Путь дракона - Дэниел Абрахам

— Значит, магистр Иманиэль к этому непричастен?

— Нет, никоим образом, — ответила Китрин. — Мы просто собирались вывезти имущество ванайского филиала в Карс. Ничего другого магистр Иманиэль не задумывал. Если бы у перевала в Беллине не выпал ранний снег, все шло бы по плану.

— А кто решил повернуть к югу?

— Капитан Вестер.

— Расскажите подробнее.

В нижнем этаже все было тихо — ни единого голоса. Капитана Вестера со стражниками Кларк выставил из дома, заменив их дюжиной мечников и лучников. Тишина казалась неестественной и грозной. По окнам барабанил дождь, как тысячи мелких пальцев, тычущих в Китрин. Вдали недобро бормотал гром.

Китрин подробно рассказала все, не утаив ни единой подробности. Как караван выследили антейцы, как фургон попал в Порте-Оливу, как прятали сокровища в соляном квартале.

— И на этом этапе груз охраняли только капитан Вестер и его тралгут?

— Я бы не называла Ярдема «его тралгутом».

— Стражников было всего двое?

— Да, — подтвердила Китрин.

— Благодарю вас.

Девушка поведала, как Опал подстроила нападение, как Маркус опасался уезжать из Порте-Оливы и как она сама боялась оставаться. Подделку документов она описывала обыденно и небрежно: магистр Иманиэль всегда повторял, что если говоришь виноватым тоном, то подумают, что ты и впрямь виновен. Когда Китрин упомянула о поддельных документах, поданных наместнику Порте-Оливы, гость не произнес ни слова и даже не переменил выражения лица. Как только Китрин перешла от истории открытия фальшивого филиала к вкладам, займам, процентам и сделкам, она почувствовала себя спокойнее.

Она говорила чуть ли не весь вечер — голос охрип, спина заболела от сидения в одной позе. Если Паэрин Кларк и испытывал неудобства, то не выдал этого ни единым движением.

— Какую часть решений вам подсказывал капитан Вестер?

— Никакую. Он не пытался, а я не просила.

— Почему?

— Он не банкир. Я выделила ему достаточную, по моим расчетам, сумму, чтобы он организовал охрану того золота, что хранится в банке, и тех средств, что мы перемещаем по городу. Вот и все.

— Понятно. Что ж. Благодарю вас, госпожа бель-Саркур. Я давно уже не слыхал таких захватывающих повествований. Все банковские книги и записи, я полагаю, хранятся здесь?

— Да. Еще я сняла комнату в кофейне у главного рынка, но все документы уже перенесены сюда.

— Прекрасно.

— Могу ли я высказать одно соображение?

Паэрин Кларк поднял брови. Китрин набрала воздуху побольше.

— Мое имя, в силу сложившихся обстоятельств, тесно связано с деятельностью Медеанского банка в Порте-Оливе. Перемена такого положения не принесла бы никому выгоды, особенно если учесть, что филиал открыт совсем недавно. Я надеюсь, что по окончании ревизии вы рассмотрите возможность оставить меня в банке в качестве официального лица для контактов с клиентами.

Кларк отложил перо и закрыл блокнот.

— Мне кажется, вы не вполне понимаете ситуацию. Это… назовем его происшествие… доставило немало беспокойств Медеанскому банку и лично Комме Медеану. Из-за него сорвались переговоры в Гереце и Нордкосте, банк был вынужден отвлечь немалые силы, включая меня самого, от решения серьезных задач, имеющих немалую важность. Из вашего рассказа я заключаю, что вы были введены в заблуждение предводителем наемного отряда — причины мне пока неизвестны. Однако я весьма и весьма хорошо знаю свое дело. Если вы что-то утаили — я все равно выясню истину. Я не пожалею времени, чтобы проверить каждую заключенную вами сделку. Трое моих помощников уже отправлены в город наводить справки о вашей деятельности: если в банковских книгах отражены не все контракты, я это тоже выясню. И городская тюрьма Порте-Оливы — не самое страшное, что может вас ждать. Теперь, прежде чем я перейду к делу, ответьте мне на один вопрос. Я задам его только один раз. Если вы скажете правду, у меня есть полномочия просить для вас снисхождения. Если вы солжете — я сделаю вашу жизнь невыносимой. Вам это ясно?

Китрин при этих словах должна была бы съежиться от страха — ведь именно этого ждал от нее Кларк. Вместо этого на нее нахлынуло странное спокойствие. Он ее запугивает. Снисходит до нее. Значит, недооценивает. Она отбросила последние сомнения. Кларк — глупец, и все, что она с ним сделает, будет более чем справедливо.

— Ясно, — ответила она. Кларк, который ожидал услышать в ее голосе нечто другое, на миг замешкался, и Китрин улыбнулась. — Какой вопрос вы хотели задать?

— Что вы от меня утаиваете?

«Что я тебя одолею, — мысленно ответила Китрин. — Что победа останется за мной».

— Если у вас есть вопросы, мастер Кларк, я в вашем распоряжении, — сказала она вслух. — Но суммы в моих документах сведены верно.

Всю следующую неделю она жила как в изгнании — днем сидела в кофейне или гуляла по городу, ночью спала в гостинице рядом с банком. Каждый день ревизор адресовал ей целый ворох вопросов. Почему в этом контракте процентная ставка указана, а в другом нет? Почему некая сумма взята из средств банка и когда будет возвращена? Почему принят данный заем, а аналогичный отвергнут, несмотря на очевидную выгоду? Китрин сидела в своих — своих, прах всех побери! — комнатах и позволяла себя экзаменовать. Все ответы она знала назубок, и через несколько дней даже забавлялась, глядя, как Кларк пытается ее поймать. Он был умен и дело знал хорошо, Китрин его даже зауважала. В конце концов, он занимался банковским делом с тех времен, когда она была еще ребенком.

То есть ровно столько же, сколько и сама Китрин.

Корабли, собиравшиеся в Наринландию, наконец отчалили, приняв на борт растительное масло, вино, хлопчатобумажные ткани — и надежды торговых домов Порте-Оливы. Однако Медеанский банк Порте-Оливы в этом не участвовал: ревизия еще не закончилась. Все откладывалось до следующего года. Может быть.

Китрин, стоя на набережной, смотрела вслед судам, уводимым лоцманами из залива. Наконец паруса взметнулись, наполнились ветром и затрепетали, как лепестки весенних цветов на лугу. Не говоря ни слова, она провожала их взглядом, пока корабли не исчезли за серой полосой между морем и небом, и даже потом не отвела глаз, продолжая смотреть на скрывшую их дымку. Высоко над водой кружились чайки — то ли жалуясь, то ли веселясь.

— Утром в кофейне опять тебя спрашивали, — сказал стоящий рядом капитан Вестер, скрещивая руки на груди. — На этот раз хозяйка пивоварни с сыном.

— И что вы им сказали?

— Ярдем ответил то же, что и всем. Что ревизия нового филиала — обычное дело, оказывайте содействие и все такое. Она огорчилась, хотела поговорить с тобой лично и чуть не обиделась, когда он сказал, что если еще вы обе станете сличать счета, то ревизору только прибавится работы. Обвинила Ярдема в том, что он возводит на нее напраслину.