Зигзаги любви - Ребекка Уинтерз

Тогда Сезар чувствовал себя полным сил, готовым смести любую преграду на пути к желанному призу. Тогда молодой гонщик не мог и представить, что когда-нибудь придет день, когда он не сможет позировать, стоя на собственных ногах.

Дрожащей рукой он перевернул страницу. На ней была фотография Сары и ее семьи, сделанная им в тот же день.

— А это дедушка, бабушка, тетя Элейн и мама!

Сезар откашлялся.

— Вижу. — Воспоминания нахлынули на него. — Ты знаешь, что фамилия Пристли имеет очень важную историю.

— Да?

— Да. Кто-то из твоих дальних родственников, тоже по фамилии Пристли, изобрел газированную воду.

Джонни нахмурился с недоумением.

— Я и не знал. А тебе кто рассказал?

— Твоя мама.

Она о многом поведала Сезару. Ему пришлось признать, что между ними моментально возникло притяжение, несмотря на то что Сара была моложе его. Девушка обладала такой красотой и очарованием, что этого оказалось достаточно, чтобы заманивать его в дом Пристли каждый раз, когда он оказывался в Штатах.

— Дедушка Пристли говорит, что ты лучший гонщик в мире.

И самый большой негодяй, который соблазнил его дочь...

— Боюсь, что это в прошлом, сынок.

Он помог Джонни лечь в кровать и снова перевернул страницу. Так началось его путешествие в прошлое. Его жизнь предстала перед ним в хронологическом порядке.

Одна фотография привлекла его особое внимание. Она была сделана на побережье, где они с Сарой провели роскошную ночь. Оба выглядели такими счастливыми!

Она следила за его карьерой, стараясь ничего не пропустить. Каждое ралли, каждая победа — все было документировано. Некоторые фотографии были вырезаны из журналов и газет: он был пойман за празднованием в ночных клубах очередной победы в компании красивых женщин и знаменитостей.

Сара собирала все, что касалось его жизни, чтобы хоть как-то компенсировать Джонни отца. Их идеальный ребенок. Джин-Сезар...

Сара права: его мать будет без ума от своего маленького Джованни. Сезар знал, что родители очень переживают из-за его паралича. Именно поэтому он держал их на расстоянии, не в силах посмотреть в их любящие глаза. Он пока еще не был готов к этому.

Люк понимал его. Брат сам едва не потерял ногу после несчастного случая на горнолыжной трассе несколько лет назад. Тогда он едва не сошел с ума от отчаяния. Оливия все изменила.

Сезар сжал рукоятки инвалидной коляски. Как только родственники узнают новости, надо будет устроить праздник в монашеском поместье. Один взгляд на Джонни — и радость пересилит их жалость к нему.

Сара с трудом оторвала взгляд от точеного профиля Сезара.

Как жаль, что он не верит в ее любовь, в ее желание помочь ему почувствовать себя снова полноценным мужчиной. Это было бы возможно, если бы он хоть чуточку позволил ей приблизиться.

Но, увы, его любовь умерла. Возможно, ему даже противно спать с ней в одной кровати. Только ради Джонни он вынужден притворяться и делать вид, что они счастливая семейная пара.

Молодая женщина положила альбом с детскими фотографиями Джонни на подушку Сезара. Объектив камеры запечатлел все — от момента рождения и до последней недели, когда они с Карсоном играли в футбол. Эти фотографии помогут Сезару наверстать годы разлуки с сыном.

Элейн сделала несколько снимков новорожденного Джонни в роддоме. Фотографии медсестры, акушерки, членов семьи, которые склонились над младенцем, когда его впервые привезли домой...

Спасибо, Элейн.

Сара отвернулась к стенке и, накрывшись с головой, постаралась уснуть.

Удостоверившись, что Джонни крепко заснул, Сезар выехал на террасу.

Закат опускался легкой дымкой. Казалось, ничто не может нарушить волшебства этой теплой ночи. Если бы в его жизни установился такой же покой, как над лазурным Средиземным морем!.. С тяжелым сердцем Сезар осознал, что пришло время позвонить родителям.

Теперь, когда Сезар сам стал отцом, он на многое посмотрел иначе. Почему он до сих пор не осознавал, что, отдаляя родителей, поступает как бесчувственное животное? Неужели всеми своими переживаниями они не заслужили права узнать, что их любимчик наконец-то женился?

Не теряя ни секунды, Сезар схватил сотовый. Отец ответил сразу же. По всей видимости, звонка ждали.

— Сынок...

Сезар откашлялся.

— Простите, что до сих пор не звонил. Не мог.

— Тебе не за что просить прощения. Мы все понимаем.

— Извините, сейчас поздно, пап, но я хотел, чтобы вы знали: я вернулся в Позитано. Скажи матери, что с завтрашнего дня начинаю курс физиотерапии.

— Это самые лучшие новости, которые ты мог сообщить нам, сынок. Завтра утром мы вылетаем к тебе.

Только не завтра. Сезару нужен как минимум еще один день, чтобы поближе познакомиться с сыном.

— У меня здесь полно помощников, пап. Почему бы вам с мамой не прилететь послезавтра? К тому времени я окончательно со всем разберусь. Возьмите с собой Люка и его семью. Есть два человека, с которыми я хочу всех познакомить.

— Да? — В голосе отца звучал неподдельный интерес.

— Включи громкую связь, чтобы мама тоже смогла это услышать. — Их ждал самый большой сюрприз в жизни.

Сара так устала, что даже не слышала, как лег Сезар. Когда на следующее утро Джонни прибежал в их комнату, чтобы разбудить ее, его уже не было. Только помятая подушка и исчезновение альбома с детскими фотографиями свидетельствовали о том, что муж провел ночь рядом с ней.

Интересно, он смог заснуть? Ведь ему нужна сила для начала борьбы, которая поможет снова встать на ноги.

— Ты уже позавтракал, милый?

— Да. Джулиана приготовила мне лимонный пирог и сок.

Его любимый завтрак. Сара поцеловала сына в макушку.

— А где папа?

— В тренажерном зале со своим инструктором.

— Ты хочешь сказать, что врач уже приехал? — Слава богу! Чем раньше он начнет занятия, тем быстрее сможет восстановиться.

Джонни кивнул.

— Она говорит по-английски.

Она?

Сара соскочила с кровати.

— А как ее зовут?

— Кажется, Биби. Забавное имя, да?

— Очень. — Сара направилась в ванную комнату. Ревность больно кольнула ее прямо в сердце.

В течение многих лет Сара заглушала в себе голос зеленоглазого монстра, не давая ему разрушить ее жизнь. Сезар столько раз повторял, что не женится до тех пор, пока не оставит карьеру. Она напоминала себе об этом всякий раз, когда в газетах появлялись грязные намеки на то, что у него намечаются серьезные отношения.