Потомок Одина - Сири Петтерсен

– Мама из-за этого покинула тебя, да? Она пришла к тебе за помощью. За справедливостью, когда Рамойю взяли силой! А ты сказала «нет». Но маму это не устроило. Разве всё было не так? Она захотела поговорить с самим Всевидящим. Как я захотел. И она тоже явилась сюда. Она понимала, что за знание о том, что Его здесь нет, ей придётся заплатить жизнью, поэтому она сбежала.

Всё поведение Илюме изменилось во время речи Римера. Теперь она горестно улыбалась.

– Что бы я ни сказала, лучше не станет, – произнесла она. – Ничто не заставит тебя понять, потому что ты никогда не смотрел на вещи так, как на них смотрю я. Ты видишь мир по-другому. Ты знаешь, что слепые жаждут Потока. Ограничить Поток – значит обезопасить народ. Дать народу Всевидящего – это не ложь, это дар. А во что ещё им верить? Они верили в Него тысячу лет. Есть ли у нас право забрать Его у имлингов? Я дорого заплатила за то, чтобы у народа по-прежнему был Всевидящий. Дороже, чем ты можешь представить себе.

Ример смотрел на неё широко раскрытыми глазами.

– Ты… ты гордишься?

– Ример…

– ТЫ ГОРДИШЬСЯ?!

– Всевидящий учит нас, что…

– ВСЕВИДЯЩИЙ СЕГОДНЯ УМРЁТ!

Хирка чувствовала, как Поток кругами расходится от Римера. Он коснулся её, и девушка услышала, как вороны у неё за спиной заворчали от удовольствия. Она должна остановить Римера. Он поднял меч и с криком бросился на дерево. Раненый волк.

– РИМЕР!

Хирка подбежала к ним, но не успела остановить меч, который ударился о камень. Стало тихо. Клинок вошёл в ствол. Ример выдернул его, чтобы нанести ещё один удар. Но ствол раскололся. Трещина с треском поползла по всем ветвям, и они стали отваливаться и падать на пол, пылью разлетаясь по узорчатым плиткам. На стоявших внизу хлынул чёрный острый дождь. Хирка присела на корточки и прикрыла голову руками.

– Ример!

Вновь наступила тишина, только вороны кричали в соседней комнате. Хирка подняла глаза и огляделась. Дерева больше не было, от него остался лишь расколотый пень. Пол был покрыт чёрными каменными осколками. Ример стоял, склонив голову. Его грудь поднималась с каждым вдохом. Меч висел вдоль его тела. Илюме пристально смотрела на Хирку. Её глаза были шире обычного. На губах играла странная улыбка.

Что-то не так.

– Хирка? – Её голос был хриплым, вопросительным. Из уголка рта вытекла капля крови. Она ранена! Хирка сделала шаг в её сторону, но колени Илюме подогнулись, и она повалилась на бок. Позади неё стоял Урд.

Илюме лежала в неестественной позе, взгляд её был направлен на Хирку. Из спины торчал нож.

– Кол… кагга, – прошептала она, а потом свет исчез из глаз женщины.

Взгляд Урда был диким, и поэтому Хирка решила стоять совершенно спокойно. Она бросила взгляд на Римера, но он не поднял головы. Воин потерял кожаные ремешки, которыми был завязан хвост, и его белые волосы рассыпались и скрыли лицо. Она видела, как он сжимает и разжимает пальцы на рукоятке меча.

Урд осторожно отступил на шаг к двери. И ещё на шаг. И ещё на один. Затем начал смеяться. Смех превратился во всхлипывания. Он закашлялся и схватился за воротник на горле. Ванфаринн смотрел на Римера.

– А ещё говорят, что никакого Всевидящего не существует! Ты только что совершил невозможное. Вломился в самое священное из всех священных мест. Помог мне избавиться от моего единственного противника в Эйсвальдре. Привёл бесхвостую прямо в мои объятия, как по приказу. И ты узнал ту единственную тайну, из-за которой они не смогут позволить тебе остаться в живых. Кровь не спасла твоих родителей и тебя не спасёт, – Урд добрался до дверей. – Всё даже слишком просто. Сын предателя сам стал предателем. Вместе с дочерью Одина он вломился ко Всевидящему в попытке убить Его. Он потерпел неудачу, но убил Илюме. О большем я не мог и просить! Ты – истинный всевидящий, Ример Ан-Эльдерин!

Ример поднял голову. Его глаза превратились в узкие щели.

– Ты не можешь этого позволить, – произнёс он сквозь сжатые зубы. – Ты не можешь позволить, чтобы мы рассказали всё, что знаем о тебе, Урд. И ты не можешь позволить схватить нас.

Ример подошёл к члену Совета, двигаясь невообразимо медленно, как будто Урд был дичью, которую он не хотел спугнуть.

– О, я будто вижу самого себя, Ан-Эльдерин. Я вижу это в твоих глазах. Я думал то же самое. Это как потерять всяческую надежду после преодоления всех препятствий, да? Теперь у тебя нет ни покровителя, ни спасителя, – Урд говорил так, будто ему было весело. Он взялся за двери. Ример прыгнул в его сторону.

– Сражайся со мной! Убей меня! У тебя нет выбора!

– Ты – Колкагга. Ты думаешь, я идиот?

Урд выскочил на улицу, двери за ним захлопнулись. Ример ударил по ним рукой, но они не поддались. Он судорожно шарил по стенам в поисках механизма.

– Ример, слишком поздно! – Хирка слышала, как Урд с другой стороны дверей созывает стражу. Издалека доносились крики. Очень скоро они окажутся в окружении. – Ример, послушай меня! – она схватила его за руку. Его взгляд горел белой ненавистью. Друг тяжело дышал, грудь его вздымалась. Он смотрел на неё, но не видел.

– Слишком поздно. Они уже на мосту. Нам надо убираться отсюда.

– Убираться? Отсюда нельзя убраться, Хирка. Нет никого, кто владеет мечом и луком лучше стражей Эйсвальдра. Мы уже мертвы.

– Ещё нет! – Она взяла его лицо в ладони и посмотрела на него. – Ример, ты должен проснуться. Мы ещё живы!

Ример закрыл глаза. Когда он открыл их, он показался ей полумёртвым. Усталым. Но пробудившимся. Его взгляд остановился на неподвижном теле Илюме. Они слышали топот множества ног на мосту. Металлический стук по камню. Хирка потащила Римера за собой к воронам.

– Нас изрешетят стрелами, Хирка…

– Нет, если они не будут нас видеть! Пошли! – Хирка стала карабкаться по балкам к потолку. Ример следовал за ней. Стража ворвалась в зал, у них за спиной раздался хруст разбитого камня. Кто-то поскользнулся и выругался. Она слышала, как Урд где-то кричит о том, что произошло. Об убийстве, которое они совершили. Ванфаринн кричал, что Всевидящий в безопасности, но бесхвостая должна за всё заплатить.

Хирка ползла всё выше и выше, Ример следовал за ней по пятам. Вокруг них каркали вороны. Она ждала нужного момента. Всё сработает. Должно сработать. Стражники ворвались в комнату воронов, и девушка знала, что сейчас на них хлынет дождь стрел. Она наполнила лёгкие воздухом и заорала изо всех сил:

– АРКА! АРКА! АРКА!

Она кричала так же громко, как Куро, когда на них напал гигантский орёл у Равнхова. Это простое слово спасло им жизнь. Вороны обезумели. Они вопили, как сумасшедшие, и кружили по комнате, чтобы прогнать несуществующего врага.

Хирка взглянула вниз. Стражи были едва различимы сквозь облако чёрных крыльев. Две стрелы вонзились в стену под ними, но больше стрел выпущено не было. Через крики воронов она слышала, как стражи ссорятся. Кто-то приказал прекратить стрельбу. Нельзя убить ворона и не лишиться жизни. Во всяком случае, в Эйсвальдре. Но ведь это, вероятно, исключение? Бесхвостая же сбежала.