Школа Бессмертного - Алексей Владимирович Ларин

После некоторой возни из алтарного полукруга выдвинулась группа людей. Это были не святители, понимал Никита по мере того, как группа приближалась. Это была обслуга человек в пять, окружавшая шестого с явным намерением не дать ему сбежать. Они вышли из тени колоннады на свет площади, и Никита сжал зубы.

Он узнал стрелка. Бледный понурый мальчишка лет восемнадцати-девятнадцати поступил в гарнизонную стражу всего две недели назад. Он сам тогда принимал его и даже запомнил имя и никак не мог представить, что всё закончится вот так.

Рогдай втянул воздух с утробным рыком, оскалил клыки. Сомневаться не приходилось, стрелок был тот. Елена оскалилась, почти как Рогдай, полоснула плетью, рассекая со свистом воздух.

– Он?!

Один из сопровождавших передал Саузе арбалет. Сауза взял, протянул Никите.

– Пусть ваш волк убедится. Это он.

Рогдай зарычал сильнее и громче. У парнишки подгибались ноги, он просто повис на руках сопровождавших.

– Зачем?! – выкрикнула Елена, ещё раз полоснув плетью по воздуху. Никита был уверен, что следующий удар придётся по плоти.

Он выступил вперёд, постаравшись встать между стрелком и Еленой.

– Это был ты, Авра? Ты стрелял в Саура?

Парнишка бросил на него смятенный взгляд и тут же опустил. Было очень похоже на кивок.

– Зачем, Авра? Зачем ты это сделал?

Парнишка молчал, мелко тряся головой и разбрызгивая капли пота со лба. Елена нетерпеливо стегала плетью камни площади.

– Отвечай господину советнику, Авра! – негромко, но повелительно произнёс Сауза. – Зачем ты это сделал?

– Я… – Авра вскинул глаза и опять опустил. – Я должен был. Ворон осквернял святилище. Он влетал в храм. Сидел в алтаре. Это кощунство. Он осквернял Вещий Огонь, он должен был поплатиться.

– Авра, ты понимаешь, что всё это совершенно не твоя забота? Не тебе было судить о кощунстве и Вещем Огне. Почему ты просто не сказал мне?

– Я хотел, святитель! Правда хотел. Но меня не пускали к вам. Говорили, чтобы я не доставал вас такими мелочами.

– Ты мог обратиться к любому другому святителю. Ты не должен был сам решать такие вопросы, Авра. Ты не должен был брать на себя этот грех.

– Я знаю, – прошептал стрелок, опустив голову. – Простите. Простите, святитель.

– Святитель?! – выкрикнула Елена. – Святитель?! Ты у него просишь прощения? Ах ты, мелкий ублюдок!

Никита не успел выставить руку. Елена полоснула плетью, дотянувшись до лица стрелка.

Сопровождавшие испуганно расступились. Авра взвыл от боли, схватившись руками за лицо и рухнув на колени. Тут же ему по голове пришёлся второй удар, и он, вскрикнув, уткнулся лицом в камни площади.

– Госпожа! – Никита не решился прилюдно хватать Елену за запястья и просто встал перед ней, рискуя, что она и по нему сейчас саданёт плетью. – Проявите милосердие, пощадите мальчика. Он же признался.

– Милосердие?! – завопила Елена, пытаясь из-под руки Никиты дотянуться плетью до Авры. – А он проявил милосердие к Сауру? Когда стрелял в него предательски, исподтишка. Будет ему милосердие! Савостьянов, пусти немедленно!

Никита расставил руки и осторожно теснил Елену, стараясь не прикасаться к ней. Ни в коем случае нельзя подорвать её авторитет, но и то, чего она хочет, допустить тоже нельзя.

– Госпожа, он получит своё, это неизбежно. Но не нужно устраивать публичные расправы, это не красит вас.

– Он виновен! – выкрикнула Елена, бледнея от ярости. – Он сам признался, ты же слышал. И Рогдай узнал. Чего ещё надо?

– Я не оспариваю, что он стрелял, – торопливо зашептал Никита, стараясь, чтобы святители его не услышали. – Я только не верю, что он это сделал сам, по своей воле. Если ты его сейчас убьёшь, мы не узнаем заказчиков. Давай заберём его, допросим по всей форме, как полагается.

– Нет! – отвергла Елена. – Если думаешь, что он не сам, допрашивай здесь и сейчас. Я всё хочу знать немедленно.

Она топнула ногой. Никита скривился, но тут же повернулся, поняв опять, что большего от Елены сейчас не добьётся.

– Авра! – Он присел перед лежащим на камнях, уткнувшись лицом в ладони, стрелком. – Авра, посмотри на меня. Посмотри, если хочешь жить.

Парнишка медленно приподнялся, осторожно отнял руки. Через всё лицо с заплывшим правым глазом наискось проходила кровавая полоса. Он смотрел левым глазом, испуганно вскидывая его то на Никиту, то на Елену.

– Авра, скажи, ты действительно сам на это решился? – участливым и доверительным тоном спросил Никита. Он делал всё по науке, всё, как учили и демонстрировали опытные опера. Вот только у них за спиной не стояла разъярённая принцесса, готовая расправиться с подозреваемым при первом же неугодном ответе. А к такой ситуации его не готовили. Ни в одной ролевой игре. – Ты ни с кем не советовался? Никому ничего не рассказывал о своих планах? Ты всё делал один, Авра? Правда один?

– Да… да, один, – Авра заметался здоровым глазом, пытаясь повернуться к святителям. Никита взял его за подбородок, заставил смотреть себе в глаза.

– Авра, чистосердечное признание облегчит твою участь. Если тебе кто-то приказал или посоветовал – признайся. Госпожа помилует тебя. Ты получишь двадцать плетей, полежишь пару недель и вернёшься на службу. Казнён будет тот, кто тебя заставил. Ну же, Авра, назови имя! Ты же не хочешь пострадать один за всех?

– Нет, – мальчишка мотал головой, разбрызгивая капли пота и крови, – нет, я правда… правда один.

– Как ты узнал, где Саур?

– Я слышал… Стоял вчера в охранении и слышал, как вы посылали ворона в святилище… следить…

Никита прикрыл глаза, выругался про себя. Он не помнил, был ли вчера Авра в охранении, и не мог уличить его. Да уже было и неважно. Елена опять вскипела.

– Савостьянов, так он из твоих? Из гарнизонной охраны?

Никита поднялся, заставил себя посмотреть Елене прямо в глаза.

– Да. Он пришёл две недели назад и…

– И ты его сразу взял? Не проверил как следует, не вывернул наизнанку его гнилое нутро?! А если бы он не в Саура стрелял, а в Рогдая? Или в меня?

Никита молчал. Сейчас возражать Елене ему было нечего. Как ни крути, а часть вины лежит и на нём. Тут она права.

– Отойди! – приказала Елена.

Он не шевельнулся.

– Савостьянов, отойди. Или тоже хочешь пойти на клык Рогдаю?

– Елена…

– Отойди, я сказала! – выкрикнула она, взмахнув плетью. – Ты всё уже сделал, ты нашёл его. Он признался. Всё, Савостьянов, уйди. Ничего больше не хочу слушать.

Она была на грани истерики. Ещё чуть-чуть – и сорвётся на нём самом. Он уже больше ничего не мог сделать.

Никита молча шагнул в сторону.

– Рогдай!

Волк