Robbie Williams. Откровение - Крис Хит

* * *

В предшествующие годы Роб отчасти восстановил дружбу с Марком, который в группе был ему самым близким другом, но примерно в это время у него неожиданно установился контакт с Джейсоном, с которым как раз отношения были трудными. Так получилось, когда Take That в формате четверых начинал планировать камбэк-тур. Роб с Джейсоном стали регулярно созваниваться и разговаривать. «Это вообще странно, — говорит Роб, — потому что казалось, что единственным, с кем я мог достигнуть какой-либо ясности, оказался Джейсон. Потому что по какой-то причине мы тогда нуждались друг в друге. Он совсем не был уверен в том, что хочет во всем этом деле участвовать, и спрашивал меня, что я думаю, и мы так хорошо разговаривали, часа по два-три, что мне вообще не хотелось трубку вешать. И здорово было начать общаться с ним снова, причем не тая никакой злобы — она вся ушла».

Через несколько лет после этого, когда все они впятером наконец воссоединились, Роб и Джейсон стали писать друг другу по электронной почте письма, в которых пытались воссоздать то, что говорили тогда в 2006 году. Вот некоторые выдержки:

Джейсон: Что говорит за то, что ты присоединишься к нам в туре? Полагаю, с тобой у нас есть шанс не выглядеть столь смехотворно на сцене. Знаю, довод эгоистичный, но это и путь к примирению. Ну, или по самой крайней мере мы, конечно, посмеемся от души.

Роб: Мне на самом деле очень приятно, что ты решил это сделать, друг… Знаю, что душа металась, но ты сделал правильный выбор… что по мне, то буду с тобой честен, приятель. В конце фильма, когда вы уходите, — я расстроен. Надо было и мне быть там. Но нужно слишком многое друг другу сказать, поэтому первая совместная встреча после стольких лет не должна, мне кажется, быть публичной. RE: насчет присоединиться к группе — смотри, Rudebox (мой альбом) только что мощно разнесла пресса. Это меня слегка задело, сказать тебе правду, и я хочу все исправить… У меня сейчас план на ближайшие три года, который включает выпуск двух моих альбомов. Времени у меня просто не будет. Конечно, сердце рвется работать с вами, но мне слишком многое нужно уладить.

Джейсон: А я вот расстроен тем, что тебя не будет с нами, хотя наполовину я и ожидал, что ты скажешь «нет». Для меня большой сюрприз то, что тебя «задела» критика, которую получил Rudebox. Я-то думал, что ты давно перестал волноваться из-за того, что думает о твоей работе пресса и, до определенной степени, публика… С тем количеством билетов и альбомов, что ты продал, со всеми теми наградами, что ты получил, неужели ты не доказал, кто ты есть, и критикам, и фанам? Когда это все закончится?

Роб: У меня чувство, что меня судят за желание сделать хорошо. Наверное, я неправильно объясняюсь… Слушай, критика меня никогда не признавала… Музыкальная пресса и серьезные газеты меня ненавидят. Я перестал этого хотеть и ждать очень давно, а награды — что они?… Дело в том, что пинки, которые я получал, сопутствовали более чем теплому отклику от людей, которые просто обычно хотят иметь один из моих альбомов у себя на полке… и это обидно. Да, мне важно, что мои поклонники думают о моей музыке… Плохо или хорошо, я хочу, чтоб она им нравилась… Когда дела идут хорошо, ты ощущаешь какую-то неосязаемую безопасность… Элтон Джон сейчас выпустил Peachtree Road. Это лучший его альбом за много лет. Хотя он не пошел так, как ожидалось. Но я уверен, он не рассуждает в стиле «ну что ж, я ж написал „Candle in the Wind“… сойдет, нормально». Поверь, в его возрасте с его достижениями — он расстроен. Умом я понимаю, что это игра заведомо проигрышная, но на эмоциональном уровне ты все-таки хочешь играть в нее. Что касается сейчас, то я из игры еще не вышел. Ты спрашиваешь, «когда все это закончится?». Мой ответ тебе: надеюсь, «пока толстый парень поет».

«Джей — прекрасный слушатель, — вспоминает Роб, — он дает тебе возможность взглянуть на вещи по-другому, более чем кто-либо другой, кого я знаю».

Тогда Роб не рассматривал всерьез воссоединение с группой, но он таки предложил свою оливковую ветвь — согласился сняться для голограммы, которую они смогли бы использовать в туре 2006 года, чтобы каждый вечер «Could It Be Magic» начинался с парящим над сценой Робби. Как будто он здесь.

* * *

Ноябрь 2012 года

Сегодня вечером чествуют Гари Барлоу — ему вручают награду Music Industry Trusts на изысканном ужине в зале приемов одного лондонского отеля. Вечер завершится его выступлением. Роб в качестве приглашенной звезды выступит дважды. Первый раз — дуэтом с Гари исполнит «Candy», которую они вместе до сегодняшнего вечера никогда не репетировали и не исполняли.

«Леди и джентльмены, номер один в Соединенном Королевстве на этой неделе! — провозглашает Роб после первого куплета. — Написано мною с мистером Барлоу!»

Затем, в конце вечера, Роб появится снова — вместе со всеми участниками Take That, чтобы спеть «Never Forget». Позже он перескажет разговор с Джейсоном, который давно не видел никого из них:

«Джей такой, а вы все тусуетесь? Ага, говорю, все плавали на кораблике в Норфолке, а потом летать учились».

Между своими двумя песнями Роб ожидает за сценой. А Take That в составе квартета поет один из своих главных хитов камбэка, «Shine».

Роб за сценой подпевает:

«Обо мне она, песня эта», — замечает он.

И поет дальше:

Я спрашиваю, знал ли он в то время.

«Догадывался, — отвечает он. — А потом говорю: это ж обо мне, да? „Ну, типа… ага“».

* * *

2006–2008 годы

Упрощенная версия того, как пятеро из Take That наконец-то собрались вместе, та, которую они обычно рассказывают, такова: реюнион произошел в лосанджелесском доме Роба летом 2008-го, там все рассказали про старые обиды, нашлась общая почва и начался процесс оздоровления. Такое действительно произошло, но путь к этому чуть более сложен.

Впервые все пятеро снова встретились в мае 2006 года в отеле в Челси, через несколько месяцев после эфира документального фильма про них. Take That проживали в этом отеле, поскольку давали камбэк-концерты на Уэмбли, а тогдашнее лондонское жилище Роба находилось в двух шагах практически. В один из вечеров он в лобби отеля дождался, когда они вернутся с концерта, и они все поднялись в один из номеров, чтобы поболтать. Там, конечно, много смеялись, вспоминали, но многое так и осталось невысказанным. Как позже скажет Джейсон: «Много воды не протекло под мостом, а осталось загнивать».

Роб, конечно, прекрасно чувствовал весь этот разлитый в воздухе дискомфорт, но один из моментов автобиографии Гари Барлоу его расстроил более всего — про реюнион. «Прочитать, что наша встреча не была… — он не решается сказать, — той почти прекрасной, как я думал». В своей книге Гари в деталях описывает два вечера разговоров — напряженных, хотя почти всегда дружелюбных, но есть у него неуютное описание одного краткого эпизода — как они все вместе в определенный момент поднялись и Роб сказал: «Поглядите, вот Take That». Процитировав Роба, Гари далее просто добавляет: «Никто ему не возразил», и это делает всю картину менее душевной, но более странной.