Война гармонии - Лиланд Экстон Модезитт

Джастин так и не понял, действительно ли получил ответный, исполненный тепла и нежности, импульс или же просто ощутил то, что надеялся ощутить.

Алтара безмолвствовала с тех пор, как они выехали из конюшни при Черном Чертоге. Перед путниками расстилались овечьи выпасы, разделенные низкими оградами, сложенными из темного камня и поросшие сочной и густой травой.

Навстречу, направляясь к Краю Земли, катила крестьянская подвода, нагруженная аккуратно сложенными корзинами с картофелем.

— Магистра... Магистр... Добрый день! — приветствовала всадников правившая повозкой женщина.

Когда подвода уже удалилась на значительное расстояние, Алтара устремила на спутника пристальный взор зеленых глаз и, присмотревшись, промолвила:

— Не то чтобы это бросалось в глаза, но ты изменился.

— Мне кажется, любой хоть чуток да изменится, попади он в такие переделки.

— Так-то оно так, но с тобой произошло что-то более существенное, юный Джастин. Впрочем, ты уже не столь юн, — некоторое время Алтара молча смотрела на юг, вдоль Великого тракта, а потом продолжила: — Не больно-то ты понравился советнику Рилтару.

— Есть в нем что-то... — Джастин растерянно погладил конскую шею.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что один из членов нашего могущественного и премудрого Совета может не в полной мере соответствовать гармоническому идеалу?

— Ага, — рассмеялся Джастин. — Только догадка это не моя, на это обстоятельство намекнул Турмин. Остается выяснить, в чем дело. Если тут вообще замешана магия.

— Ты слишком глубоко копаешь, Джастин. Подумай не о какой-то там магии, а о самом обыкновенном подкупе. Между прочим, Рилтар происходит из семьи, уже два поколения которой занимали места в Совете.

— Не могу поверить, чтобы сан советника можно было купить, да еще и так, чтобы люди об этом не прознали.

— Конечно нет. Но если известнейшая купеческая семья Найлана обеспечивает Совету финансовую поддержку...

— Понятно, — кивнул Джастин. — То есть понятно, почему Рилтар сделался советником, но это не дает ответа на вопрос, что с ним не так. Может, он сам подкуплен? Но кто стал бы платить Рилтару и за какие услуги? Кстати, что предпримет Совет в связи с угрозой Сутии?

— Ничего. После того как от Сарронны осталась груда развалин, а от Берлитоса — куча золы, у Совета напрочь пропало желание предпринимать какие-либо действия. Кроме того, Белые еще не выступили.

— Стало быть, Совет Сутию не поддержит? А вдруг кто-то платит Рилтару как раз за то, чтобы он способствовал принятию таких решений?

— Джастин! Это очень серьезное обвинение.

— Я не обвиняю, просто размышляю. Да хоть бы оно и так, попробуй раздобыть доказательства! Рилтар — купец, а проследить прибыль от торговых операций весьма затруднительно.

Алтара покачала головой:

— Как бы то ни было, мне кажется, в данном случае Рилтара и подкупать-то не требовалось. Он всегда был против какого-либо вмешательства в дела Кандара.

— Идиоты... — пробормотал Джастин.

— Не возражаю. Но все же хотела бы знать, на чем основано столь резкое суждение.

— Да на том, что при их попустительстве Белые укрепят свою власть над Сарроннином, тайно разошлют повсюду своих чародеев, чтобы те подорвали веру людей в гармонию, и приберут к рукам Сутию, как прибрали Сарроннин.

— А ты хочешь вернуться в Кандар, чтобы им помешать?

Джастин слегка улыбнулся, но промолчал

— Тьма! Да ты никак и вправду надеешься в одиночку остановить Белых?

— Как думаешь, таверна открылась? — промолвил Джастин, делая жест в сторону показавшейся впереди деревушки.

— Соберись с духом и потерпи до Экстины, — отозвалась Алтара, выдавив смешок. — Для обеда сейчас еще рановато, к тому же тамошнее темное пиво считается одним из лучших.

— О-о-о, — простонал Джастин. — Вот уж от чего я не откажусь, так это от доброй кружки холодного темного пива!

— Доброй ночи, сынок, — промолвил Горас и направился в свою спальню. Джастин закрыл за ним дверь и тихонько задул настенную масляную лампу. Нечего попусту тратить масло. Потом он стянул сапоги, взбил подушку и, заложив руки за голову, вытянулся на постели, на которой спал долгие годы — до того, как уехал в Найлан учиться на инженера. Учился, вроде бы выучился, а кем стал?

Шелест желтеющих листьев, зашуршавших на ветру, вызвал в его памяти сказанные — как казалось теперь, давным-давно — слова Гуннара:

«Тебе удалось обратить гармонию в хаос. Но серая магия должна действовать в обоих направлениях. Можешь ты обратить хаос в гармонию?»

Как можно работать с хаосом, если твоей целью является гармония? Сколько магов погибло в результате неосторожного соприкосновения с чуждым началом. Впрочем... а что, если замкнуть хаос, связать его гармонией подобно тому, как делала Дайала, обучая его целительству? Она сковывала и обездвиживала вкрапления хаоса в его теле...

Потом пришла мысль о свинце. Свинец соединяет в себе гармонию и хаос, но использование его опасно. К тому же даже найти рыхлую желтую горную породу, содержащую этот элемент, не так-то просто, не говоря уж о получении чистого металла.

Его размышления прервал стук.

Джастин улыбнулся, ощутив за дверью присутствие Элизабет:

— Заходи, сестренка.

— У тебя темно.

— А тебе свет не нужен. Все маги могут обходиться без ламп. Просто смотри перед собой и все увидишь.

— Ой, Джастин, вечно ты все испортишь.

— Да чем? Тем, что знаю о твоей способности обходиться без света?

— Ну Джастин...

Элизабет присела на краешек кровати.

— Расскажи мне про Дайалу, — попросила девушка. — Она какая?

— А тебе-то что? — отозвался Джастин.

— Ну ты даешь! Влюбился в друиду, а родной сестре и полюбопытствовать нельзя. Есть у нее свое дерево, как рассказывается в легендах?

— Насчет «своего» — не знаю, но друиды, в подавляющем большинстве, живут в Великом Лесу Наклоса и не любят его покидать. Хотя и не все — отец Дайалы — кузнец и несколько раз бывал в Сарроннине. А вот их дома действительно выращены из деревьев, да и утварь тоже. Дайала, например, выращивает шкатулки.

— Об этом ты рассказывал. А какова она с виду?

— Ростом почти с меня, волосы серебристые, глаза зеленые. Ведет себя сдержанно, чувство юмора у нее весьма своеобразное. Так же как и выговор: в Наклосе принят древний Храмовый язык, и поначалу мне было трудновато ее понимать.

— А похожа она на портрет Ллиз, который висит в старой оружейной?

Джастин попытался припомнить картину, изображавшую сестру Креслина в воинском облачении.