Герой из ее сна - Джанис Мейнард

— Я привыкла. И потом, не я первая, не я последняя. Могло быть и хуже. Кстати, как вышло, что после Рождества многие изменили отношение ко мне. Уж не был ли ты причастен к этому? Не то чтобы они стали дружелюбнее, но открытой враждебности уже не было. Это ты им что-то сказал?

— Возможно. На выходные перед Новым годом наша компания отправилась покататься на лыжах. Два придурка хвастались, что затащат тебя в постель. Я их заткнул. Вот и все.

Миа замерла, не донеся мороженое до рта.

— Что?.. Дилан Каванах, ты оберегал меня?

Ее словно накрыло теплой бурлящей волной.

— Не делай из меня героя. Я доставил тебе кучу неприятностей.

— И все же ты меня однажды поцеловал.

Слова вырвались, прежде чем Миа успела опомниться. Она замерла.

Дилан был в шоке: она до сих пор помнит? Ему стало немного не по себе. Интересно, Миа помнит тот весенний вечер перед выпускным?

— Мне не следовало это делать, — пробормотал он, засовывая в рог очередную порцию мороженого и надеясь, что она не заметит, как вспыхнуло его лицо.

Дилан не забыл вкус ее губ.

Но Миа только через дна месяца должно было исполниться шестнадцать, а он уже был восемнадцатилетним парнем. Неловкие объятия и быстрый поцелуй украдкой показались ему одновременно сладкими и ужасно, ужасно неправильными.

Миа положила ложку на пустую тарелку и подперла подбородок рукой.

— Мне было интересно, почему ты меня поцеловал. На спор?

— Нет! Боже, конечно нет. Мне просто захотелось, вот и все. Мы провели вместе целый год, и впереди был выпускной. Возможно, мы никогда не увидели бы друг друга, ты же собиралась поступать в какой-то крутой университет.

— Только не говори мне, что тот Дилан, которого я знала, был сентиментальным. Попытайся еще раз.

— Ты была милой в лунном свете, — просто сказал он. — Я подошел за чем-то к киоску, а ты стояла там.

Они неожиданно встретились в открытом кинотеатре для автомобилистов.

— Ты был с девушкой, верно?

— Да.

— Все же… Почему?

— Черт возьми, Миа, откуда я знаю! Ты очаровала меня. И немного пугала.

— Это самые невероятные слова, которые я слышала от тебя. Ты же долгое время ненавидел меня. А потом с трудом терпел.

— Неправда. Может, так выглядело поначалу, но ненавидел я только себя.

Миа посмотрела на него как на ненормального.

— Почему ты не называешь настоящую причину, Дилан?

— Я поцеловал тебя, потому что мечтал о тебе долгими ночами. — Дилан наклонил голову и тихо зашептал, приблизив свои губы к ее губам, не задумываясь о том, что может за этим последовать. — Для меня ты была ангелом, единственным спасением в той неразберихе, какой тогда была моя жизнь.

Он был готов поцеловать Миа, он уже ощущал вкус этого поцелуя. Но она застыла в его объятиях. Это продолжалось секунд тридцать, а затем произошло нечто необъяснимое — словно что-то толкнуло его в грудь, а потом волнами пошло по телу. Так бывает, когда попадаешь под летний дождь, промокаешь до костей и смеешься от удовольствия.

Миа обняла Дилана. Обняла робко и неловко, но ее неуверенность сделала его беззащитным, окутала нежностью. Она была уже не девчонкой, а взрослой женщиной. Дилан чувствовал мягкость ее тела, налитые груди и округлые бедра, созданные для объятий.

Еще немного — и он овладел бы ею. «Плохая идея, Дилан», — подумал он и неохотно отстранился, с трудом разрывая крепкую связь между ними.

Миа смотрела на него так, что сложно было сделать вид, будто ничего не произошло.

— Ты чуть не поцеловал меня, — сказала она.

Дилан пожал плечами:

— Я решил не рисковать. Ты не поверила мне насчет того вечера в кинотеатре, а я не лгал. Я испытывал к тебе своего рода запретную страсть.

— Запретную?

— Мы, конечно, учились в одном классе, но ты все-таки была слишком маленькой.

— Я собиралась поступать в колледж, как и ты.

— Ты была очень симпатичным, но ребенком.

— Мне следует поблагодарить тебя за то, что держал руки при себе?

Может, Дилан и не был гением, но обиженную женщину распознать мог.

— Что тебе нужно от меня, Миа?

Она молчала так долго, что его бросило в жар.

— Если честно, я не случайно появилась в «Серебряном долларе».

Его брови взлетели вверх.

— Да?

— Да. Я хотела увидеть тебя.

— Почему?

Миа села и лукаво улыбнулась:

— От моей жизни остались одни осколки. Сейчас я бездомная мать-одиночка с ограниченными средствами. Я считала, мне станет легче, если я удостоверюсь, что у тебя все хорошо… что наши занятия не пропали даром. Поэтому я и наведалась в «Серебряный доллар».

— Откуда ты знала, что я присяду к барной стойке и заговорю с тобой?

— Я не рассчитывала на встречу. Мне было достаточно увидеть то, что ты создал. Процветающий бизнес. Людей, которые ели, пили и веселились. Дружескую атмосферу. Ты успешен, Дилан. И это меня радует.

Молодая женщина сразу же пожалела о своей откровенности. Она не ожидала, что Дилан смутится. Он хрипло ответил:

— Я рад.

— Пойми меня правильно, — поспешно отозвалась Миа. — Я ни на что не претендую. Заслуги — только твои. Но мне нравится думать, что я хоть чем-то помогла…

— Конечно помогла. — Дилан бросил взгляд на настенные часы. — Я, пожалуй, пойду спать. Завтра, если малышка будет вести себя спокойно, мы можем просмотреть счета.

Резкий переход от личного к делам подействовал на Миа, будто удар хлыста. Неужели Дилан обиделся? Может, он счел ее слишком самонадеянной и не упускающей случая похвалить себя?

— Дилан, я не хотела сказать, что без меня ты бы ничего не добился.

Его лицо точно окаменело.

— Но ведь так оно и есть. Без тебя я вылетел бы из школы. Если бы не деньги моей семьи, мне пришлось бы продавать гамбургеры в какой-нибудь забегаловке.

— Что за чушь, я…

Он вышел из комнаты так стремительно, что Миа растерялась. Бросившись следом, она настигла Дилана недалеко от спальни.

— Послушай, Дилан. Не деньги сделали твой бар процветающим, а ты. Все любят «Серебряный доллар», потому что там уютно и весело. Ты даже не представляешь, как мне хотелось бы обладать таким талантом, как у тебя, — притягивать людей.

Его лицо смягчилось.

— По-прежнему спасаешь меня от меня самого, Миа?