Парус любви - Лори Макбейн

– Леди Ри? – с трудом выдавил он и замолчал, не находя слов. Неужели это та самая девушка, которую он видел на палубе около двух часов назад?

– Мистер Марлоу! – ответила Ри, кокетливо склонив голову набок. Она насмешливо смотрела на суперкарго, явно удовлетворенная его реакцией на перемену в ее облике. – Могу я войти и присоединиться к вам, сэр?

Аластер Марлоу, покрывшись багровыми пятнами, отступил в сторону, пропуская это показавшееся ему необыкновенным существо. Затем поспешно закрыл дверь и повернулся, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет на капитана появление его преображенной гостьи.

Одетый в серый с синим отливом сюртук с золотыми пуговицами, жилет с золотым шитьем, серые шелковые чулки и башмаки с круглыми мысками и золотыми застежками, капитан выглядел как любой немного скучающий аристократ, занятый предобеденной беседой. Его обычно вьющиеся по ветру каштановые волосы были убраны с широкого лба и перевязаны сзади черной бархатной лентой. Когда он поднес ко рту хрустальный кубок с вином, кружева на рукаве слегка приспустились, обнажив руку, изящество, которой как бы скрывало ее силу. Инстинктивно опустив глаза на кружева, окаймляющие вырез блузки, Ри сразу догадалась, каково их происхождение. Любопытно, хватился ли капитан одной из своих рубашек из тончайшего голландского полотна. Данте Лейтон заметил, что Сеймус Фицсиммонс вдруг потерял интерес к их беседе, что глаза его широко раскрылись и по лицу расползлась восхищенная улыбка, и тоже повернулся, чтобы увидеть их единственную пассажирку.

– Ах, – выдохнул Сеймус Фицсиммонс, воздев глаза и руки, словно в молитве, – стало быть, они существуют! Я знал, что надо только верить, и в один прекрасный день Господь откликнется на мои моления.

– Кто существует? – с любопытством спросил Аластер Марлоу, с интересом наблюдая за различными чувствами, выразившимися на лицах присутствующих. Атмосфера в капитанской каюте, казалось, была заряжена электричеством.

– Нереиды. Конечно, я всегда любил легенду о морских нимфах, но и понятия не имел о том, каким неотразимым очарованием обладают эти существа. При виде вас, миледи, мое сердце готово выпрыгнуть из груди, – громко провозгласил Фицсиммонс. Прижав руку к сердцу, он подошел к Ри и с элегантным поклоном, как подобает истинному джентльмену, поднес ее руку к губам. Выпрямившись, он заметил цветные ленты, украшающие золотистые косички, и вполне внятно вздохнул. – С вашей стороны очень благородно, миледи, что вы приняли скромный дар ирландца. Если бы вы только знали, как приятно видеть вас в моих лентах! Без сомнения...

– Без сомнения, вы рассказали леди Ри обо всем, мистер Фицсиммонс, – заметил Аластер, довольно удачно подражая выговору ирландца. Он хотел прервать поток слов, прежде чем они окончательно смутят Ри, которая уже покраснела, или разозлят капитана, уже щурившего глаза, что было для кое-кого недобрым предвестием.

– Это зрелище согревает мне душу, – продолжал Сеймус Фицсиммонс как ни в чем не бывало, его черные глаза лучились удовольствием. Когда блуждающий взгляд помощника капитана заметил знакомый лоскут кожи на бедре Ри, эмоции вспыхнули в нем с новой силой. – Какая радость для ирландца видеть такое! Знать, что кусок твоих собственных бриджей касается такой нежной и мягкой кожи, этого более чем достаточно, чтобы...

– По-моему, мистер Фицсиммонс, вам следует выйти на палубу и подышать свежим воздухом, – лениво заметил Данте Лейтон, не отводя светло-серых глаз от лица Ри. – Вино, кажется, ударило вам в голову.

– Ах, капитан, вы человек суровый, вам не дано понять, как волнуется кельтская кровь при виде такой несравненной красоты. Если я и веду себя глупо, то потому, что размечтался, – ответил упрямый ирландец, почти с сожалением глядя на лоскут кожи – свой вклад в общий подарок. – Хочу еще добавить, – произнес он, ничуть не раскаиваясь, – что узнаю эти кружева, так мягко лежащие на груди миледи. А вы сами не догадываетесь, сэр капитан?

– Я предлагаю налить леди Ри бокал мадеры, – вторгся в напряженную тишину дружеский голос Аластера. Неуместное выступление ирландца как топор повисло над его головой, подумал Аластер, хотя на всем корабле нет человека более верного Данте Лейтону, чем Сеймус Фицсиммонс. Но на этот раз его склонность подшучивать над всеми, включая и себя самого, завела его слишком далеко. Обычно его колкости наталкивались на не менее колкие, хотя и добродушные ответы. Но все хорошо знали, что ирландец за словом в карман не полезет. Видимо, почувствовав, что перегнул палку на этот раз, Сеймус Фицсиммонс благоразумно отошел в сторону, чтобы налить мадеры леди Ри. Он смотрел на капитана с настороженным выражением на своем красивом лице, ибо все на борту «Морского дракона» знали, что у Данте Лейтона довольно-таки сложные отношения с молодой леди. Хаустон Кёрби был не единственным, кто подозревал, что между этими двоими происходит что-то скрытое от посторонних глаз, и кое-кто из членов экипажа пытался даже угадать, сколько времени понадобится капитану, чтобы уговорить девушку.

Это был трудный вопрос не только для капитана и леди Ри Клэр, но и для всех членов экипажа; люди порой ссорились и даже угрожали друг другу кулачной расправой, когда речь заходила о репутации молодой леди и о том, что ей требуется защита. Она ведь не какая-нибудь девица сомнительного поведения с пристани Чарлз-Тауна. Сеймус Фицсиммонс тешил себя мыслью, что экипаж «Морского дракона» состоит из приличных парней с отнюдь не пиратской моралью; его, как и многих других, глубоко трогали несчастья, выпавшие на долю леди Ри Клэр.

Мак-Доналд несколько иначе реагировал на создавшуюся ситуацию. Вообще-то шотландец не склонен был волноваться ни по какому поводу. Сеймус Фицсиммонс не знал за ним вспышек гнева, его даже поражало, что шотландцы слывут вспыльчивыми людьми, и вызывала сомнение правдивость рассказов о кровавой вражде между кланами. Но теперь Сеймус перестал сомневаться в их правдивости, ибо Мак-Доналд высказывался с такой горячностью, словно кто-то угрожал изнасиловать его самого либо его дочь, а не некую девушку, которую он увидел всего две недели назад.

Сеймус Фицсиммонс улыбнулся самоуничижительной улыбкой – надо было обуздать свой язык, чтобы на его голову не обрушился шотландский меч. Обычно Мак-Доналд размахивал этим мечом в защиту капитана, ибо он скорее предал бы свой собственный клан, нежели Данте Лейтона.

Положение сложилось довольно затруднительное; весь экипаж хотел, чтобы капитан и леди соединились в законном браке. Поскольку все сходились на том, что капитану не найти себе более подходящей красивой молодой жены, а леди Ри Клэр не подобрать себе более достойного мужа, истинного джентльмена, конечно, было бы славно отпраздновать свадьбу. Однако обстоятельства, казалось, этому отнюдь не благоприятствовали. Впереди, с правого борта, уже лежал Антигуа, леди Ри Клэр только и мечтала вернуться в Англию, а капитан был похож на разъяренного тигра, мечущегося в клетке, поэтому шансов на то, что желание команды исполнится, было мало. Время шло с неумолимой быстротой, и если капитан намеревается сделать эту леди своей женой – а по тому, как он смотрел на нее, нетрудно догадаться, что именно таково его намерение, – ему следует спешить. Думая об этом, ирландец вздохнул с затаенной завистью и беспокойством.