Эффект Лазаря - Фрэнк Герберт

Твисп движением головы указал на аэростаты. Баллоны начинали раздуваться: кто-то уже закачивал в них водород.

— А это никак уж не наверняка, — прокомментировал Твисп.

Гэллоу принудил свои черты сложиться в некое подобие улыбки.

— И почему мы спорим? — вопросил он, поглядывая на оружие в своей руке.

— А мы что, спорим? — осведомился Твисп.

— Ты тянешь время, — ответил Гэллоу. — Хочешь посмотреть, куда опустятся гибербаки.

Твисп улыбнулся.

— Для островитянина ты весьма умен, — продолжил Гэллоу. — И ты знаешь, что я предлагаю. Ты можешь получить все, что хочешь — деньги, женщин…

— Почем ты знаешь, чего я хочу? — спросил Твисп.

— А ты на этот счет от остальных не отличаешься, — отрезал Гэллоу, бросив взгляд на длинные руки Твиспа. — Могут даже найтись и морянские женщины, которые не сочтут тебя отвратительным.

Гэллоу вложил лазер в кобуру и развел пустыми руками.

— Вот видишь? Я же знаю, что с тобой сработает. Я знаю, что я могу тебе дать.

Твисп медленно покачал головой и снова взглянул на аэростаты. «Отвратительным?» Всего один шаг — и его длинные руки схватят самого отвратительного человека, которого он только встречал. Еще два шага — и они рухнут в море.

«Но тогда я могу так никогда и не узнать, чем все кончилось.»

Он подумал, каково это — очутиться в хранилище памяти келпа. Твисп разделял отвращение Киля к такой жизни. «Проклятье! Я ведь даже не смог оберечь старика! Вот и еще один мой счет к Гэллоу!»

Тень промелькнула над Твиспом, обдав его мгновенной прохладой пролетевшего ветерка. Он было подумал, что это просто облачко — но тут Гэллоу вскрикнул, и что-то коснулось плеча Твиспа, его щеки — что-то длинное, похожее на канат.

Твисп уставился в самое дно дирижаблика, откуда со всех сторон тянулись длинные темные щупальца. Потом он ощутил, что они хватают его. Откуда-то послышался вопль.

«Гэллоу?»

Безупречный голос заполнил собой все чувства Твиспа, словно проходя по всем его нервам — слуховым, зрительным, осязательным… он был весь без остатка захвачен этим голосом.

— Аваата приветствует тебя, рыбак Твисп, — промолвил голос. — Чего ты желаешь?

— Верни меня вниз, — выдохнул Твисп.

— А-а-ах-х, ты желаешь сохранить плоть. Тогда Аваата не может вернуть тебя вниз здесь. Плоть будет повреждена, а скорее всего, и уничтожена. Будь терпелив и не страшись. Аваата вернет тебя вниз к твоим друзьям.

— А Гэллоу? — выдавил Твисп.

— Он тебе не друг!

— Я знаю!

— И Аваата знает. Гэллоу будет возвращен вниз, как ты это сформулирован, но с большой высоты. Гэллоу не более чем отклонение, всего лишь аберрация. Лучше считать его болезнью, заразной и иногда смертельной. Аваата исцеляет больные тела.

Твисп осознал, что висит высоко в воздухе, овеваемый ветром. Огромное ложе келпа простиралось далеко внизу под ним. Внезапное головокружение сдавило ему горло и грудь, наполнило его дурнотой.

— Не страшись, — ободрил его безупречный голос. — Аваата лелеет друзей и сотоварищей возлюбленной нашей Скади Ванг.

Твисп медленно задрал голову, чувствуя, как веревкообразные щупальца крепко держат его за пояс и за ноги, и посмотрел на изнанку мешка, откуда росла вся эта колышущаяся масса.

«Аваата?»

— Ты видишь то, что вы называете дирижабликом, — сообщил ему голос. — Вновь Аваата простирается в матери-море. Вновь возвышается скала. Что люди разрушили, люди и восстановили. Таким образом, вы учитесь на своих ошибках.

Неимоверная горечь нахлынула на Твиспа.

— Так ты собираешься все наладить! Чтобы больше никаких ошибок. И все прекрасно в прекраснейшем из миров.

Твиспа пронизало ощущение смеха.

— Не проецируй свои страхи на Ваату, — легко и даже шутливо промолвил безупречный голос. — Это всего лишь зеркало, в котором вы видите себя. — Голос изменился, сделавшись почти требовательным. — Ну вот! Там, внизу, твои друзья. Будь с ними добр и раздели с ними свою радость. Разве вы, островитяне, не усвоили этого урока из ошибок былого человечества?

Когда идет война, наилучшее — просто остаться в живых, таким образом увеличивая за счет себя количество нормальных людей.

Джордж Оруэлл, из Корабельных Архивов

Надвигающаяся туша Вашона уже настолько приблизилась в темноте, что Бретт различал огоньки на самых выдающихся ее оконечностях. Он сидел рядом со Скади за пультом управления, слыша, как у него за спиной разговаривают вполголоса. Большинство Корабельных клонов высадилось на станцию среди перепуганных и деморализованных Зеленых Рвачей. Накормить всех этих новоприбывших стало первоочередной задачей. Только немногие люди из гибербаков остались на грузовозе. Клон по имени Бикель стоял за спиной у Бретта, вглядываясь в тот же самый ночной вид приближающегося Вашона.

С этого Бикеля лучше глаз не спускать, подумал Бретт. Требовательный человек и мощный. И такой огромный. Все эти Корабельные клоны такие большие! А это обостряет проблему пищи до угрожающих пределов.

Кто-то пересек рубку и остановился рядом с клоном.

— Когда мы прибудем на место, предстоит много переговоров. — Голос принадлежал Карин Алэ.

Бретт услышал, как кашлянул Твисп в противоположном конце рубки. «Переговоров? Возможно. Кое-что из старой рутины еще в цене.» И то, что Твисп пережил в щупальцах дирижаблика, тоже надо добавить к этому новому знанию.

«… возлюбленная Скади Ванг.»

Бретт взглянул на профиль Скади, четко очерченный в неярком свете приборов перед ней. При одной только мысли о Скади что-то вздымалось в груди Бретта. «Возлюбленная, возлюбленная», подумал он.

Двойная аллея голубых огоньков, обозначающих вход в главную гавань Вашона, показалась прямо перед ними. Скади безошибочно ввела судно а нее.

— Там уже медики поджидают Теджа, — напомнила Скади. — Надо бы перенести его поближе к люку.

— Верно. — Они услышали, как Алэ вышла из рубки.

— Это суша прямо под островом? — спросил Бикель.

Бретт содрогнулся. Эти пришельцы все такие громогласные!

— Это суша, — ответила Скади.

— Она подымается метров на двести в высоту, — сказал Бретт. Ему пришлось напомнить себе, что ни новоприбывший, ни Скади не различают очертаний суши так ясно, как он.

Судно уже входило в гавань Вашона. Бретт отворил аварийный люк над головой и высунулся, высматривая привычные очертания так хорошо знакомой ему гавани. Казалось, он ознакомился с нею тысячелетия тому назад. Место, которое юноша занимал в рубке, предоставляло ему великолепный обзор — вот сигнальные огни, островитяне, которые готовятся поймать причальный конец, когда Скади заглушит двигатели. Шипение двигателей стихло. Судно покачнулось и причалило к пузырчатке. Скади включила освещение.