Пески Марса - Артур Кларк

Казалось, будто я повис в космосе всего в восьмидесяти километрах от поверхности Луны. Гиппарх заполнял все поле зрения — невозможно было охватить его одним взглядом. Лучи Солнца падали на разрушенные стены кратера, отбрасывая чернильные тени длиной в полтора километра. Тут и там высокие пики ловили первые отблески зари, сверкая подобно маякам в окружавшей их темноте.

В тени кратера виднелись и другие огни — огни, расположенные в аккуратном геометрическом порядке. Я смотрел на одно из лунных поселений; темнота скрывала от меня огромные химические заводы, герметичные купола, космопорты и энергостанции, приводившие в действие катапульту. Через несколько часов они станут отчетливо видимыми, когда Солнце поднимется над горами, — но к тому времени мы уже пролетим позади Луны, и ее обращенная к Земле сторона будет от нас скрыта.

А потом я увидел ее — тонкую светящуюся полоску, тянувшуюся по прямой через темную равнину. Я смотрел на прожектора, освещавшие пусковую трассу, расположенные, словно фонари вдоль автострады. В их свете инженеры в скафандрах сейчас настраивали огромные электромагниты и проверяли, свободно ли движется рама по направляющим. Цистерна с топливом ждала в самом начале трассы, уже заправленная и готовая к установке на раму. Если бы внизу был день, возможно, я смог бы увидеть запуск. Крошечная точка пробежала по трассе, двигаясь все быстрее и быстрее, по мере того как электричество из генераторов поступало на электромагниты. Цистерна должна была покинуть катапульту со скоростью свыше восьми тысяч километров в час — слишком быстро для того, чтобы Луна успела притянуть ее обратно. Поскольку цистерна двигалась почти горизонтально, поверхность Луны, искривляясь, должна была уйти из-под нее, и цистерна отправилась бы в космос — чтобы, если все пойдет как надо, встретиться с нами три часа спустя.

Думаю, самый впечатляющий момент наступил, когда корабль прошел позади Луны и я увидел собственными глазами ту ее сторону, которая оставалась скрытой от человеческого взгляда до появления ракет. Да, верно, я видел множество фильмов и фотографий другой стороны Луны — и столь же верно, что она почти ничем не отличается от видимой. Однако волнение никуда не девалось. Я подумал обо всех астрономах, которые всю жизнь составляли карты Луны и никогда не видели той ее половины, над которой я сейчас пролетал. Чего только они бы не отдали за возможность, которая сейчас представилась мне — представилась совершенно случайно, без каких-либо усилий с моей стороны!

Я почта забыл о Земле, когда Тим Бентон снова привлек к ней мое внимание. Она быстро опускалась к лунному горизонту; восходящая Луна должна была ее затмить по мере того, как мы летели по большой дуге. Ослепительный зелено-голубой серп — с яркой южной полярной шапкой и огненным отражением Солнца в Тихом океане — был моим домом, отстоявшим теперь на четыреста тысяч километров. Я смотрел, как Земля опускается за низкие лунные холмы, пока не осталось лишь едва заметное туманное кольцо; потом исчезло и оно. Солнце все так же было с нами — но Земли не стало. До этого мгновения она всегда была с нами на небе, словно часть всего сущего. Теперь остались только Солнце, Луна и звезды.

Контейнер с топливом уже летел нам навстречу. Его запустили час назад и передали нам по радио, что он выходит на заданную орбиту. Гравитационное поле Луны искривляло его траекторию, и мы должны были пройти в нескольких сотнях километров от него. Задача заключалась в том, чтобы уравнять скорости, используя наше оставшееся топливо, а затем, поравнявшись с цистерной, перекачать к себе ее содержимое. Потом мы могли повернуть к Земле, а пустой контейнер остался бы плавать в космосе, присоединившись к остальному мусору, кружащему в Солнечной системе.

— Но предположим, — с тревогой сказал я Норману Пауэллу, — что он попадет прямо в нас! В конце концов, все это очень похоже на стрельбу из пушки по цели. А цель — мы.

Норман рассмеялся:

— Когда он поравняется с нами, он будет двигаться очень медленно, и мы заметим его на экране радара еще издалека. Так что опасности столкновения нет. К тому времени, когда он окажется совсем близко, наши скорости сравняются, и, даже если мы столкнемся, удар будет не сильнее, чем при встрече двух снежинок.

Слова его звучали довольно убедительно, хотя мне не очень нравилась мысль о снаряде с Луны, мчащемся к нам сквозь космос…

Мы приняли сигнал с контейнера, когда его еще отделяли от нас полторы тысячи километров, — не с помощью нашего радара, а благодаря маленькому радиомаяку, которым снабжены все подобные снаряды, чтобы их легче было обнаружить. Пока командор Дойл и пилот совершали маневры в космосе, я старался им не мешать. Требовалось действовать очень точно, чтобы поравняться со все еще невидимым «снарядом». У нас было слишком мало топлива, чтобы позволить себе ошибиться, и все облегченно вздохнули, когда рядом с нами повис короткий блестящий цилиндр.

Перекачка топлива заняла всего минут десять, и, когда насосы завершили работу, из-за диска Луны взошла Земля. Это было добрым предзнаменованием — мы снова стали хозяевами положения и снова видели свою родную планету.

Я смотрел на экран радара — поскольку никто больше им не пользовался, — когда включились наши двигатели. Пустой топливный контейнер медленно уплыл назад. На самом деле, конечно, это мы двигались назад, в сторону Земли. Выполнившей свою задачу цистерне предстояло улететь в космос, превратившись в ненужный мусор.

Радиус действия нашего радара составлял около восьмисот километров, и я смотрел, как яркая точка, изображающая топливный контейнер, медленно движется к краю экрана. Это был единственный находившийся рядом с нами объект, создававший эхо. В пространстве, которое обшаривали лучи радара, вероятно, содержалось немалое количество метеоритов, но они были слишком малы, чтобы породить видимый сигнал. Экран был пуст, если не считать случайных искорок, вызванных электрическими помехами. Я представил себе шар диаметром в полторы тысячи километров, в центре которого летели мы. Ничто не могло проникнуть внутрь этого шара, не вызвав тревогу, поднятую невидимыми радиолучами.

Корабль снова лег на курс и уже не мчался в космос. Командор Дойл решил не возвращаться прямо на Ближнюю станцию, поскольку наши запасы кислорода подходили к концу. Вместо этого мы должны были пристыковаться к одной из трех ретрансляционных станций, висевших на высоте в тридцать пять тысяч километров над Землей. Там можно было пополнить запасы кислорода, прежде чем продолжить завершающую часть нашего пути.

Я уже собирался выключить экран радара, но вдруг увидел едва заметную искорку, которая исчезла секунду спустя после того, как луч переместился в другой сектор пространства. Я подождал, когда он опишет полный круг, думая, не ошибся ли я. Были ли рядом другие корабли? Вполне возможно, конечно.

Да, не было никакого сомнения — искорка появилась снова, на том же месте. Я знал, как управлять сканером, и остановил вращение луча, зафиксировав его на светящейся точке. Она находилась в восьмистах километрах от нас, двигаясь очень медленно по отношению к нашему кораблю. Несколько секунд я задумчиво разглядывал ее, а потом позвал Тима. Скорее всего, ради такого пустяка не стоило беспокоить командора. Однако был шанс, что это по-настоящему крупный метеорит, и проверить правильность наших предположений не мешало. Объект, создававший подобное эхо, наверняка был слишком большим, чтобы забрать его с собой целиком, но от него можно было отколоть кусочки на сувениры — если, конечно, мы поравняемся с ним.