Жасминовые сестры - Корина Боманн

А Мелани этого не хотела. Даже если Роберт не переживет эту ночь, она хочет жить! Ее сердце будет разрываться от горя, да, но она будет продолжать жить. Точно так же, как продолжала жить Ханна.

Когда мимо них пронесся каменный берлинский медведь, установленный на въезде в город, у Мелани задрожали колени. Ее мокрые руки крепче вцепились в руль. Она убрала ногу с педали газа. «Сохраняй спокойствие, — уговаривала себя Мелани. — С нами не должно ничего случиться».

Наконец они оставили позади туннель и аэропорт. Их автомобиль промчался через туннель Тиргартен, конечно, слишком быстро, но, к счастью, рядом не было полиции.

Когда они наконец добрались до центра, Мелани сбросила скорость. Она не хотела наехать на кого-нибудь из многочисленных любителей ночных прогулок, легкомысленно выходивших на дорогу.

В конце концов перед ними появилась надпись «Шарите». Еще чуть-чуть, и они будут на месте.

Мелани вырулила на парковку для посетителей.

— Ты подождешь здесь или пойдешь со мной? — спросила она у своей прабабушки.

Девушка слышала, как бьется ее пульс. В груди болело. «Неужели мой инстинкт не мог подсказать мне, что случилось с Робертом?» — задала Мелани себе вопрос, но в это мгновение ее тело могло лишь дрожать и ощущать тянущую и колющую боль.

— Что за вопрос? Конечно же, я пойду с тобой! — ответила Ханна и отстегнула ремень безопасности. — Если ты хочешь побежать вперед, беги, а я приду следом за тобой.

— Нет, мы пойдем вместе, — сказала Мелани. — Мне нужен кто-то, кто удерживал бы меня.

Она взяла прабабушку под руку, и они вместе направились к входу так быстро, как только позволяли ноги Ханны.

— Ты когда-нибудь выходила на связь с этим портным? — спросила Мелани, когда они уже подходили к отделению интенсивной терапии.

Двери, как всегда, были ярко освещены, но, несмотря на это, у больницы, казалось, был какой-то странно одинокий вид, словно у привидения. Мелани удивилась, что эта мысль ни с того ни с сего первой пришла ей в голову. Она могла бы спросить и о мадам Бланшар.

— Нет, я сожгла листок с его адресом в тот же вечер. Конечно, адрес я запомнила, но мне не хотелось прибегать ни к чьей помощи. В том, что нам предстояло пережить, мне все равно никто не мог бы помочь.

— А отчего умер прадед? — спросила Мелани, потому что Дидье все равно был для нее прадедом.

— От легочной эмболии. Как ты знаешь, это случилось в 1952 году. Дидье время от времени продолжал настаивать на том, чтобы я его бросила, но я этого не сделала. Я оставалась с ним до самого конца, потому что была в долгу перед ним. Дидье был одним из самых достойных мужчин, которых я знала за свою долгую жизнь.

Добравшись до двери отделения интенсивной терапии, Мелани нажала на кнопку вызова дежурной и стала ждать. За дверью отозвался чей-то голос, и Мелани объяснила, что ей звонили. Вскоре появилась медсестра. Мелани сказала ей, кто они, и медсестра провела их к палате Роберта.

— Может быть, мне лучше подождать здесь, снаружи? — спросила Ханна, опускаясь на один из стульев, предназначенных для посетителей.

Мелани кивнула и, надев халат и шапочку, которые протянула ей медсестра, вошла в палату.

Первым, кого она увидела, была Катя, которая сморкалась в носовой платок.

Вместе с доктором Паульсеном она загораживала Роберта, но затем врач шагнул в сторону.

— Фрейлейн Зоммер, как прекрасно, что вы здесь! — сказал он, протягивая ей руку. — Я надеюсь, фрау Михаэлис уже сообщила вам хорошую новость?

Мелани взглянула на Катю, которая опустила глаза, а потом на Роберта, который не был подключен к прибору искусственной вентиляции легких.

— Извините, я знаю лишь то, что должна была приехать сюда.

Девушка почувствовала какой-то странный зуд в груди. Врач посмотрел на Катю, а затем снова на Мелани. На его лице появилась улыбка.

— Мы приняли решение прекратить искусственную вентиляцию легких, потому что ваш жених очнулся.

— Что вы говорите?

Мелани на долю секунды показалось, что она падает, но тут же она почувствовала, что у нее под ногами твердый пол. Ее сердце бешено билось, и она дрожала всем телом. Постепенно девушка начала осознавать смысл того, что услышала.

— Он пришел в себя сегодня вечером. Очень медленно.

— Мел? — внезапно раздался тихий шепот.

Мелани резко развернулась. Она не смогла сдержать вскрик. Роберт приоткрыл глаза и посмотрел на нее. Его губы дрожали. Он еще раз попытался произнести ее имя, но ему это не удалось.

Мелани закрыла рот рукой. Ее напряжение разрядилось в резком всхлипывании, и она бросилась к его кровати. Она хотела сдержаться, но не смогла, и по ее щекам покатились слезы. Доктор Паульсен протянул ей носовой платок.

— Мы еще вчера заметили, что его мозговая активность возрастает. Электроэнцефалограмма позволила нам сделать вывод, что он скоро очнется, поэтому мы постепенно стали снижать интенсивность медицинских процедур. Недавно нам удалось отключить его от аппарата искусственной вентиляции легких. У него хорошие показатели, и если нам повезет, то через пару дней мы переведем его в общее отделение.

Мелани почти не слышала слов врача. Она осторожно положила ладони на исхудавшее лицо Роберта. Было заметно, что ему трудно открывать глаза, но он все же время от времени пытался взглянуть на нее.

— Ты снова здесь! — прошептала она ему.

Он слегка кивнул.

— Я люблю тебя. Я так тебя люблю! — сказала Мелани, и ей пришлось отодвинуться назад, потому что у нее из глаз потекли слезы.

Вскоре после того, как Мелани вышла из палаты и рассказала Ханне о том, что случилось, дверь снова распахнулась и оттуда вышла Катя. Она скрестила руки на груди. Вид у нее был несколько смущенный.

— Извини, что оставила тебе лишь короткое сообщение, — с усилием сказала она. — Я ехала в машине. Туннель…

— Ну ладно, — в нос произнесла Мелани.

Еще никогда она так много не плакала, тем не менее теперь она чувствовала странное облегчение. Она взглянула на Ханну, которая сердито смотрела на Катю.

— Я… Прошу извинить меня за то, что обидела тебя. Просто я была… в отчаянии. — Катя посмотрела на Ханну, лицо которой немного смягчилось. — Я, конечно, знаю, что ты его любишь и что ты не бросишь его. Просто я очень боялась, что ты это сделаешь, потому что мне известно: он тебя тоже любит. Больше всего на свете.

— Я знаю, — ответила Мелани и обняла Катю.

Сейчас было не время на кого-то обижаться. Ее самое заветное желание сбылось.

— Ты знаешь, на что я обратила внимание? — спросила Мелани у прабабушки, когда они выезжали со стоянки больницы. — Всегда, когда у тебя возникали проблемы, ты разговаривала с Лореном. У его могилы.