Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии - Глен Чарльз Кук

куда он идет. И что задумал, если это возможно сделать так, чтобы тебя не заметили.

– Вы сами не пойдете?

– Ты что, не готова работать самостоятельно?

– Готова, – не без гордости отозвалась она.

– Вот и отлично.

Пулар Синдж сразу взяла след.

– Это разумно? – удивилась Тинни. – Посылать ее одну.

– Надо же ей рано или поздно повзрослеть. По дому она справляется более чем самостоятельно.

– Верю.

– Что с Плейметом и Плоскомордым?

– Ушли вон в тот переулок. Спросить у кого-то насчет мула.

Вдвоем? Парами обычно ходят девицы.

– Слышала чего-нибудь от Аликс? Или остальных?

– Сегодня нет… А что? – подозрительно прищурилась Тинни.

– Знаешь, вам с Максом стоит основать клуб с ограниченным членством. Он тоже считает, что Аликс угрожает жуткая опасность со стороны мерзкого животного Гаррета.

– Животное, конечно, не такое и мерзкое. Но не советую ему оказаться застуканным в обществе блондинок. Любых.

Мать Кипа и его сестра – блондинки. По крайней мере, были таковыми в последний раз, когда я их видел.

– Драконовский режим, ты не находишь? Что?..

Тинни разом побледнела как мел. Даже веснушки, казалось, выцвели.

Она смотрела куда-то мне за спину.

– Садись в экипаж, – скомандовал я, еще не успев оглянуться. – Запри дверцу на все возможные запоры. И не выходи до тех пор, пока Плеймет с Плоскомордым не вернутся. Что бы ни случилось.

20

Их было семеро. Совсем мальчишки – младшему едва исполнилось десять. Самый рослый из них с трудом дотягивал до пяти с полтиной футов. Все как один смуглые, темноволосые, с пустыми глазами. Отпрыски беженцев. И глупые, разумеется.

Ничего хорошего у них на уме, ясное дело, не было. Средь бела дня. В квартале, находящемся под присмотром Стражи, – впрочем, ни одного стражника в данный момент поблизости не наблюдалось. Они явно не знали, с кем спутались, – и оружия я у них тоже не заметил. По крайней мере, на виду.

Вожак обозначил себя мальчишеской развязностью. Мы встретились взглядами. Он был невозмутим как кусок льда, этот мальчишка. Как они ухитряются становиться такими еще в детстве?

– Могу чем-нибудь помочь?

– Что, созрели платить за покровительство?

– Чтоб мне сдохнуть! – Я не удержался от смеха. – Нет все-таки предела глупости в этом городе.

Это ему не очень понравилось.

– Ты назвал нас глупцами?

– Да! Пораскинь мозгами, пацан. Ты хоть позаботился узнать, с кем связался? Или где? Ты правда пытаешься вымогать деньги у самого богатого человека в Танфере? Он-то может позволить себе уплатить тысячу дорков только для того, чтобы твои останки раскидали от северных склонов и до самого моря. И он, пожалуй, так и сделает – чтобы знали, что его нагибать не стоит.

Младшенький из шайки осклабился:

– Это теперь территория Топтунов. Здесь никто и ничего не делает, не получив сначала нашего разрешения.

– Это – Веселый Уголок, младенец. Общая территория. Есть люди, менее склонные прощать, нежели Макс Вейдер. А теперь ступайте-ка, мальчики, к мамочке. Пока у нее не появилось повода горько плакать.

Эти детишки не привыкли к тому, что при виде их кто-то не плавится от ужаса. Подобное сочетание злобы, невежества и наплевательства на то, что будет дальше, выдавало в них уроженцев района Дно – самых зловонных и опасных трущоб Танфера.

Детские шайки всегда называются как-то вроде Топтунов.

Семерка рассыпалась, обходя меня с двух сторон. Мое поведение разочаровывало главаря. Он планировал продемонстрировать мне, почему они выбрали эту кличку.

Плоскомордый и Плеймет, завершив свои дела с мулом, вышли из-за экипажа. Тарп с первого взгляда оценил ситуацию, ухватил двоих пацанов за шиворот и стукнул их лбами с такой силой, что я услышал хруст. Они даже и пикнуть не успели. Того, что полегче, он зашвырнул на крышу экипажа – тот поленом перекатился по ней и шмякнулся с другой стороны, выбив при этом себе плечо. Тем временем Тарп выбрал себе новую жертву.

Плеймет, как человек более разумный и расчетливый, изучил ситуацию, прежде чем вмешаться в происходящее. Он записал на свой счет всего один нокдаун плюс еще одну плюху парню, начавшему шевелиться после того, как его уложил я.

Послышался топот стражников и трель жестяных свистков.

Вожак единственный извлек на свет божий оружие – ржавый кухонный нож, возможно украденный из дому. Пользоваться, правда, он им не умел. Пока. Но наверное, еще научится. Если останется жив.

На поле боя показался первый стражник. К этому времени четверо мальчишек были не в состоянии удирать. Двое попытались, но не смогли. Только самому маленькому посчастливилось увернуться и, громко рыдая, убежать прочь.

Правую руку вожаку изрядно покалечили. Кто-то наступил на нее и удерживал. Он не скулил. В глазах его так ничего и не промелькнуло.

Первого подоспевшего стражника я знал. Игрэм Грэм.

– Что тут у тебя, Гаррет?

Я рассказал. Тинни подтвердила. Игрэм явно прикидывал, не арестовать ли меня за появление с неадекватно красивой спутницей. Плеймет с Плоскомордым тоже поведали все, что знали. Игрэм отреагировал в точности как я:

– Нет предела глупости человеческой. Ты здесь из-за этой шпаны?

– Возможно. Кто-то взялся мешать строителям старины Вейдера. Он просил меня прекратить это.

– Правда? Тогда будь осторожнее. Здесь этих мелких засранцев пруд пруди. Иногда целыми сотнями ходят.

Грэм явно предпочитал не путаться с бандами малолеток. Ну разве что прочитать им лекцию о правилах поведения, которую они не будут слушать, и посоветовать им убираться подобру-поздорову домой. Абсолютно устаревший способ борьбы с подростковой преступностью.

– За последние два дня здесь найдено два трупа. Джита с Бэнксом знаешь?

– Конечно. Это их участок. Сегодня у них выходной.

– Вот они и нашли.

– Это же меняет дело. – Игрэм внимательнее пригляделся к мальцам.

– Посмотри на тыльную сторону его левой ладони, – посоветовал я. – Видишь татуировку? Такой же знак накорябали вон на той колонне. Там, где нашли мертвого охранника. Нацарапали окровавленным ножом. У этого парня был нож. Должен валяться где-то здесь.

Плоскомордый нашел нож и принес нам.

Вожак заметно напрягся. Он явно был в курсе событий и не хотел попасть в руки гвардейцев по делу, в котором фигурирует убийство. Тем более в качестве главного подозреваемого.

Готов поставить все до последнего ангела, что на заре биографии Дил Шустер имел какое-то отношение к убийству. Что-то такое, что перевернуло его понятия о правосудии. Подозреваемым в убийстве приходится в его ведомстве несладко. Даже простым мордоворотам, которые оказались настолько глупы, что дали себя поймать. То, что представлялось прежде неплохой мыслью, может обернуться для них очень и очень неприятной стороной.

Жестяные свистки продолжали прибывать.

– Передай сюда нож, Тарп, – заявил Игрэм. – У нас новый