Россия в современном мире - Евгений Примаков

Первый антитезис. История многих стран учит тому, что перевод экономики на инновационные рельсы, а это сердцевина модернизации, невозможен без мощной конкурентоспособной промышленности. Мы часто говорим о необходимости перехода к постиндустриальному обществу. Эта задача не может быть решена в России без реиндустриализации, иными словами, без восстановления индустрии на сугубо современной основе. «Нельзя заниматься изобретениями на уровне XXI века, имея производственную базу середины XX», – отмечает В. Ю. Сурков[201].

Второй антитезис. Нельзя ограничивать процесс модернизации одной экономикой, как бы это ни было важно само по себе. Понятие модернизации значительно шире: она должна развиваться не только в экономике, но и в политике, в социальной, правовой сферах, в культурной области. Одновременно или последовательно? На этот вопрос отвечают неодинаково. Я считаю, что упор следует сделать в настоящее время на модернизации в экономике. Но экономическая модернизация не может осуществляться изолированно, без демократизации общественной жизни и государственного управления.

В нашей стране процесс демократизации развивается зигзагообразно. В своем блоге Д. А. Медведев писал о необходимости создания в России политической системы «более гибкой, более динамичной, более открытой к обновлению и развитию». Характеризуя нынешнее состояние демократии в России, президент назвал ее «несовершенной», подчеркнув, что «мы в начале пути». И действительно, до сих пор не обрела полной независимости судебная система. Законодательная власть, как правило, беспрекословно выполняет волю руководства, даже в тех случаях, когда не очевидна правильность поступающих установок. На низком уровне находится политическая конкуренция. Слова, что Госдума «не место для дискуссий», мы дружно осудили, но от такого осуждения очень долгий путь до превращения наших законодательных органов всех уровней в места для серьезных политических дискуссий, которые способны оптимизировать законотворческий процесс. Если и достигнут ряд успехов в проведении федеральных, региональных и муниципальных выборов, то остается практика, когда «Единая Россия» в открытую оценивает того или иного местного руководителя по проценту «единороссов», прошедших в орган власти. А ведь местные руководители знают, что их судьба в руках правящей партии, которая предлагает кандидатов на посты губернаторов и мэров. Свобода слова, гарантированная Конституцией, распространяется на возможность публикации в СМИ материалов, критикующих руководство, но одновременно сохраняется «руководящий жезл», особенно в отношении телевизионных каналов – государственных и основных частных, имеющих наибольшую аудиторию, – позволяющий направлять их деятельность подчас в виде синхронных кампаний.

Не играют той роли, которую призваны играть в демократическом обществе, общественные институты. Примером может служить Общественная палата, роль которой в принятии решений, в том числе весьма важных для страны, ее населения, малозаметна. В целом ряде принципиальных случаев игнорируется общественное мнение. Последний пример этого – переименование милиции в полицию. Уверен, что при проведении социологического опроса большинство высказалось бы против. Кстати, полиция была переименована в милицию после Февральской революции в России. Новое название далеко не идеальное и потому, что люди помнят, а еще большее число знает о преступлениях «полицаев» на оккупированных территориях Советского Союза в годы Второй мировой войны. К тому же переименование потребует значительных затрат из бюджета.

Все перечисленное, а о многом в этом плане можно сказать гораздо больше, требует серьезных мер в области демократизации. Без таких мер прорыв в экономике затруднен, если вообще возможен. В этом не должно быть никаких сомнений.

Третий антитезис. Демократизация ни в коем случае не должна приводить к ослаблению государства. Для осуществления модернизационного рывка с целью обретения исторической перспективы России нужна сильная государственная власть плюс демократизация, которая направляет эту власть исключительно на служение интересам народа.

Сильное государство далеко не обязательно должно ассоциироваться с авторитарным или тоталитарным режимами. О соотношении модернизации и демократии говорят по-разному. Некоторые эксперты рассматривают эти два процесса даже в альтернативном плане. Ссылаются на то, что модернизация в ряде стран произошла или успешно происходит при авторитарных режимах. Действительно, это так. Но эти примеры не означают, что для модернизации необходим авторитарный режим. Нужны, безусловно, порядок, устойчивость, стабильность, безопасность. Ослабление силы закона противопоказано модернизации. Но если перед страной стоит выбор: обеспечить лучшие условия для ее проведения либо через авторитарное правление, либо через демократизацию общества, – следует выбрать демократию.

Этот вывод имеет особое значение для сегодняшней России. Иногда в пример нам ставят даже не Чили, не юго-восточных «тигров», а Китай, где успешная модернизация осуществляется в условиях «просвещенного авторитаризма» (очень мы полюбили этот эпитет – «просвещенный»). В Китае не могло быть иначе. Тоталитарное правление, апогеем которого стала так называемая «культурная революция», действительно переросло там в авторитарный режим. Это произошло не просто при сохранении ведущей роли Коммунистической партии, а в процессе изменения ее идеологии, что сказалось на путях развития страны – при сращивании марксизма с либерализмом. Такая динамика стала продвижением к демократизации. Отказ от авторитарного правления, «прыжок» в демократию мог бы в китайских условиях разрушить все необходимые государственные предпосылки для модернизации.

В России положение иное. В советский период у нас не произошла конвергенция марксизма с либерализмом, хотя отдельные шаги в этом направлении обозначились во время перестройки. КПСС потеряла ведущие позиции и перестала существовать. Двадцатилетний период развития нового государства – Российской Федерации при всех трудностях, сложностях, ошибках, нерешенных задачах был движением в сторону демократии – гласности, политического плюрализма. Установление авторитарного режима было бы не продвижением вперед, как у Китая, а откатом назад.

Четвертый антитезис. Правильный вывод, что без демократизации невозможна модернизация экономики, не должен интерпретироваться как заключение о необходимости сначала провести политическую модернизацию, воспользовавшись хорошей конъюнктурой цен на экспортируемое сырье, и только затем приступить к модернизации экономики.

Проблема очередности мер в модернизации приобретает даже острополитический характер: в виде условия для модернизации экономики некоторыми выдвигается призыв к слому сложившихся властных структур. Такие призывы содержат угрозу разделить российское общество, создать ситуацию, когда вообще будет не до модернизации. Прямо или косвенно способствовать этому могут только безответственные люди.

Начинаясь с экономики, модернизация распространяется на социальную сферу, затем на политическую. Это отнюдь не означает, что следует заморозить демократизацию общественной жизни до того момента, пока не будут достигнуты ощутимые результаты в области экономики. На этапе экономической модернизации, очевидно, необходимо сосредоточиться на защите человека и его собственности от произвола, установлении верховенства закона, обязательного для всех, и независимости правосудия.