Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V - Александр Николаевич Федоров

поволокло по заснеженной дороге. С торжествующим рёвом сотни нападавших ворвались внутрь. На этом исход боя, собственно говоря, был решён. В замке было не более двух сотен воинов, и далеко не все они горели желанием погибнуть ради своего лорда. В нескольких местах завязались короткие стычки, но большинство стражников тут же начали бросать оружие и сдаваться. До рассвета оставалось ещё несколько часов, когда Боаж оказался полностью захвачен.

Глава 36. Коалиция

Локор Салити стоял в своей спальне, полностью одетый, и прижимал к себе жену. Трое его детей — две дочери и сын — были тут же. Все трое были примерными ровесниками Увилла, быть может — чуть моложе. Все пятеро с ужасом глядели на два десятка вооружённых бойцов, по-хозяйски расположившихся в комнате.

— Прошу простить за причинённые неудобства, милорд, — проговорил барон Сейн, один из вассалов Увилла, который теперь, когда Корли командовал отдельным лагерем, по сути, занял его место во главе основного войска. — Его величество немного запаздывает, но это и простительно — вы отвратительно расчищаете дороги, доложу я вам!

Штурм завершился больше получаса назад, и весть об этом давно уже была послана Увиллу. Хозяева замка, которые, должно быть, уже крепко спали, когда всё началось, отыскались довольно быстро — первый же слуга, то ли боясь за свою жизнь, то ли желая услужить людям короля, сразу отвёл захватчиков в опочивальню лорда.

Локор Салити был умным человеком. Он и не подумал оказывать сопротивление и сразу же объявил себя пленником Увилла с тем условием, что никто из его домочадцев не пострадает. Естественно, в этом ему тут же были даны самые торжественные клятвы. Надо сказать, что обращались с пленённым лордом и его семьёй достаточно почтительно, не позволяя оскорблений, даже скрытых. Однако же люди, оставшиеся в его спальне, подчёркнуто вели себя как полноправные хозяева — они посылали слуг за едой и питьём, приказали принести лавки, чтобы было удобней охранять пленников, а лорд Сейн и вовсе уселся прямо на постель, накинув лишь на неё хозяйский плащ, чтобы не запачкать бельё.

Наконец появился Увилл. Он шёл, а за ним несли носилки с раненым Гардоном. Старый барон был без сознания — то ли ему дали большую дозу наркотического питья, то ли так тяжело сказалась транспортировка.

— Прошу простить меня, лорд Локор, но мой друг находится в очень тяжёлом состоянии, и я прошу вас уступить ему своё ложе, — лишь мельком взглянув на пленённого лорда, проговорил Увилл и тут же махнул рукой носильщикам на постель.

— Конечно… — выдавил из себя лорд Салити, но лишь для того, чтобы сохранить лицо, поскольку Увилл, похоже, не нуждался в этом дозволении.

Носильщики осторожно переложили Гардона на кровать, и над ним тут же навис лекарь:

— Мне нужна горячая вода, настой кордуницы и чистая льняная ткань!

Слуги, которые следовали за носилками, тут же бросились исполнять требования, даже не дождавшись приказа своего лорда. Впрочем, тот ничего и не говорил — он понимал, что является сейчас лишь сторонним наблюдателем.

— Вы необычайно добры, лорд Локор, — Увилл наконец обратил всё внимание на семейство Салити. — Прошу, сопроводите нас в комнату, где мы могли бы поговорить. Полагаю, раненого лучше оставить здесь в покое на попечении медикуса.

Локор кивнул и покорно направился прочь из комнаты, всё ещё поддерживая супругу за плечи. Его дети отправились следом.

— Прошу вас простить мои манеры, — заговорил Увилл, когда они оказались в большом кабинете — он и всё семейство Салити. Всех прочих король жестом оставил за дверью. — Я даже не поздоровался, поскольку был очень обеспокоен состоянием здоровья моего друга. Простите лорд Локор, и вы, сударыни, и вы, милорд Дарн. Когда годами живёшь в лесу, поневоле становишься невежей.

— Стоит ли беспокоиться о таком пустяке после того, как вы вломились в мой дом, сударь? — сухо, с едва скрываемым раздражением возразил лорд Локор. — Отчего вы напали на меня? Разве между нами была вражда?

— Ну вы же не захотели впустить меня, милорд, — пожал плечами Увилл. — И, более того, приказали подстрелить моего самого близкого друга, который теперь, возможно, умрёт. Посудите сами — что мне оставалось делать?

— Я не вижу причин, почему бы мне впустить в мой город вражескую армию!

— Вот в этом-то и кроется, вероятно, ключ нашего взаимного недопонимания, лорд Локор! — словно озарённый внезапной мыслью, воскликнул Увилл. — Вы полагали, что к вашим воротам подступил враг, тогда как на самом деле это были войска вашего короля! Должно быть, ваши вассалы-недотёпы, которых я отпустил, не донесли вам моё послание?

— Не ломайте комедию, лорд Увилл! — взорвался Локор Салити. — Вы мне не король, и оставьте этот тон! Вы чересчур заигрались и перешли всякие границы!

— Ошибаетесь, лорд Локор! — ухмыльнулся Увилл. — Покамест я перешёл только границу домена Боажа. Но в дальнейшем, конечно, я исправлю это недоразумение.

— Если вы думаете, что Стол оставит вашу выходку без внимания, то ошибаетесь!

— Если вы думаете, что мне есть дело до того, на что обращает внимание Стол… — Увилл сделал какой-то неопределённый жест и чуть устало улыбнулся.

— И как вы намерены поступить с нами? — слегка побледнев, спросил лорд Локор.

— Помилуйте, милорд! — томным голосом ответил Увилл. — Уже давно заполночь, разве сейчас время для решений? Ступайте отдыхать — полагаю, вам есть где разместиться. И, надеюсь, вы выделите несколько комнат для меня и моих людей. Мы — люди непривередливые, и после ночёвок прямо на льду, с удовольствием уснём даже на простой лавке!

***

Эту ночь завоеватели провели, конечно, заметно лучше, чем хозяева замка. Правда, это касалось лишь знати. Значительная часть воинов короля, к своему немалому неудовольствию, была вынуждена вернуться в лагерь — Увилл строго-настрого запретил вламываться в дома горожан даже просто для того, чтобы переночевать. В Боаже осталось лишь три-четыре сотни бойцов для обеспечения безопасности короля и охраны пленных.

Когда достаточно рассвело, Увилл вновь встретился с Локором Салити, но теперь уже наедине.

— Полагаю, вы осознаёте, милорд, что я собираюсь сделать домен Боажа частью своего королевства? — без обиняков начал он.

— Не представляю себе, каким образом это может стать возможным, — надменно отвечал лорд Салити, теперь, при свете дня, в значительной мере вернувший самообладание. — Я, как лорд домена, никогда не признаю этого, и это никогда не признает Стол.

— Что касается Стола, то своё отношение к нему я высказал ещё при прошлой нашей встрече. Что же касается вашего признания… Я скажу вам следующее, лорд Локор. Я уважаю вас, и считаю вас хорошим лордом. Я хотел