Тайна фермы «Алые ворота» - Кэролайн Кин

— Не вижу, почему. Земля же все равно наша. — Джоан нахмурилась. — Правда, арендуют ее очень странные люди.

— В каком смысле? — спросила Нэнси, вспомнив, что и накануне Джоан сказала что-то похожее.

— Они члены чего-то вроде секты и исповедуют культ природы, если я правильно поняла. И при этом часть какой-то большой организации… Во всяком случае так говорилось в письме, которое бабушка получила от их руководителя. А эта группа называет себя «Колония Черной змеи».

— Приятное названьице! — заметила Бесс.

— Я толком не знаю, чем они занимаются, — продолжала Джоан. — Мы ни с кем из них слова не сказали. По-моему, они ведут жизнь, близкую к природе.

— Чтобы ее вести, вовсе не обязательно вступать в секты! — насмешливо сказала Джорджи. — Наверное, пляшут на траве, когда выпадает роса, и все такое прочее!

— Хотите верьте, хотите нет, а пляски они устраивают, — засмеялась Джоан. — Но только в лунные ночи. Я их видела отсюда в свете луны. Жутковатое зрелище! Надевают белые балахоны, скачут и машут руками. А на лицах маски.

— Маски? — повторила Нэнси. — Но для чего?

— Понятия не имею. Вообще какая-то бессмыслица. Но арендная плата нам очень к месту.

— Они в пещере живут? — спросила Джорджи с удивлением.

— Нет. В шалашах и палатках у реки. У меня духа не хватало сходить туда. Но если вы, девочки, пойдете…

— А когда можно будет сходить туда? — спросила Нэнси.

— Я спрошу у бабушки.

— Странно, что вы ни с кем из них ни разу не разговаривали, — задумчиво произнесла Нэнси. — А кто приносит деньги?

— Присылают по почте. Даже задаток прислали. И все переговоры вели письменно.

— А вам это не показалось необычным? — спросила Нэнси.

— Конечно, — согласилась Джоан. Только, наверное, это входит в правила их культа, или как еще его назвать. Возможно, им не подобает общаться с теми, кто не состоит в их секте. Так часто бывает.

После второго завтрака все они занялись уборкой комнат для постояльцев. Повесили на окна новые занавески, которые сшила миссис Берд, поставили на столах цветы.

Закончили они под вечер, очень довольные результатами своих трудов, и миссис Берд сказала:

— Ну, девочки, вы наработались! А теперь отдыхайте, пока я приготовлю ужин.

Никаких возражений она слушать не желала, и Джоан увела своих подруг на веранду. Бесс улеглась в гамак и взяла газету. Остальные весело болтали. Внезапно Бесс удивленно вскрикнула.

— Нэнси! — напряженным голосом спросила она. — Как звали продавщицу, у которой я купила духи?

— Вонг, — ответила Нэнси растерянно. — Ивонна Вонг. А что?

— А то, что здесь в статье упомянуто ее имя! — Бесс сунула газету в руки Нэнси, указывая на столбец. — И еще как! Да читай же!

Нэнси читала вслух:

— «По распоряжению суда была прекращена деятельность синдиката Хейла, занимавшегося незаконным ввозом различных изделий с Востока»… — подняв глаза от газеты, Нэнси сказала: — Но при чем тут наша парфюмерная приятельница Ивонна Вонг?

— Очень даже при том, — заявила Бесс. — Читай Дальше и узнаешь?

— Ах! — несколько секунд спустя воскликнула Нэнси. — Ивонна была продавщицей в магазине синдиката! — е не привлекли к суду за недостаточностью улик, а заправилы сбежали!

Бесс кивнула, прекрасно понимая всю важность своего открытия.

— Значит, магазин, куда мы зашли, принадлежал синдикату!

— А давно их разоблачили? — спросила Джорджи.

— В статье не сказано. Просто дело предали гласности сейчас, — ответила Нэнси.

— А меня совсем не удивляет, что эта И война Вонг была замешана в каких-то темных делах, — заметила Джорджи. — Мне она с самого начала не понравилась.

— И мне! — подхватила Бесс. — А уж после того, как Нэнси узнала, что ее взяли на то место, а не Джо…

— И очень хорошо! — засмеялась Джоан. — Мне куда приятнее остаться здесь.

— А по-вашему, Ивонна знала про темные дела синдиката? — с тревогой спросила Бесс.

— Я в этом уверена! — отрезала Джорджи. — Не даром же она исчезла вместе с остальными, когда федеральные власти начали расследование.

Все это время Нэнси сидела молча, глядя в одну точку. Она вдруг сообразила, что Ивонна Вонг может по-прежнему быть служащей синдиката. Конечно, название и адрес они изменили, чтобы сбить власти со следа… Что если комната 305 — нынешняя штаб-квартира синдиката?

Мысли Нэнси перекинулись на листок с шифром, который она привезла с собой. «Третья цифра в ряду „5“, — вспомнила она, — и соответствует букве, которая читается, как „х“! А в статье о синдикате названа фамилия Хейл! А черточка над пятеркой, — продолжала она рассуждать, — возможно, означает кого-то важного… или даже главаря! Надо сейчас же еще раз позвонить мистеру Макгиннису. Что если я напала на след организаторов синдиката Хейла?»

Сразу же после ужина она позвонила своему другу и изложила ему свою теорию.

— Пожалуй, Нэнси, — сказал он, — ты и правда выяснила кое-что интересное. Пришли мне копию шифра, и я им займусь.

После этого разговора Нэнси с подругами снова взялась за шифр. Сопоставляя 16 и 5, Нэнси внезапно сказала:

— «М»… «М»… Но ведь это может быть инициал Бориса! Что если это человека зовут Морис Хейл!

— Фу-у! — вздохнула Бесс. — Ну, теперь я сумею заснуть!

На следующий день все были поглощены знакомством с новой обитательницей фермы. Вскоре после окончания Церковной службы в дорогой машине приехала миссис Элис Солсбери с дочерью Ноной. Миссис Солсбери опиралась на трость и громко сетовала на свой артрит, когда ей помогали подняться по ступенькам веранды.

Нона помогла матери устроиться и тут же собралась назад в город неподалеку, где жила.

Мама родилась на ферме, — объяснила она миссис Берд, садясь в машину, — и просто истосковалась по деревенской жизни. Я ужасно обрадовалась вашему объявлению, потому что в городе со мной она не чувствует себя счастливой. Я буду приезжать к ней по субботам. Мне так хочется думать, что тут ей будет совсем хорошо.

Джоан и ее подруги были бы рады разделить с Ноной ее надежды, но вскоре стало ясно, что миссис Солсбери вообще неспособна почувствовать себя совершенно счастливой. Безупречный порядок и чистота в доме, прелестный вид из окна ее комнаты не вызвали у нее никаких нареканий, но она, не переставая, жаловалась на свои боли и недомогания, а потом переходила к описанию операций, которые перенесла за свою жизнь.

— Она была бы ничего, если бы перестала говорить про операции, — не выдержала Джорджи. — У меня такое ощущение, что вот-вот я угожу в больницу!