На исходе каменного века - Михаил Павлович Маношкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Неужели… Данг?
— Да, сын, — подтвердил Гал, удивленный не меньше Эри. — Тебе предстоят трудные дни. Ты не должен терять разум.
— Смотри — Уор!
Уор и Туин находились на втором плоту. Уор бросался в глаза своим могучим телосложением и широкой добродушной улыбкой. На плечах у него сидел сын — другого сына держала на руках Туин.
— Мой брат счастливый, как… ты, — неожиданно позавидовал Эри.
— Не все дни, Эри, солнечны, но весна все равно сменяет зиму. Идем встречать Ирги!
На берег Синего озера пришло великое торжество. Из долгого похода с победой возвратился отряд мудрого Ирги. С помощью горцев-курага он за труднодоступными хребтами нашел давным-давно потерянных соплеменников. Легенда оказалась былью. Свершился подвиг, о котором у костров Рослых Людей отныне из года в год будут повествовать старейшины.
С Ирги прибыли гости — воины-курага и соплеменники из горной долины.
Не все спутники Ирги вернулись назад. Горы поглотили трех воинов и двух женщин, но Рослые Люди добились своей цели, нашли, кого искали, — братьев по крови, обычаям и языку. Связь между двумя частями одного племени, прерванная в давние времена, восстановилась. Два воина с Синего озера взяли себе жен в горной долине и остались там, а два воина из горной долины вступили в брак с женщинами, овдовевшими в пути, ивместе с ними пришли на берег Синего озера. У Рослых Людей гор и Синего озера сохранился тот же брачный обычай. Люди Ирги сходили с плотов и сразу попадали в шумное окружение сородичей.
Уор поспешил к матери и отцу. Его взгляд был полон нежности, когда он стоял перед Риа, пожимал руки отцу и брату, подхватывал на руки старшего сына и маленьких братьев и сестер. От улыбки Уора и его мягких рук на Эри повеяло спокойной и доброй силой. В эти минуты он осознал, что ему давно недоставало старшего брата.
— А Ае? — спросил Уор и, узнав, что она умерла, перестал улыбаться. — А Инг?
— Там…
Инг не отходила от Ирги и Данга.
— Данг нашел знаки светловолосых братьев и раньше нас разыскал их долину, — пояснил Уор. — Это он вывел отряд к озеру. А почему Инг не с тобой?
— Скоро все узнаешь…
Подошли Ирги и вожди гостей — Жако и Ахора. Вождь светловолосых братьев был высок и мускулист, как все Рослые Люди.
Жако и Гал встретились по-братски — задушевно и просто.
— Старый Зури, перед тем как уйти в черные туманы, завещал курага не забывать своих друзей на Синем озере, — сказал Жако. — Мы помним его слова. Ло, дочь моего брата Гала, достойна своего племени. Люди гор уважают ее. Она принесла моему сыну трех сыновей. Люди гор ждут озерных людей к своим кострам.
— Мы рады видеть братьев курага у наших костров, мы будем рады побыть у ваших костров. Туин, дочь моего брата Жако, тоже достойна своего племени. Ее сыновья и сыновья Ло — это дети двух племен!
Ахора приветствовал старейшину Гала по обычаю Рослых Людей — поднятой рукой.
— Земля не стала меньше оттого, что мы встретились со своими соплеменниками, — сказал он, — но тропы, соединившие нас, стали легче и короче. Рослые Люди гор рады этой встрече так же, как люди озера.
— Наши хижины и костры принадлежат и нашим братьям!
Потом Ирги и Гал заглянули друг другу в глаза. Оба радовались встрече на земле матерей и отцов. Ирги оставался спокойным, уравновешенным, немногословным, и в глазах у него светился добрый пытливый ум.
Ирги победил в поединке с горами. Путь ему преграждали пропасти и туманы, ледяные поля и пенистые реки, снежные обвалы и каменные ливни, враждебные племена и заоблачные перевалы, но он провел отряд через все преграды и с помощью горцев-курага нашел тропу в долину светловолосых братьев. Теперь мир Рослых Людей раздвинулся далеко вширь— от светлых лесов ланнов до солнечной долины светловолосых горцев. Нити, соединившие их, были еще тонки, но тропы дружбы не зарастают колючим кустарником.
* * *
Три дня и три ночи на берегу Синего озера длился праздник. У костров всем хватало мяса, рыбы и виноградного сока. Здесь же рассказывались старые предания трех племен и складывались новые — о подвигах воинов и их жен, о дружбе ланнов, Рослых Людей и горцев-курага. Под пение ола и флейт, под гулкие вздохи барабана вокруг костров двигались живые кольца мускулистых воинов и стройных женщин. Все шло своим чередом: шумное ликование у костров сменялось ночами любви, разгульная беззаботность чередовалась с уроками мудрости, язык красоты дополнялся языком ловкости и силы. Так, на высокой праздничной ноте, и закончились бы эти необыкновенные торжества, если бы неожиданные события не напомнили присутствующим, что за торжественными кострами и хороводами не прекращалась повседневная жизнь.
Третьего дня после обеда, когда хозяева и гости, освеженные купанием в Синем озере, снова собрались на праздничной площадке, Эри потребовал внимания к себе.
— Что хочет сказать внук Грано, сын Гала и Риа? — спросил ведущий старейшина. — Если Эри приготовил нам Запоминающиеся слова, мы слушаем его!
Эри снял с головы брачную ленту, бросил к ногам Инг, — Инг находилась среди своих сородичей, рядом с ней был Данг.
— Я, внук Грано и Лоэ, сын Гала и Риа, разрываю брак с Инг, дочерью Ирги и Лоло! — заявил Эри.
По плотному кольцу хозяев и гостей пронесся приглушенный шум.
— Сын Гала и Риа выбрал неподходящее время для своего заявления, — нахмурился старейшина.
— Сын Гала и Риа нарушает обычай Рослых Людей!
— Если обычай подчиняет себе человека и мешает ему прийти к истине— обычай мертв! — возразил Эри.
— Сын Гала и Риа выбрал неподходящее время для своего заявления, — повторил старейшина. — Он стал на пути у праздника трех племен!
— Жизнь состоит не из одних праздников — пусть наши гости и наши друзья видят нас такими, какими мы есть!
Общий шум усиливался.
— Что скажут Рослые Люди? Что скажут наши друзья и наши братья?
— Слово внуку Грано и Лоэ! — потребовало множество голосов.
— Слово смелому воину! — предложили гости.
— Пусть говорит! — согласились старейшины.
— Сын Гала и Риа, присутствующие слушают тебя!
— Я разрываю брак с Инг, дочерью Ирги и Лоло! — повторил Эри. — Инг не уберегла от смерти дочь. Инг не захотела больше иметь детей. Инг ходит по тропе, несовместимой с тропой мужа и тропой замужней женщины. Я сказал все.
Наступила тревожная тишина. Рослые Люди уважали женщин, и никто из них не помнил, чтобы мужчина первым
