Джентльмен в Москве - Амор Тоулз

Сэм и его оркестр начинают играть. Клиенты бара успокаиваются… В этот момент Осип наклонился к уху графа.

– Ты был совершенно прав, Александр. В этой картине Богарт просто великолепен. Ты видел, каким спокойным он был, когда Угарте увели? И когда этот надменный американец произносит свою самодовольную реплику, он даже не смотрит на него, когда ему отвечает. А потом он дает указание оркестру играть и занимается своими делами как ни в чем не бывало.

Граф выслушал Осипа, нахмурился, встал и совершенно неожиданно выключил проектор.

– Мы будем смотреть кино или про него говорить?

– Будем смотреть, – с удивлением ответил Осип.

– До самого конца?

– До титров.

Ростов включил кинопроектор, и Осип до конца картины неотрывно смотрел на экран.

Впрочем, стоит отметить, что сам граф, несмотря на то что он приструнил Осипа, не с самым большим вниманием смотрел фильм. Да, он смотрел, когда на тридцать восьмой минуте картины Сэм увидел, как Рик в полном одиночестве пьет виски в салуне. Дым от сигареты Рика превратился в кадры воспоминаний о его жизни в Париже с Ильзой, и граф тоже начал думать о столице Франции.

Однако Ростов не вспоминал собственные парижские деньки. Он представлял, что сейчас делает в этом городе Софья. Представлял, как в клубах пара и дыма Софья сходит на платформу на Северном вокзале. Вот через несколько минут она с чемоданом в руке выходит на улицу вместе с другими музыкантами и ждет автобуса. Он представлял, как Софья смотрит из окна автобуса на проносящиеся мимо достопримечательности города по пути в отель, в котором молодые музыканты пробудут до концерта под тщательным наблюдением двух преподавателей консерватории, двух представителей ВОКСа, культурного атташе, а также трех кагэбэшников, которые выехали вместе с оркестром в невинной роли технического персонала, ответственного за исправность музыкальных инструментов…

Но когда сюжетная линия картины вернулась из Парижа в Касабланку, граф перестал думать о дочери. Он следил за действием фильма, краем глаза видя, что Осип полностью захвачен тем, что происходит на экране.

Самое большое наслаждение граф получил от того, как увлеченно его друг смотрел последние минуты фильма. После того как майор Штрассер замертво упал на землю, а капитан Рено нахмурился при виде бутылки воды «Виши», бросил ее в мусорное ведро, пинком отправив его в угол, бывший полковник Красной армии, а ныне ответственный партийный работник Осип Глебников, сидя на краешке стула, нахмурился при виде воображаемой бутылки, «бросил» ее и «пнул ногой».

– Добрый вечер и добро пожаловать в «Боярский»! – произнес граф по-русски паре средних лет со светлыми волосами и голубыми глазами. Супруги отвлеклись от чтения меню и посмотрели на него.

– Do you speak English?[136] – спросил мужчина с заметным скандинавским акцентом.

– Добрый вечер и добро пожаловать в «Боярский»! – произнес граф по-английски. – Меня зовут Александр, и я буду вас сегодня обслуживать. Могу вам предложить аперитив и потом рассказать о блюдах, рекомендуемых шеф-поваром, и «блюде дня»?

– Мы готовы сделать заказ, – произнес мужчина.

– Мы только что приехали в отель после длительного путешествия, – объяснила супруга с усталой улыбкой.

– Простите, позвольте спросить, откуда вы? – поинтересовался Ростов.

– Мы приехали из Хельсинки, – слегка нетерпеливым тоном ответил мужчина.

– В таком случае, tervetuloa Moskova[137], – сказал граф.

– Kiitos[138], – с улыбкой ответила женщина.

– Учитывая, что ваше путешествие было долгим, я прослежу за тем, чтобы ваш заказ приготовили без промедления. Но до того как вы сделаете заказ, будьте любезны, скажите, в каком номере вы остановились?

После разработки своего плана граф знал, что ему придется стащить кое-что у шведа, норвежца, датчанина или финна. Надо сказать, что в «Метрополе» довольно часто останавливались гости из Скандинавии. В принципе, стащить то, что было нужно графу, было не так уж и трудно, но вот последствия этой акции могли быть непредсказуемыми. Тот, у кого граф совершил бы кражу, известил бы о пропаже руководство отеля, после чего об этом узнала бы милиция. Могли начать допрашивать сотрудников отеля, обыскивать их комнаты или даже предупредить пограничников. Поэтому залезать в карман к скандинаву пришлось бы под самый конец. Следовательно, граф очень хотел, чтобы какой-нибудь мужчина-скандинав находился бы в отеле в тот критический момент, когда это будет совершенно необходимо.

Граф с тревогой в сердце наблюдал, как один путешественник отбыл назад в Стокгольм тринадцатого июня. Семнадцатого июня норвежская газета отозвала из Москвы или отправила в командировку по стране своего корреспондента, проживавшего в «Метрополе». Граф укорял себя за то, что не пошел на решительный шаг. Но вот когда до начала выполнения плана оставалось менее суток, в отеле поселилась эта милая финская чета, причем села за столик, который он обслуживал.

Тут возникло одно серьезное затруднение. Граф хотел выкрасть у финна его паспорт. Большинство находившихся в России иностранцев носили паспорт при себе, поэтому Ростов не мог рассчитывать на то, что финн оставит завтра утром свой паспорт в номере и уедет на экскурсию по городу. Следовательно, Ростову предстояло проникнуть в номер, в котором проживали финны, этой ночью.

Нам бы очень хотелось, чтобы это было не так, но Судьба совершенно беспристрастна. Судьба справедлива и стремится поддерживать определенный баланс между нашими шансами на успех и неудачу во всех наших начинаниях. Судьба распорядилась так, что графу нужно было украсть паспорт в самую последнюю минуту, но та же Судьба послала ему небольшое утешение – в половине десятого вечера, когда граф спросил финнов, желают ли они десерт, они отказались, заявив, что устали и хотят спать.