Застрявшие. Искупление - Марина Белинская

– Я уже думал это добралось и до вас, – первое, что он сказал.

Голос его дрожал, был максимально напуган, девушка никогда не слышала его таким…ей было страшно предположить, что происходит.

– Расскажи по порядку и без увёрток, что происходит, Тео, – попросила она.

Он молчал, медлил, было слышно лишь его тяжёлое дыхание, мужчина подбирал слова, чтобы озвучить девушке происходящее.

– Сначала мои люди кидали это в спам, не воспринимали, но письма стали приходить чаще, сейчас они приходят каждый день, в них практически одно и тоже содержание,– на той стороне провода слышалась мышка, которой он нажимал и звук клавиатуры. – Я пересылаю тебе всё, что у нас есть, просто прочитай это.

Девушка услышала характерный звук приходящего письма, разблокировав компьютер, она начала читать то, что присылал ей Фостер…с каждой прочитанной строчкой её бросало то в жар, то в холод…

Тот, кто писал это знал буквально всё о Дхармах, о Нарах, о убийствах, о смертях, о том, где все они сейчас, о том, чем они занимаются и главное…как их победить…в письмах не было угроз или требований…просто информация…а тема письма была всегда одна и та же… «Я знаю что было в 2017»

И это было страшнее, ведь нельзя откупится, когда человек, если это человек, ничего не требует, нельзя с ним встретится и заставить молчать навсегда. Складывалось ярое ощущение, что он просто запугивал, хотел, чтобы они беспокоились, нервничали…начинали действовать…

– Это всё? Не было требований о встрече или чём-то ещё? – переспросила она, в горле резко пересохло.

– Нет, абсолютно ничего, просто эти письма с одним и тем же содержанием, – выдохнул он.

Девушка поразмыслила буквально пару минут.

– Спросите, что он хочет, – сказала она.

– Отвечать потенциальному террористу, который знает о нас больше, чем мы сами, Диана? Бессмертная из нас двоих лишь ты, и то, не совсем, – буквально выругался он.

Рыжеволосая тяжело вздохнула, не понимая, почему он так держится за остатки своей жизни, всё-таки человеческих лет ему в среднем осталось где-то тридцать-сорок, меньше, чем он прожил уже.

– Он пытается запугать нас Тео, запугать, чтобы потом манипулировать, – ответила она. – И пока мы молчим – он искренне считает, что побеждает и готовится нанести удар, поэтому, чтобы оттянуть это и выиграть время – нужно показать ему, что это не так.

Ему эта идея не нравилась, но слова девушки звучали вполне разумно и после десяти минут разговора он согласился на это. Девушка сбросила вызов и откатилась на стуле к стене, она считала, что после разговора с Теодором многое встанет на свои места. Да, на многие свои вопросы она получила желаемые ответы, но сейчас вопросов её голове крутилось в разы больше, чем было изначально. Считается ли это маленькой победой в большой, уже надвигающейся, войне? Едва ли….

Сейчас ей оставалось лишь ждать, что было самым мучительным, ведь когда чего-то ждёшь….время застывает…

***

Маркус расслаблено сидел в кресле на крыше, смотря на город в свете дня, наслаждаясь свежим Лондонским воздухом и минутами умиротворения и спокойствия…хотя, они были им не настолько желанны, но скрасить время ожидания нужно было хоть как-то.

– Простите, опоздал, – проговорил Максим, буквально залетая на крышу и садясь на кресло рядом с блондином.

Тот кивнул, продолжая наблюдать за городом. В это время юноша достал ноутбук, раскрывая его, чтобы записывать всё то, что расскажет ему Маркус.

– С чего хочешь начать? – спросил он, наблюдая за парнем.

Тот на минуту задумался, вспоминая доклады, которые копировал с интернета в школе…все они начинались с детства, значит и тут должно быть также, однако начало человеческой жизни было не важно, зато начало Дхармов…это было одним из самых интересных.

– Что произошло, когда ты только стал Дхармом? – спросил он.

В голове блондина красками стали выстраиваться события тех лет, когда не был ещё этого здания и они путешествовали небольшими «стаями», останавливаясь на определённой точке мира и работая там определённое время…

Маркус рассказывал это с небывалым энтузиазмом, хоть он и был отчасти изгоем среди собственного вида, это не мешало ему искренне радоваться этому и вспоминать произошедшее с улыбкой.

– То есть друзей у тебя не было? – записывал Максим.

В ответ он отрицательно покачал головой, ученик продолжал записывать всё, задавая различные вопросы по мере повествования. Изначально собеседник отвечал ему расслабленно, открыто, желанно, но после определённого вопроса улыбка с его лица испарилась.

– Как я получил шанс стать первым главой? – переспросил он, пытаясь заставить себя это понять.

Юноша положительно покачал головой, а блондин на некоторое время погрузился в собственные размышления, где он стоял на развилке и не знал куда повернуть. С одной стороны ему искренне хотелось уважения к себе, чтобы все видели его величественным стратегом, идеальным главой…коем он уже не является, так бы точно сделал старый Маркус. Однако….Ева…столько лет в заточении….они оставили на нём, невидимые для обычных глаз, раны, которые горели, когда он хотел поступить «как раньше»

Сложно привыкать к новому, также как и перестраивать своё сознание и мышление, но если мы сами пришли к тому, что это необходимы – разве не стоит приложить усилия? Однозначно стоит, поэтому он решился рассказать правду, всё-таки…никто из нас не может с уверенностью сказать, что он добился высокого чина или успеха и при этом никого не пустил в расход…кто-то страдает, а кто-то получает желаемое. Побеждает тот, кто сильнее морально, а уже под этим гнётом ломаются все принципы и идеалы. Также было и с ним, но теперь он пытается возвести вновь принципы и заставить моральную силу работать в другом направлении.

И сейчас, этой, вроде бы незначительной, правдой, он делает шаг к этому….он из сотен шагов, которые ему потребуется совершить, чтобы получить желаемое.

– Это будет новая глава, – проговорил Маркус, смотря прямо в глаза собеседнику. – Тёмная, мрачная, но именно она даст понять, кто же я.

Мужчина поджал губы, а руки Максима, словно камень, застыли над клавиатурой, он видел, что блондину сложно говорить то, что он хочет, поэтому старался не выдавать абсолютно никаких эмоций. Ему…казалось это правильным и самым верным решением в данной ситуации. Были ли это так? Субъективно и сугубо индивидуально.

Первые слова и фразы давались как нельзя сложно, словно их клещами вытаскивали из блондина. Он запинался, делал большие паузы, часто проскальзывали слова-паразиты и различные звуки, которые едва ли можно было назвать речью. Мужчина прикладывал усилия, чтобы это рассказать, переступить через себя, рассказать о себе что-то плохое и ужасное. Только кажется, что просто…но для того кто всю свою жизнь, причём долгую, скрывал большую часть себя практически от всех, оправдывая это благими намереньями, это сродни пыткам.