Самолеты-призраки Третьего Рейха. Секретные операции Люфтваффе - Николай Баженов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его командиром и первым пилотом стал первый лейтенант Эрнест Ли Рейснер (Ernest Lee Racener), а вторым пилотом — второй лейтенант Клайд Кливленд Фримэн (Clyde Cleveland Freeman). Последний предлагал назвать их самолет довольно двусмысленно — «Nasty Pants»(«Грязные штаны»). Однако Рейснер дал своему бомбардировщику более нейтральное наименование «Punchboard», что можно перевести как «Компостер». В его носовой части были нарисованы 25 кружков, что соответствовало числу боевых вылетов, выполнив которые экипаж мог спокойно отправляться домой. После очередного вылета «компостировался» — закрашивался — следующий кружок.
Свой первый боевой вылет экипаж совершил 5 февраля 1944 г., когда американские бомбардировщики нанесли удары по нескольким аэродромам Люфтваффе в центральной части Франции. Затем последовали еще одиннадцать вылетов, завершившихся благополучно. Теперь предстояло выполнить тринадцатый…
Утром 9 апреля с баз на территории Англии поднялись в общей сложности 524 бомбардировщика из 8-й воздушной армии США. Большая часть из них должна была атаковать авиазаводы и аэро дромы, расположенные на балтийском побережье Померании. В то же время соединению, состоящему из 151 «Летающей крепости», в числе которых были самолеты 452BG, предстояло пролететь гораздо дальше — до города Позен (ныне Познань, Польша) и нанести удар по находившемуся там авиазаводу фирмы «Фокке-Вульф».
Экипаж В-17G № 42-39974 «Punchboard», аэродром Деопхэм-Грин, Англия, начало 1944 г. Сидят (слева направо): бомбардир — второй лейтенант Гарри Дьюкс (Harry H. Dukes), штурман — второй лейтенант Артур Вагнер (Arthur F. Wagner), второй пилот — второй лейтенант Клайд Фримэн, первый пилот — первый лейтенант Эрнест Рейснер. Стоят (слева направо): левый стрелок — штаб-сержант Роберт Хазелтон (Robert C. Hazelton), хвостовой стрелок — штаб-сержант Чарльз Кук (Charles E. Cook), бортмеханик — техник-сержант Роберт Карлсон (Robert O. Carlson), бортрадист — техник-сержант Чарльз Гаретт (Charles S. Garett), нижний стрелок — штаб-сержант Вернике Уилсон (Vernice R. Wilson), правый стрелок — штаб-сержант Герберт Розенберг (Herbert M. Rosenberg)
Многочасовой, утомительный полет к цели проходил сначала над Северным, а затем — над Балтийским морем. Погодные условия были сложными, и по мере приближения к польскому побережью они становились все хуже и хуже. В конце концов в штабе 8-й воздушной армии приняли решение прервать миссию. Однако ведущий соединения почему то не получил соответствующего приказа, хотя радист «Компостера» техник-сержант Гаретт утверждал, что слышал приказ об отзыве, и «Летающие крепости» продолжали лететь вперед.
Над Позеном бомбардировщики встретил зенитный огонь, который, по воспоминаниям американских экипажей, был несильным, но очень точным. Освободившись от своего смертоносного груза, В-17 повернули назад к побережью Балтийского моря. Почти сразу же оба пилота «Компостера» — первый лейтенант Рейснер и второй лейтенант Фримэн — обратили внимание на то, что самолет начал быстро терять топливо из правого топливного бака. Бортмеханик техник-сержант Карлсон из верхней пулеметной башенки смог разглядеть в правой плоскости, непосредственно около топливного бака, небольшую дыру. Она могла быть пробита только осколком разорвавшегося поблизости зенитного снаряда.
Затем уже поблизости от побережья Померании «Летающие крепости» были атакованы группой FW-190A. Фримэн насчитал тридцать два истребителя, которые, по его словам, походили на «рой шмелей». Пройдя прямо сквозь боевые порядки бомбардировщиков, «Фокке-Вульфы» развернулись для повторной атаки. На этот раз досталось и «Компостеру», несколькими попаданиями у него было разбито остекление пилотской кабины.
Первый лейтенант Рейснер потом вспоминал: «Мы получили попадание в двигатель № 2 и теряли топливо пугающе быстро. Штурман доложил, что если мы будем продолжать терять топливо с такой же скоростью, то сможем лишь достичь Швеции. Я запросил у него курс, и мы спокойно покинули наш боевой порядок и полетели на северо-запад. Пока мы летели над морем, все боеприпасы и пулеметы были выброшены за борт».
Кроме «Компостера», в направлении Швеции повернули еще несколько бомбардировщиков, которые из-за полученных повреждений не имели возможности вернуться в Англию. При этом интересно, что у штурманов не было подробных карт этого района Балтийского моря, и при расчете нового курса они руководствовались общими соображениями, что шведское побережье находится где-то к северу от их настоящего местоположения.
Рейснер снизился до нескольких сот метров, чтобы у немецких радаров было меньше шансов засечь их. Приблизительно через сорок минут полета над морем экипаж увидел впереди землю. К этому времени, в дополнение к продолжавшейся потере топлива, начались перебои в работе еще и одного из двигателей.
Рейснер продолжал свое повествование: «Наконец мы достигли земли. Тогда ни один из нас не знал цветов шведского флага, но на флагштоках мы увидели красные флаги с белым крестом. Мы посчитали, что это должна была быть Швеция, поскольку Дания была оккупирована и потому ей, вероятно, не позволили бы использовать собственный флаг».
Конечно, трудно было ожидать от американцев знания шведской геральдики. Но самые элементарные познания они все же были обязаны иметь. Все-таки они периодически летали поблизости от Швеции и должны были хотя бы представлять, как выглядят опознавательные знаки самолетов шведских ВВС. Если бы они это знали, то никогда бы не спутали сине-желтые национальные цвета Швеции с красно-белыми цветами Дании.
А тем временем первый лейтенант Рейснер в полной уверенности, что уже находится в безопасности над Швецией, искал место для посадки: «Через десять или пятнадцать минут полета мы у видели прекрасное открытое поле, которое было очень подходящим для приземления. Я сделал круг над полем, чтобы проверить, нет ли на нем траншей и живых изгородей, и когда уже пересек половину поля, то внезапно обнаружил замаскированные самолеты со свастиками на килях. Я потянул вверх и попробовал отвернуть…»
Этим «очень подходящим» полем на самом деле был аэродром Ваерлёзе, находившийся в 8 км северо-западнее датской столицы — Копенгагена. На нем располагалась авиашкола Люфтваффе, в которой отрабатывались навыки воздушной стрельбы (SchieBschule der Luftwaffe). От побережья нейтральной Швеции его отделяли всего двадцать километров, надо было лишь пересечь узкий пролив Эресунн. Если бы штурман «Компостера» второй лейтенант Вагнер в свое время дал бы курс всего на один-два градуса севернее, то для его экипажа все завершилось бы благополучно.
Но теперь было уже поздно. Легкая зенитная батарея, прикрывавшая аэродром, дала несколько предупредительных выстрелов по курсу бомбардировщика. Затем, когда «Летающая крепость» набрала высоту уже около трехсот метров, хвостовой бортстрелок штабсержант Кук крикнул по внутренней связи, что сзади приближается двухмоторный немецкий самолет.