Клуб первых жен - Оливия Голдсмит

Сначала глубина горя испугала ее. Но вдруг она поняла, чего боится. Перед ней простиралась ее жизнь, и никто уже не стоял между нею и смертью. Не было больше никого между нею и вечностью, подумала она, и еще крепче прижалась к широкой груди Лэрри.

Подавив наконец рыдания, она взяла платок, предложенный им.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Элиз? Что тебе нужно?

– Просто постой рядом со мной, Лэрри. Мне нужен ты. – Она еще раз вытерла глаза, затем взяла его за руку и вместе с Лэрри вернулась на свое место. Казалось, завеса упала, тайна была разгадана. Ее мать не только дала ей жизнь, подумала она, но и следила за ее нравственностью.

Теперь некому было осуждать ее, некому удерживать, некому говорить, что она выглядит нелепо. Вновь и вновь она повторяла себе, что это ее жизнь. «Как бы я хотела прожить оставшиеся годы? – Она вспомнила слова дяди Боба: «Не растрать понапрасну вторую половину своей жизни». – Я думала, что поступаю правильно, выходя замуж за Билла. Но нравы изменились, мама. В ваше время нельзя было выйти замуж за мужчину моложе себя, но в наше время это вполне прилично, – подумала Элиз. – Почему мужчина может любить и быть любимым женщиной моложе его? Почему я не могу любить и быть любимой мужчиной, который моложе меня? А ведь именно это и произошло со мной, мама. Он любит меня. Может быть, не на всю жизнь. Возможно, что и я разочаруюсь в нем. Но сейчас я знаю, что он любит меня, а я люблю его, и я не откажусь от этого, как бы нелепо я ни выглядела в глазах других людей».

* * *

Анни наблюдала, как Бренда опустилась на мягкие подушки дивана в гостиной Елены и сбросила туфли.

– Уф, эта боль сведет меня с ума, – сказала Бренда, растирая свои ноги.

– Ну что ты, Бренда, – произнесла Анни, улыбаясь. – Это Элиз может жаловаться. Ты-то не была целый день на ногах, как она.

– О, да. Я так привыкла, что у меня это стало дурной привычкой, – согласилась Бренда. – Как ты еще держишься, малышка? – спросила она Элиз, и в ее голосе чувствовалась забота.

«Бренда меня поражает, – подумала Анни. – Трудно было относиться к Элиз добрее. Казалось, Бренда считает, что она несет за нее личную ответственность».

– Я хотела бы выпить, – сказала Элиз.

– А я хочу кусочек шоколадного торта, – произнесла в ответ Бренда. – Что же тут нового?

– Но я не буду пить, – вздохнула Элиз. Бренда скривилась.

– Видимо, это значит, что я не буду есть торт.

– Я так горжусь вами, – сказала Анни. – Вам обеим пришлось пережить так много. Я думаю, вы настоящие женщины, раз держите свое слово.

Теперь скривилась Элиз.

– Кто бы только знал, как я хотела сегодня выпить. – Она покачала головой и посмотрела на Бренду. – Это нелегко, правда, Бренда?

Бренда согласно кивнула.

– Да, это нелегко. Но, по крайней мере, я немного похудела.

Анни заметила, что Элиз задумалась.

– Я кое-что поняла. – Она немного помолчала, как будто раздумывая, говорить откровенно или нет, затем продолжила: – Сегодня, когда Лэрри обнял меня, я окончательно поняла, что люблю его. И что он любит меня.

Анни обратила внимание, что Элиз вначале посмотрела на Бренду, а затем повернулась к ней.

– Он написал сценарий. Великолепный сценарий, просто великолепный. О женском одиночестве и страхе. Он блестяще написан, правда. По нему обязательно надо снять фильм. Раньше я сомневалась, снимать по нему фильм или нет… и играть или нет в нем главную роль. Мама мне советовала никогда, никогда не вкладывать свои деньги в фильм, в котором снимаюсь сама. Но, – она посмотрела на подруг и улыбнулась. – Мама не всегда была права. Поэтому я собираюсь сделать и то и другое.

Анни подумала о Мигеле и о том, что ее свидания с ним становились для нее все дороже и дороже. Когда она раньше намеченного срока приехала из Японии, она удивилась тому, как счастлива была, что Мигель позвонил ей, как только узнал о ее возвращении. Может быть, Элиз испытывает нечто подобное, подумала она.

– Правильно, Элиз, – заметила Анни. – Рискну высказать банальность, но жизнь слишком коротка.

Анни заметила, что Элиз выглядит очень усталой.

– Я, пожалуй, пойду. Где ты сегодня ночуешь, Элиз?

– Я собираюсь остаться здесь, чтобы завтра рано утром начать упаковывать вещи. Я боюсь, что если поеду домой, то не смогу сюда вернуться.

Бренда удивилась:

– Но ты ведь здесь будешь совсем одна? Я слышала, как ты отослала прислугу домой. – Бренда покачала головой. – Я остаюсь с тобой, Элиз. – Она помолчала. – Если только ты не хочешь побыть одна.

– О, нет, Бренда. Спасибо. Я не хочу быть одна.

– Я тоже могу остаться, Элиз. Хочешь, чтобы я осталась? – спросила Анни.

– Давайте устроим вечеринку в пижамах, – сказала Элиз, улыбаясь.

* * *

Аарон сидел, покусывая карандаш и облокотясь на мраморный прилавок, в квартире в Сохо, которую он снимал вместе с Лесли. Он опустил глаза и перечитал написанное предложение. «Поэтому после моей отставки, я думаю, мое имя будет снято с названия агентства «Парадиз – Лоэст». Вынув карандаш изо рта, он стер «после» и заменил его на «вступает в силу со дня». Он вновь перечитал написанное, покачал головой и вздохнул. Раздался звонок домофона. Это был Крис. Он ждал, что Крис рано или поздно объявится, извинится и скажет ему о том, что либо он сам уйдет, либо его уволят. Когда же Крис, наконец, позвонил, он облегченно вздохнул, потому что это означало, что все его другие предположения оказались абсолютно неверными.

Сразу после той неудачи, когда он разговаривал с Дрю и обвинил его в непорядочности, Дрю рассмеялся и заметил, что в этом виноват сам Аарон, потому что это он привел Криса в фирму. Затем ушла Карен, но не из-за того, что Джерри пришел к руководству, а потому, что она забеременела – забеременела от Криса. Джули вообще не отвечала на его звонки и вела себя оскорбительно, и Аарон решил больше не иметь дела ни с одним из своих подчиненных. Оставалось только официально подать в отставку.

Он прошел в ванную комнату, посмотрел на себя в зеркало и застонал, увидев свое перекошенное лицо. Он ополоснул его холодной водой, понимая, что это не заменит ни ночного сна, ни бритья, и пошел открывать дверь Крису. Малышка, возможно, узнав, что беременна, закатила истерику. Ему будет нужен совет.

– Папа, мы должны поговорить, – сказал Крис, входя в гостиную Аарона и опускаясь на диван. Аарон с нетерпением ожидал встречи с сыном, но, увидев выражение его лица, он забеспокоился. Неужели и это предположение оказалось неверным?

– Что случилось, Крис? – спросил Аарон. – Я не видел тебя после собрания компаньонов.

Крис пожал плечами.

– Ничего особенного. Кроме того, что я собираюсь жить с Карен и у нас будет ребенок.