют необходимой или естественной ценой труда; с другой стороны, обычно говорят также о рыночных ценах труда, т. е. о ценах, колеблющихся вокруг необходимой (естественной) цены труда, от которой они отклоняются вверх или вниз. Однако эти обыденные представления о стоимости труда, а стало быть, и о рыночных ценах труда, по мнению К. Маркса, в корне несостоятельны.

Во-первых, что такое стоимость товара? Предметная форма выражения общественного труда, затраченного на его производство. А чем измеряется величина стоимости товара? Величиной содержащегося в нем труда. Например, чем могла бы определяться стоимость труда двенадцатичасового рабочего дня? Очевидно лишь 12 часами труда, содержащимися в этом двенадцатичасовом рабочем дне. Но такого рода определение, а следовательно, и заработной платы как цены труда, есть не что иное, как плоская тавтология, т. е. когда одно понятие определяется через то же самое понятие.

Во-вторых, чтобы быть проданным на рынке в качестве товара труд должен существовать до этой продажи. Но если бы рабочий имел возможность осуществлять свой труд самостоятельно, т. е. произвести какой-нибудь товар, то он продавал бы этот товар, а не свой труд. Поэтому рабочий не может продать то, чем он не располагает.

В-третьих, независимо от этих противоречий прямой обмен денег, т. е. овеществленного труда, на живой труд уничтожил бы или закон стоимости, который свободно действует именно в капиталистическом производстве, или же самое капиталистическое производство, которое основывается на системе наемного труда. Предположим, что двенадцатичасовой рабочий день выражается в денежной стоимости, равной 6 шиллингам. Если в соответствии с законом стоимости обмениваются эквиваленты, т. е. равные величины, то рабочий за свой двенадцатичасовой труд получит 6 шилл. Иными словами, цена его труда будет равна цене продукта труда. В этом случае он не произведет никакой прибавочной стоимости для покупателя его труда, т. е. капиталиста, а следовательно, эти 6 шилл. не превратятся в капитал, т. е. в самовозрастающую стоимость. В результате исчезает самая основа капиталистического производства, покоящегося на купле-продаже труда. Но именно на этой основе труд рабочего становится наемным трудом. Если же предположить, что рабочий получает за свой 12-часовой рабочий день меньше 6 шилл., т. е. меньше, чем за 12 часов труда, то в таком случае эти 12 часов труда будут обмениваться, допустим, на 10, 8, 6 и т. д. часов труда. Но такое предположение вступает в противоречие с законом стоимости, согласно которому обмен в данном случае должен быть эквивалентным.

Не проясняет суть этого вопроса и попытка вывести обмен большего количества труда на меньшее его количество из различия их формы, т. е. из того, что в одном случае имеется в виду овеществленный труд, а в другом – живой труд. Такая попытка является нелепой прежде всего потому, что «стоимость товара определяется не количеством труда, действительно овеществленного в нем, а количеством необходимого для его производства живого труда»[761]. Допустим, что товар представляет 6 рабочих часов. Если вследствие какого-либо изобретения производительная сила труда повысится в 2 раза, то этот товар будет произведен в течение 3 рабочих часов. Сообразно этому его стоимость понизится наполовину, поскольку он теперь представляет уже только 3 часа общественно необходимого труда вместо прежних 6 часов. «Таким образом, величина стоимости товара определяется не предметной