Взлетная полоса - Александр Беляев

В воскресенье, которое, в общем-то, здесь, в санатории, ничем почти от прочих дней недели не отличалось, Сергей решил принять участие в экскурсии в Гурзуф. Он никогда там не бывал, хотя много о нем слышал и читал. Да и был-то Гурзуф совсем рядом.

Автобусы быстро доставили экскурсантов в красивый санаторный парк Гурзуфа, на территории которого также размещался военный санаторий. Экскурсанты с интересом рассматривали оригинальные постройки конца прошлого века, слушали рассказ экскурсовода о пребывании в Гурзуфе Пушкина. Потом по традиции пошли фотографироваться к фонтану «Ночь». Сфотографировались. И вдруг Сергей услышал знакомый голос:

– Вы ли это, Сергей Дмитриевич?!

Он обернулся и увидел Ачкасова. Генерал, в белом чесучовом костюме, в темных очках, с непокрытой головой, стоял в двух шагах от него и улыбался.

– Владимир Георгиевич?! – обрадовался Сергей и бросился к нему навстречу.

– Вот так встреча! – широко улыбнулся генерал. – Каким ветром вас сюда занесло?

– Экскурсионным. Отдыхаю во Фрунзенском, – объяснил Сергей.

– Давно?

– Уже две недели.

– И только сейчас сюда выбрались?

– И то случайно, надоело бока отлеживать на камнях, – признался Сергей.

– Ну знаете, воистину «мы ленивы и не любопытны». Поэт был прав. Да как же вас не потянуло к соседям на разведку? А может, тут кто-нибудь из друзей? А может?.. Вы же молодой человек, Сергей Дмитриевич!

Через пятнадцать минут они уже сидели на веранде генеральского люкса. Ачкасов достал из холодильника бутылку коньяку, отличный крымский виноград, абрикосы, груши. Дотошно расспросив Сергея обо всех новостях, он откровенно и недовольно поморщился.

– Все-таки сделал по-своему, – проговорил он, легонько постукивая газовой зажигалкой по полированной поверхности стола. – Конечно, через неделю, вернувшись в Москву, я обо всем бы узнал и сам. Но целый месяц, пока я еще был в Москве, вы работали над проектом нового объектива и даже не сочли нужным хоть как-нибудь поставить меня об этом в известность.

– Зачем вас было без нужды отрывать от дел? – справедливо ответил Сергей.

– Без нужды? – удивился Ачкасов. – А какие у меня еще могут быть дела, кроме тех, которыми занимаетесь вы и ваши коллеги? Вы загадываете мне загадки, Сергей Дмитриевич.

– Честное слово, все шло своим чередом – нормально и хорошо, – подтвердил Сергей. – А потом вот как-то так. Но ведь и Юрий Михайлович тоже не ожидал такого оборота. Одна, пожалуй, Юлия Александровна оказалась всех дальновидней.

– Юлия Александровна лучше всех вас разбирается в людях. Ну да ладно, все мне ясно, – не стал продолжать эту тему Ачкасов. – Раз уж вы попали сюда, отдыхайте до конца и как следует. Худа без добра не бывает. И расскажите мне еще раз поподробнее все, что вы там придумали с вашим новым объективом.

Они проговорили до ужина. Потом вместе поужинали, гуляли по набережной, побывали на скале Шаляпина, сходили к Артеку. Затем Ачкасов позвонил кому-то по телефону, вызвал машину и отправил Сергея во Фрунзенское. При этом он взял с него твердое слово, что Сергей непременно побывает до четверга у него еще раз. Сергей, конечно, обещал. Уже когда они прощались, Сергей спросил:

– А почему вы один отдыхаете, Владимир Георгиевич?

– Жене абсолютно противопоказан юг. А я совершенно не могу без моря. Если летом не поплаваю, всю зиму буду чихать и кашлять, – посетовал генерал, пожимая Сергею руку.

От Гурзуфа до Фрунзенского езды полчаса. Но Сергею показалось, он ехал и того меньше. И вообще не ехал, а летел на собственных крыльях, вдруг выросших у него крыльях. Чему он радовался, он точно не знали сам. Разве только тому, что встретил очень близкого ему человека, которому безгранично во всем доверял. Другого конкретного повода для ликования у него не было. Ачкасов никак не выразил своего отношения к тому, что стало с Сергеем. Его сегодня интересовал только новый объектив. Но Сергей над этим не задумывался. На душе у него было празднично.

Во вторник он снова навестил Ачкасова. На сей раз генерал увез его в Никитский сад, в котором Сергей до этого не бывал. Они долго гуляли по аллеям сада, потом обедали в ресторане в Ялте, а потом Ачкасов отвез Сергея в его санаторий. Они были вместе фактически целый день. Говорили обо всем на свете. Но работы уже не касались и полусловом. И тем не менее настроение у Сергея снова было очень хорошим, и он уже нисколько не жалел о том, что не сбежал из санатория домой раньше срока.

В четверг Ачкасов улетал в Москву. Сергей, естественно, приехал его провожать. Они сходили на пляж, долго купались, немного позагорали и поехали в Симферополь – в аэропорт. Только здесь, уже почти перед самой посадкой, генерал, казалось, вспомнил о делах.

– Отдыхайте, Сергей Дмитриевич, хорошенько. Ведь ваша жизнь как в сказке: чем дальше, тем страшней. А точнее сказать, трудней. Диссертация вам совершенно необходима. Тут Александр Петрович прав, я сам пожурил его однажды за то, что он мало заботится о вашем росте как ученого. Так что грызть гранит науки вам придется во всех случаях. А вообще, молодой человек, вся эта история должна послужить вам хорошим жизненным уроком. Помните, что сказал Горький? Надо очень много энергии, чтобы занять свое место в жизни. А у вас столько энергии в нужный момент не нашлось. Я, конечно, понимаю, в армии трудно проявить свой характер. В данном случае, хоть сие и парадокс, высшим проявлением этого самого характера должно рассматриваться умение сдерживать себя. И все же на сей раз, мне думается, вы поступили не по-кольцовски.

Сергей виновато улыбнулся.

– Мое согласие на уход из КБ вызвано, Владимир Георгиевич, во многом еще и личными причинами, – начал объяснять он. – Завязалось все, как говорится, в один узел. Поэтому я особо и не сопротивлялся. Уходить так уходить. Решил, что так, может, даже лучше будет.

– Для кого лучше?

– По крайней мере для меня:

– Вот это-то и не по-кольцовски, Сергей Дмитриевич, – наставительно проговорил Ачкасов. – Ну да ладно. Когда у вас заканчивается путевка?

Сергей назвал число.

– А отпуск?

– Еще через три дня. К старикам хотел заскочить по дороге, – ответил Сергей.

– Прекрасно. Сыновний долг надо блюсти. – Ачкасов попрощался и пошел к трапу самолета.

Через несколько минут самолет поднялся в небо и взял курс на север. А Сергей сел в машину и поехал к морю – на юг.

«Значит, Ачкасов тоже хочет, чтобы я защитился, – подумал Сергей. – Значит, так действительно надо».

В понедельник Ачкасов вышел на работу, приказал адъютанту разыскать Бочкарева, пригласил его к себе и долго, почти два часа, беседовал с ним. Потом адъютант с кем-то еще соединял генерала по телефону. Еще позднее он сам ездил к заместителю министра. А в конце рабочего дня адъютант Ачкасова позвонил в КБ Кулешова и вызвал к Ачкасову подполковника-инженера Руденко. Ему ответили, что Руденко нет в Москве.