Пирамиды роста - Мария Ивановна Арбатова

около одиннадцати миллионов взрослых и миллион детей на Чёрном континенте инфицированы вирусом иммунодефицита, – объявила Валя, раздражаясь, что гость отлынивает от диалога.

– Уганда особенно несчастная страна Чёрного континента, – сказал он. – Даже пишущие правду о положении народа появились там только в середине шестидесятых! Я имею в виду писателей Барбару Кименье, Окули, Серумагу с его романом «Возвращение в тень»…

– Как думаете, скоро ли человечество создаст вакцину против СПИДа? – показалось, что Смирнов просто издевается, но неясно, как выкручиваться в такой ситуации.

– Не знаю, что на это ответить… – пожал плечами гость. – Лучше расскажу об Уганде. Её основная территория сложена древними складчатыми метаморфическими комплексами – породами позднепротерозойского Судано-Угандийского паракратона и породами архейского Танзанийского ортократона…

Студия замерла.

– Вы там оба белены объелись? – подала голос Рудольф, а зал захихикал.

– Извините, – вздрогнул Иди Смирнов.

– Лебёдка, что в сценарии?

– Конференция по СПИДу! – деревянным голосом отчиталась Валя.

– Технический перерыв пять минут, из студии никого не выпускать! – заорала Рудольф и подбежала к Смирнову.

– Золотой мой, с вами о чём договаривались? – зависла она над Иди.

– Рассказать об Уганде, – растерянно признался гость.

– Лариса! – со зловещей лаской позвала Ада, и Лариса Смит вспорхнула к ним. – У тебя есть про это слова в горле?

– Он по рекомендации посольства. Господин Смирнов, я же прислала вам с курьером текст про СПИД! – перевела Лариса стрелки на Иди.

– Какие-то бумаги передали, – согласился гость. – Но я – специалист по Уганде и далёк от медицины.

– И куда теперь тащить передачу из твоего грёбаного воздуха времени? – зашипела Ада на Смит.

– Во-первых, ведущая обязана разговорить гостя на любую тему. Во-вторых, это легко поворачивается на монтаже из передачи про СПИД в передачу про третий мир, – затрещала Лариса. – Тогда Валентина снизу, гость сверху. Он рассказывает, она дополняет вопросами. Он про душу Уганды, она ему грубыми цифрами. Тоже ход!

– Какой ещё ход? Она ему про Фому – он ей про Ерёму! Иди, Лариса, к такой-то бабушке! – заорала Ада.

И Иди снова вздрогнул, поняв, что отправлен вместе с Ларисой по направлению бабушки. Ада почесала затылок модно подстриженной головы и умоляюще посмотрела на Валю:

– Держись, Лебёдка, сколько сможешь! Выхода из этого, прости господи, «эвента» нет, отступать некуда – за нами Москва! Приготовились к съёмке! От винта!

– Участники конференции в Кампале пришли к выводу, что наиболее действенный метод профилактики – использование презервативов, – злорадно произнесла Валя из сценария, и пусть эта дура в очках с простыми стёклами на неподвижной от пластических операций роже попрыгает над монтажом. – Подтверждением бессилия медиков стала смерть делегата форума, камерунца Жана-Франсуа Мезоля, боровшегося со СПИДом в дни работы конференции в больнице Кампалы.

– Но я пришёл рассказать про Уганду! – отчаявшись, повернулся к Аде Иди Смирнов, а зал уже ходил ходуном.

– Тише в студии! Говорите уже, что хотите! – обречённо крикнула со своего места Ада. – Про Уганду, Китай, Исландию, Альфу Центавру!

– Спасибо! Тогда я расскажу, что для народного жилища Уганды характерны круглые островерхие хижины, – радостно продолжил Иди. – Они уютны внутри и совершенно экологичны, строятся с каркасом из жердей, прутьев, оплетаются травой и соломой. А бетонные конструкции появились в городах только в сороковые. Среди видов декоративно-прикладного искусства популярны изготовление деревянной мебели, керамических, плетёных и кузнечных изделий, калебасов…

– Калебасов? – эхом отозвалась Валя, чтоб хоть что-то вставить.

– Это сосуды из плода калебасового дерева или тыквы, – оживился Иди. – Их с древнейших времён используют в Африке, Южной Америке и Новой Гвинее. Калебасы украшают растительным и геометрическим орнаментом натуральными красками, выжиганием или процарапыванием. В калебасах хранят напитки…

Когда передача с грехом пополам закончилась под ворованные цитаты из Элтона Джона, Валя повинилась перед Иди Смирновым:

– В какой-то момент показалось, что вы надо мной издеваетесь.

– Это взаимно! – улыбнулся он ослепительными зубами. – Часто рассказываю об Уганде, но такое со мной впервые.

– Лариса, у тебя в башке антропологическая катастрофа! – резюмировала после съёмки Рудольф, заглатывая коньяк. – Ты больше не будешь передачить, ты будешь пиарить. До Кати тебе как до Эйфелевой башни!

– В Америке «СПИД в Уганде» пошёл бы на ура, – попробовала реабилитироваться Лариса.

– Сейчас меня лучше не трогай, дай выпью, успокоюсь, – рыкнула Рудольф.

– У меня аккомодация человека с американским менталитетом, – заморгала Смит глазами под простыми стёклами.

– В жопу засунь свою аккомодацию! Если у тебя срочно не появится аккомодации человека с российским менталитетом, мы распрощаемся! Иди собирай сюжеты про Уганду, мать её. Ищи историческую угандийскую дату, чтоб чем-то эту муть заштопать! – заорала Ада, и глаза у неё налились кровью. – Ты хоть понимаешь, сколько стоит студия и прочая подливка? Я договорилась под СПИД с презервативами на хорошие деньги, а что теперь? Разводить турагентства? А если туризм в Уганде не популярен?

– Иди Амин, в честь которого назвали Смирнова, прославился людоедством, – с удовольствием вставила молчавшая всю съёмку Катя. – Хранил головы врагов в холодильнике и жрал их мозги. Можно рекламировать гастрономические туры!

Лариса Смит кинула на Катю испепеляющий взгляд и, схватив сумку, почти выбежала из кабинета.

– Чего она всё время пальцы к вискам приставляет? – спросила Валя. – Столько народу перелечила, такого невроза не видела.

– Западники так показывают кавычки, а наши обезьянничают, – вздохнула Ада и влила в себя новую рюмку коньяку. – До эмиграции соображала, а сейчас будто ей мозги сожрали, как Иди Амин врагам. Обрушила мне, сука, все пирамиды роста!

– Какие ещё пирамиды? – не поняла Валя.

– Я ж тебе тогда в «Санта Фе» пыталась объяснить, что основаниями пирамид роста, Лебёдка, являются грани кристалла, а общей вершиной – начальная точка роста. Но это, как бы, из физики, ты не поймешь.

– Не пойму, – согласилась Валя.

– Проще говори, – посоветовала Катя.

– Телевизионный эффект растёт по тем же законам, что кристалл. Симметрия кристаллов подразумевает повторяемость в пространстве одинаковых граней, рёбер и углов фигуры…

– Рёбер? – переспросила Валя.

– В передачах, как в кристаллах, важна накапливаемость и повторяемость граней, рёбер и углов фигуры. – Ада взяла ручку и стала увлеченно рисовать на первом попавшемся под руку документе кристаллы.

– Словами говори, так ещё хуже понимаю, – попросила Валя.

– Симметрия кристалла совмещается сама с собой в результате отражений. И передача, идущая по единой конструкции, кажется зрителю знакомой и убедительной, какую бы х…ю в ней ни несли. То есть передачи должны быть зарифмованы, как всё в пирамиде роста!

– Про зарифмованы поняла.

– Ты, Лебёдка, ось симметрии кристалла к выборам президента! – Ада провела в воздухе рукой вертикальную линию. – Я возвожу к выборам пирамиды, а Лариска – бац, и всмятку их своей спидоносной Угандой!

– Так ты, оказывается, не просто больная на деньги, ты у нас ещё и хозяйка Медной горы? – усмехнулась Валя, ей было неприятно слушать