Управление - Андреас Эшбах

Но она просто не могла иначе. Ей нужно узнать, куда уехал Лудольф после того, как отвез ее домой.

Ее руки будто сами начали печатать. Предоставили ей максимально возможный уровень доступа из всех существующих. Запустили отслеживание по номеру телефона. Набрали номер Лудольфа, установили период запроса: вчерашний день, с 16:00.

Появилась карта Германского рейха, а на ней маршрут, по которому он ехал, с указанием времени и места нахождения. Из Веймара Лудольф поехал по автомагистрали до Касселя, затем продолжил путь через Брауншвейг и Ганновер до Бремена. На самом деле.

И что теперь? Хелена не знала и даже не понимала, почему ей так важно это проверить. Знала только, что почему-то это было важно.

Она задумчиво смотрела в одну точку. Завершено отслеживание по номеру телефона. Попытаться подслушивать за ним все же не осмелилась.

Но, собравшись набрать команду, которая вернет ей обычный уровень доступа, остановилась. Раз уже начала… раз у нее уже есть неограниченный доступ… почему бы не посмотреть, какое было принято решение на той конференции, которую упоминал Лудольф?

Не ясно, сможет ли она получить из НСА доступ к секретным протоколам СС, но можно попробовать. И смотри-ка, о чудо: получилось. Их были тысячи, упорядоченные по управлениям и рефератам, с возможностью поиска по участникам, дате и ключевым словам.

Участников Хелена не знала, но ей известна дата: 20 января 1942 года. И ключевое слово: Берлин, Ванзее.

Вот оно. Документ назывался «ВР 1942-01-20 Берлин. Окончательное решение» и был классифицирован как «совершенно секретный» – это означало, что никому с обычным уровнем допуска не отображалось даже название документа.

Хелена открыла его. На первой строке было еще раз написано: «Секретный документ государственной важности!», следом: «Протокол совещания».

Хелена листала дальше, бегло просматривая текст, написанный на сухом официальном немецком языке. В первых двух разделах давался обзор того, как до сих пор осуществлялось «вытеснение евреев из жизненного пространства германского народа», перечислялось, сколько евреев было переселено до настоящего времени (около 537 000), описывалось, как происходило финансирование без обременения казны Рейха (а именно, за счет самих евреев, проживающих внутри и за пределами страны), и заканчивалось фразой:

Хелена насторожилась. Это странно. Во всяком случае, это не соответствовало тому, что рассказывал Лудольф о рассматриваемых вариантах.

Ну, может быть, это лишь временная мера. Она продолжала читать.

За этим следовал список, сколько евреев еще проживает в каких странах – всего 11 миллионов, – и продолжительное обсуждение того, как следует поступать с метисами и браками между метисами и немцами, но нигде ни единого слова не было сказано о Мадагаскаре или Палестине. Или? Не могла же она проглядеть?

Озадаченная Хелена стала читать сначала. И вот, во время второго, более внимательного прочтения, наконец обнаружила отрывок, где говорилось о том, что же в итоге должно произойти с евреями. Она прочитала:

Хелена с ужасом почувствовала, как у нее поднимается желудочная кислота. Таков был план? Заставить евреев строить улицы на востоке, пока бо́льшая часть из них не умрет, чтобы потом к оставшимся… применить особый подход? Что это значит? Особый в каком отношении? И какой подразумевался подход?

Об этом ничего не было написано, но Хелена предчувствовала худшее. У нее все еще звучало в ушах то, как Гиммлер в зале внизу говорил о враждебности между евреями и арийским народом и о борьбе между ними, «которую переживет только один из народов». Если не планировалось когда-либо освободить интернированных евреев… тогда это означало только то, что их всех и в самом деле собирались убить!

В конце концов, ходили же слухи, что агенты СС расстреливали тысячи польских и русских евреев во время восточной кампании просто потому, что они евреи.

А Мадагаскар? Мадагаскар – лишь благочестивая ложь.

Ее взгляд упал на часы. Оставалось пять минут до половины десятого! Самое время отправиться к Адамеку. Хелена поспешно закрыла документ, закрыла доступ к архиву СС, вернула обычный уровень доступа и стерла все следы своей деятельности. Выключила компьютер, схватила блокнот, карандаш и ключи от кабинета…