Солги обо мне. Том второй - Айя Субботина

со ссылкой маленькая аватарка, где они сфотографированы вдовом на фоне какого-то баннера как будто с крупного мероприятия. Марина не очень преувеличила, когда нелестно отзывалась о ее внешности - она в самом деле ничем не примечательная. Обычная женщина лет тридцати, аккуратная, ухоженная, улыбчивая.

Невообразимо серая рядом с ним.

И все же… счастливая.

Я запрещаю себе пересекать черту. Уверена, что у нее на странице найду много семейных фото - с Меркурием, с ребенком, втроем, может даже с собакой или котом, или тем и другим. Увижу всю эту идиллию и сдохну от осознания пустоты и никчемности собственной жизни.

Нужно уметь вовремя остановиться.

Я научилась этому, когда познавала сложную науку выживания в лабиринте минотавра, но счастье Меркурия, его распрекрасная семейная жизнь, в которой нет меня - это в тысячу раз опаснее, чем лабиринт.

Потому что я начну ковыряться в прошлом. Пытаться понять, что и когда пошло не так.

И, конечно, обязательно что-нибудь найду: или его ложь, или собственную глупость.

Или нас обоих, которые почему-то просто опустили руки.

— Спасибо, - я быстро снова передаю телефон девушке на хранение и вместе с ним вкладываю ей в ладонь благодарность в виду хрустящей купюры.

— С вами точно все хорошо? - переспрашивает она, обеспокоено заглядывая мне в лицо.

— Просто голова разболелась. Я заеду через пару дней, спасибо, что присматриваете за телефоном. - «И не задаете лишние вопросы», хочется добавить следом, но я прикусываю язык.

— Я его заряжу. - ответственно говорит девушка и прячет телефон в карман.

Уже сидя в машине, прошу водителя набрать Олега по громкой связи. Взяла за правило иногда так делать, чтобы всегда быть в поле его внимания - тогда он меньше нервничает и не начинает докапываться, где я бываю и что делаю.

Пару минут болтаем ни о чем. Говорю, что везу ему выпечку, спрашиваю, что хочет на ужин. Желаю хорошего рабочего дня и отворачиваюсь к окну.

Внутри до сих пор пусто от тех фото. Ненавижу себя за то, что полезла их искать. И еще больше ненавижу, что он теперь все время стоит у меня перед глазами, будто живой - с сединой в волосах, заостренными чертами лица и абсолютно невозможно красивый в своем новом имидже.

Что ты делал все эти годы? Как жил? О чем думал?

Твоя жизнь полна новых завоеваний, а дом - тихая гавань, где ждет любимая женщина, не отягощенная уродливым прошлым?

Даже на маленьком фото с женой у них обоих абсолютно счастливый вид.

Я сжимаю кулак, надеясь, что врезавшиеся в кожу ладоней ногти подарят порцию отрезвляющей боли. Но становится только хуже, потому что на смену шоку и разочарованию приходит злость. Все эти месяцы и годы, пока я каждый день оплакивала смерть нашего сына и училась выживать рядом с монстром, Меркурий просто… жил. Наверное, погоревал немного, но потом нашел убедительное объяснение моему исчезновению и пошел своей дорогой. Нашел себе женщину.

Ядовитая ревность шепчет, что она в десятеро некрасивее меня, но какое это имеет значение, если рядом с ней он счастлив? А что дала ему я? Проблемы с Олегом? Из-за меня он уехал, из-за меня с ним там что-то случилось.

Или, может, ничего не было? Ни поездки, ни рисков, а на самом деле Меркурий просто стряхнул меня с руки, прекрасно зная, что я не из тех женщин, которые будут до последнего лезть под ноги и хвататься за штанину как ребенок, которому не хотят покупать новую красивую игрушку?

Я готова поверить во что угодно, потому что вся моя жизнь - это одна сплошная ложь.

А может, не играть в угадайку и спросить его в лоб? Я легко могу найти номер его телефона: позвонить в офис, представиться его старой знакомой Венерой. Или он уже забыл придуманное им же прозвище? Немного пофантазировав, я даже почти могу представить наш с ним разговор: удивление, непонимание, взаимный обмен упреками, обиды, сказанные на эмоциях громкие злые слова. Потом смирение - так получилось.

— Приехали, Ника Александровна, - голос водителя выдергивает меня из морока.

За окном действительно мой ЖК. Так быстро?

Я захожу в квартиру и первым делом включаю музыку. Нахожу свой любимый альбом романтической музыки девяностых и делаю погромче, чтобы хоть чем-то наполнить бездонную черную дыру внутри.

Делаю еще одну порцию кофе.

На автомате делаю несложный рисунок на пенке - в Норвегии, лишь бы только не сидеть дома, на какие только курсы не ходила, научилась куче бесполезных вещей, даже вязать кашпо и делать рыболовные крючки.

Ставлю чашку перед собой и разглядываю на рисунке воспоминания из прошлого. Пытаюсь докопаться до деталей, найти подсказки, почему все так получилось. Отыскать обман? Я умоляла его не ехать, но он все равно это сделал. Могла ли я его остановить? Да, наверное, если бы просто схватила изо всех сил и не отпускала, сказала бы, что в самолет он сядет только вместе со мной, а когда полезет под пули - я буду висеть на нем как щит, и будь что будет.

Господи, как все глупо.

Я делаю глоток кофе, прекрасно зная, что, если буду надолго «зависать» в одной позе, рано или поздно Олегу доложат о таком странном поведении, и долгие месяцы моего притворства сойдут на ней. Я почти не чувствую вкус напитка, только в послевкусии понимаю, что забыла бросить таблетку сахарозаменителя.

Хорошо, что мой «чистый» телефон сейчас далеко, потому что с каждой минутой нарастания внутреннего напряжения, мне все больше хочется плюнуть на все и все-таки сунуть нос в его личную жизнь: получше рассмотреть жену, почитать, что она пишет об их семейных буднях (об этом пишут все женщины, так или иначе), заглянуть в его дом.

Увидеть, на кого похож его ребенок.

Я со злости глотаю горячий кофе. Он не обжигает, но от него саднит и сдавливает горло.

Откуда только взялась эта Марина?! Зачем она вообще распустила язык?! Насколько все было проще до того, как я узнала, что мое прошлое, которое я успела похоронить вместе с моим ребенком, оказывается, никогда и не умирало. И вполне себя прекрасно поживает и, кажется, даже довольно своей жизнью.

Мои размышления перебивает звук домофона. Я знаю, что это Олег, потому что ко мне сюда прийти ровным счетом некому. Разве что курьеру, но тогда бы это не было неожиданностью. А Олег любит иногда не пользоваться ключом.