100 великих тайн Третьего рейха - Василий Веденеев

Неугомонный Скорцени, располагавший сведениями о тайных арктических базах нацистских субмарин, придумал ещё более оригинальный ход. В разобранном виде воздушный шар доставлялся на подводной лодке к арктическому побережью СССР. Вместе с шаром туда же доставлялся и экипаж смертников и управляемые бомбы. На берегу шар приводился в боевое состояние и взлетал, взяв курс на Урал. Опасаться противовоздушной обороны русских не следовало — так далеко от фронта никто не ждал нападения с воздуха. Без помех шар мог долететь до цели и неожиданно атаковать её. Конечно, пилоты шара и «люди-бомбы» отдавали свои жизни за фюрера и Германию. Расчёты атмосферных воздушных потоков сделать несложно: для этого имелся богатый материал, полученный ещё арктической экспедицией Эккенера в 1931 году, — в стране вечных льдов мало что изменилось. К тому же чудо немецкой технической мысли позволяло частично управлять шаром и наводить его на цель по радио.

При всей кажущейся бредовости подобной идеи она вполне серьёзно рассматривалась начальником «Аусланд-СД» Вальтером Шелленбергом и была им одобрена. Вскоре её одобрил и рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. На секретных заводах началось изготовление специальной разборной гондолы-корзины для воздушного шара, которую можно в разобранном виде перевезти на подводной лодке. Однако закончить работы не пришлось — Скорцени срочно перебросили на выполнение другого задания, а потом стало не до воздушных шаров — Красная армия уже стояла у стен Берлина.

Отто Скорцени избежал печальной участи многих коллег по «чёрному ордену» СС и долгое время проживал в Испании, где, по некоторым данным, контактировал с представителями американской разведки. Характерно, что в музее Пограничных войск России есть примечательный экспонат: воздушный шар-шпион, со специально сконструированной гондолой, буквально напичканной фото-, киноаппатурой и всевозможными датчиками. Они были связаны с передающей аппаратурой, постоянно посылавшей кодированные сигналы в специальные центры ЦРУ, расположенные неподалёку от границ СССР.

Тогда не существовало спутников-шпионов, и американцы использовали воздушные шары-шпионы. Интересно, уж не господин ли Скорцени подсказал им эту идею, вспомнив, как он руководил специальной секретной группой по разработке образцов вооружения особого назначения? Ведь именно там пытались создать лёгкие летательные аппараты и в том числе специфические воздушные шары.

Скорцени скончался в начале июля 1975 года в Мадриде.

Осенью 1944 года рейхсмаршалу авиации Герману Герингу доложили, что некий профессор Иоганнес Энгельке разработал принципиально новый способ противовоздушной обороны с применением изобретённых им специальных снарядов.

— Наверняка, к ним потребуется и специальная пушка или зенитка, — обречённо вздохнул рейхсмаршал. — Хорошо, оставьте материалы, я ознакомлюсь с ними.

Адъютант положил на край стола Геринга папку. «Толстый Герман» быстро пролистал испещрённые формулами, и непонятными графиками странички учёного труда. Не обладая достаточной подготовкой, понять в нём что-либо оказалось непросто, и рейхсмаршал захлопнул корочки обложки: орудия и прочая математика не по его части. Вот если бы профессор предложил новый тип самолёта!

Не желая брать на себя ответственности, Геринг приказал передать материалы, подготовленные профессором Энгельке, в РСХА — там после покушения на фюрера сосредоточивалось практически всё: разведка, контрразведка, работы над «чудо-оружием» и новые научные проекты. Вдруг окажется, что профессор был гением, а рейхсмаршал погубил идею создания вооружения, способного спасти Германию? Зачем брать на себя ответственность — пусть это сделают подчинённые Гиммлера.

В Главном управлении имперской безопасности на месте погибшего в Праге начальника СД Рейнхарда Гейдриха теперь сидел мрачный гигант Эрнст Кальтенбруннер — огромный, атлетически сложённый австриец с глухим голосом и словно вырубленным топором грубым лицом. Он много курил и питал большое пристрастие к алкоголю, что, в общем-то, не являлось редкостью среди партийных функционеров НСДАП. Именно Кальтенбруннеру предстояло окончательно решить вопрос о проекте профессора Энгельке. Исполнительные сотрудники, получив из министерства авиации от Геринга материалы по новым способам противовоздушной обороны, подготовили для шефа короткую справку. Прочтя её, Кальтенбруннер задумался. Он прекрасно знал, что рейхсфюрер СС его недолюбливал за чрезмерное увлечение спиртным, но зато высоко ценил за другие качества. Стоило ли скоропалительным решением усугублять недовольство рейхсфюрера?

— Отправьте это на отзыв к военным, — поразмыслив, распорядился Кальтенбруннер. — Пусть они срочно дадут заключение по данному проекту.

Вермахт не стал тянуть и дал заключение, что предлагаемые профессором Энгельке новации в области противовоздушной обороны возможны, однако для их реализации потребуются довольно значительные технические и технологические разработки, а также полевые испытания.

— Отдайте Каммлеру, — прочитав ответ, распорядился Кальтенбруннер и тут же забыл о проекте.

Группенфюрер СС Ганс Каммлер считался в РСХА одним из крупных технических специалистов, обладающих способностями организатора и генератора идей. Предполагалось, что, кроме собственных, Каммлер по достоинству сумеет оценить и чужие идеи. В частности, группенфюрер получил признание как главный изобретатель и разработчик обладающих большой пропускной способностью «крематориев» для концентрационных лагерей смерти. Именно он придумал и технически усовершенствовал газовые камеры, а позднее создал передвижные душегубки на колёсах: «газенваген».

Группенфюрер СС Ганс Каммлер получил материалы проекта и приказал доставить профессора Иоганнеса Энгельке для личного знакомства. В принципе, группенфюреру было не до профессора — по поручению рейхсфюрера СС Гиммлера он возглавлял производство «оружия возмездия», ракет «Фау», разработанных секретным конструкторским бюро. После того как английская авиация разбомбила секретный объект и полигон в Пенемюнде, всё пришлось перевести в Тюрингию, и теперь более десяти тысяч узников концлагерей трудились на суперсекретном производстве. Фюрер постоянно требовал, чтобы «Фау» поражали Лондон.

— Ваш проект получает гриф секретности, — мельком взглянув на оробевшего профессора, заявил группенфюрер Каммлер. — Чтобы враги рейха ничего не пронюхали о вас, станете именоваться «доктор Ганс Эрхард»: так будет написано во всех официальных документах. Я жду быстрых и эффективных результатов! Покажите, на что способны.

Профессор Иоганнес Энгельке стал доктором Гансом Эрхардом. Не теряя драгоценного времени, он приступил к работе. В основе разработанного проекта лежало известное явление взрывов угольной пыли в шахтах — в определённых случаях создаётся нужное соотношение очень мелкой угольной пыли и находящегося в обычном атмосферном воздухе кислорода, и тогда достаточно малейшей искры, чтобы прогремел взрыв гигантской мощности, способный вызвать даже смещение пластов породы в подземных выработках. «Доктор Эрхард» решил попытаться перенести это явление в атмосферу из замкнутого пространства шахты. По его убеждению, выстреливая специальные снаряды или распыляя угольную пыль, можно создать заградительные облака. Потом облако поджигается специальным снарядом. Взрыв происходит, когда рядом с облаком угольной пыли или уже в нём находятся самолёты противника. Естественно, они гибнут, не долетев до намеченной цели. Теоретически всё выглядело просто.