Дочь фараона - Георг Эберс

Отсутствовали в рядах и малоазийские греки. Фанес хотел, по возможности, сберечь их силы и позволил им спать, хотя в полном вооружении, а сам за своих воинов стоял на страже. Аристомах был принят ионянами с восторгом, царем – с большой благосклонностью. Ему с половиной греческих дружин предназначалось место по левую сторону центра, а Фанесу с остальными – по правую. Царь пожелал выехать в бой во главе десяти тысяч бессмертных, впереди которых развевалось знамя Кавы[109]и красно-синее с золотом государственное знамя монархии. Бартии вверены были персидский конный полк (тысяча человек) телохранителей и конные панцирники, покрытые кольчугами с головы до ног.

Крез командовал отрядом, прикрывавшим лагерь, где находились жены вельмож, мать и сестра царя и несметные сокровища.

Когда показался лучезарный Митра и мрачные духи ночи скрылись в своих пещерах, священный огонь, несомый впереди войска от самого Вавилона, раздули в исполинский костер. Маги и царь разжигали пламя, бросая в огонь драгоценнейшие благовония. Потом Камбис принес жертву и с высоко поднятой золотой чашей умолял небо о победе и славе. Совершив жертвоприношение, он провозгласил боевой девиз: «Аурамазда, помощник и вождь!», и занял место во главе своей гвардии, тюрбаны которой были украшены венками. Греки также исполнили жертвенный обряд и отвечали криками радости на объявление жрецов, что предзнаменования обещают победу. Их девизом стал клич «Геба!».

И египтяне встретили утро жертвоприношением и молитвой, а затем заняли свои места в боевом порядке.

В самом центре поместился Псаметих, теперь уже царь, в золотой колеснице с оглоблями из того же металла. Великолепные лошади были одеты пурпурными покрывалами и золотом шитыми чепраками, а их гордые головы украшены страусовыми перьями. Возница, принадлежавший к знатнейшей египетской фамилии, стоял с бичом по левую руку повелителя, увенчанного двойной короной Верхнего и Нижнего Египта.

Левое крыло составили греческие и карийские наемники. Конница расположилась по обе стороны на крыльях армии; а египетская и эфиопская пехота построилась справа и слева от эллинов и колесниц колоннами по шести шеренг.

Псаметих объехал ряды своих войск, возбуждая их мужество приветливыми словами. Наконец он остановился против эллинов и произнес следующую речь:

«Герои! Мне хорошо известны ваши подвиги; я знаю их по Кипру и по Ливии и счастлив, что могу теперь разделить вашу славу и украсить ваши головы венцами новой победы. Не опасайтесь, что, поразив врага, я стесню ваши вольности; клеветники внушили вам мысль о подобной неблагодарности. Даю вам слово, что после победы окажу вам и потомкам вашим всевозможные милости и признаю вас опорой моего престола. Помните, что сегодня вы будете сражаться не только за меня, но и за свободу далекой вашей родины. Ясно, что, овладев Египтом, Камбис не удовлетворится, а протянет свою жадную руку к прекрасной Элладе и ее островам. Мне достаточно напомнить вам, что ваша родина лежит между Египтом и вашими азиатскими братьями, которые теперь уже изнывают в рабстве под персидским игом. Ваши крики доказывают мне, что вы со мной согласны; но послушайте меня еще немного, так как я должен назвать вам человека, который за несметные сокровища продал великому царю персов не только Египет, но и свое отечество! Этого человека зовут Фанесом! Не ропщите; даю вам клятву, что этот самый Фанес принял золото Камбиса и обещал не только провести его в Египет, но и отворить перед ним ворота вашей родной земли. Этот человек знает край и население и за золото все готов продать. Смотрите, как он выступает перед царем, как он повергается перед ним в прах. Разве это эллин? Я слышал когда-то, что греки преклоняются только перед своими богами. Но, конечно, кто продает родину, тот уже перестает быть ее гражданином! Вы согласны со мной; вы чувствуете, что я прав; вы стыдитесь признавать презренного негодяя своим земляком? Так вот вам дочь злодея, удержанная мной в качестве заложницы, которую он из алчности продал вместе со своим отечеством. С детищем подлеца делайте, что хотите: увенчайте его розами, поклоняйтесь ему; но помните, что оно принадлежит человеку, который опозорил имя эллина, который предал вас и свою родину!»

Возбужденные этой речью греки с дикими криками схватили трепещущее дитя. Один солдат поднял несчастную девочку и показал Фанесу, который, стоя всего на расстоянии полета стрелы, узнал ребенка. В это самое время египтянин, прославившийся впоследствии своим громким голосом, закричал дрожащему отцу: «Смотри, афинянин, как у нас карают продажных изменников!» Тогда один кариец прикатил чан с напитком, – подарком царя, – уже опьянившим его и его товарищей, вонзил меч в грудь ребенка, дал стечь невинной крови в бронзовый сосуд, наполнил кубок ужасным питьем и выпил его, как бы поздравляя окаменевшего от ужаса отца. Как безумные бросились прочие наемники к чану и, подобно диким зверям, упивались вином, оскверненным кровью.

В эту минуту Псаметих с торжествующим видом пустил в персов первую стрелу.

Наемники бросили труп ребенка на землю, запели в кровавом опьянении боевую песнь и кинулись в битву далеко впереди египтян.

Но и ряды персов пришли теперь в движение. Фанес, вне себя от ярости и горя, бросился на тех самых людей, над которыми десять лет начальствовал, считая себя вправе надеяться на их привязанность. Его воины, возмущенные постыдным варварством своих земляков, разделяли его чувства.

В полдень египтяне, по-видимому, одерживали верх; к закату солнца перевес был уже на стороне персов. Когда полный месяц показался на небе, египтяне в диком беспорядке побежали с поля битвы, чтобы погибнуть в пелусийских болотах, утонуть в рукаве Нила, или, наконец, пасть под мечами азиатов в последней борьбе за свободу отчизны.

Трупы двадцати тысяч персов и пятидесяти тысяч египтян усеяли окровавленный песок морского берега. Раненым, утонувшим и пленным не было счета. Псаметих последним оставил поле битвы. Благородный конь вынес его, легко раненого, на противоположный берег Нила. Оттуда с немногими тысячами верных он поспешил в Мемфис, хорошо укрепленный город пирамид.

Из греческих наемников, бывших на его службе, в живых остались немногие. Пламенея жаждой мщения, Фанес и его ионяне страшно свирепствовали в их рядах. Десять тысяч карийцев стали пленниками персов. Убийцу своего ребенка Фанес покарал собственной рукой.

Аристомах, несмотря на деревянную ногу, совершил чудеса храбрости. Но ни ему, ни Фанесу не удалось захватить Псаметиха.

Когда исход битвы был решен, персы с громким ликованием вернулись в лагерь, где их встретил Крез с остававшимися при нем жрецами и воинами. Победу тотчас отпраздновали молитвой и жертвоприношением.

На следующее утро Камбис собрал всех военачальников, соответственно заслуге каждого раздал им почетные отличия, как-то: дорогие одежды, золотые цепи, кольца, сабли и звезды, украшенные драгоценными камнями. Солдатам же бросали, по его приказанию, золотые и серебряные деньги.