Дни арабов. Пора казней египетских - Юрий Успенский

В то же время, американская военная помощь и впрямь была – как цепь на ногах. Распределялась она чётко по указаниям: на устаревшее оружие и на обучение египтян по американским программам. Закупка всяческого хлама тормозила развитие собственной военной промышленности, новый виток которому уже дал президент ас-Сиси, который заявил, что надеется вскоре перейти к производству египетского БТР. Слом монополии Америки на вооружение Египта приведёт, как мыслят египтяне, и к слому её гегемонии в египетской политике.

В истории Египта был один правитель, который сыграл в ней ту же роль, что Пётр Первый – в русской. Причём доподлинно известно, что Мухаммад Али аль-Альбани изучал опыт первого русского императора и вдохновлялся им. А уже Ибрагим-паша, сын великого египетского реформатора Мухаммада Али аль-Альбани, не знал ни слова по-арабски, но вёл себя как защитник национальных египетских интересов. Потому что само геостратегическое положение Египта диктует его правителям образ действий.

От этого – первого – пика до второго прошло больше ста лет. Для египетского народа есть одно имя, блеск которого в народном сознании ещё не удалось превзойти никому, несмотря на то, что его носитель умер почти полвека тому назад. Это имя – Гамаль Абд эн-Насер. Отношение к нему со стороны различных слоёв египетского общества повторяет отношение разных групп населения России к Сталину. И там, и там бюрократы-приспособленцы, биржевые воротилы, воры-олигархи и купленные Западом журналисты и политиканы всех мастей ненавидят главного национального героя; и там, и там народ продолжает кричать им в бессильном проклятии «Сталина/Насера на вас нет!».

Насер – в точности как Сталин – для страны не ушёл в прошлое, но растворился в будущем. Два основных постулата, на которых оба они строили свою политику, – социальная справедливость и патриотизм – востребованы всегда, как бы всяческая плесень эпохи недоразвитого капитализм не шипела, что оба эти понятия эфемерны и не существуют.

Третий пик Египет переживает прямо сейчас. Новый президент ас-Сиси и впрямь, казалось, пошёл по стопам эн-Насера, с которым его так много сравнивали. Но в чём-то, увы, карикатурно. По крайней мере, вторжение в Йемен, осуществлённое отнюдь не по-насеровски – в пику капиталистам в борьбе за собирание земель арабских – а в угоду Саудовской Аравии, которая подленько приурочила начало боевых действий против клиентов персов к трауру во время Ноуруза – смотрится именно так.

Но это дань обстоятельствам, постараемся увидеть суть. Я думаю, не мне одному кажется, что Абд эль-Фаттах ас-Сиси и В.В. Путин близки по своим взглядам на государство и методы правления. Мубарак назначил ас-Сиси главой военной разведки; Ельцин назначил Путина главой ФСБ. Ас-Сиси и Путин, едва получив власть, столкнулись с войной. И тот и другой не только сконцентрировались на том, чтобы выиграть войну – это как раз самоочевидно и не требует обоснований, если только вы не неполживый правозащитник – но и запустили работу по переходу к демократическому образу правления.

Так же, как Путин, ас-Сиси часто поминает в негативном ключе деяния предшественников, не называя имён. Он неоднократно отрицательно отзывался о «тридцати годах», когда всё шло неправильно, не склоняя попусту имя самого Мубарака (но и не строя в честь него «Мубарак-центры»). В то же время, он – несомненно, в угоду массам, – указывал на 50-е и 60-е как на время, когда Египет находился на верном пути. Об ихванах же ас-Сиси сказал, что их «идеология несовместима с жизнью».

И всё же функциональные роли Гамаля Абд эн-Насера и Абд эль-Фаттаха ас-Сиси принципиально различны. Первый революцию организовывал, второму выпало её завершать, невзирая на весь не спавший ещё восторг масс и обязательную революционную риторику в эфире. Позвольте, революция ведь не может быть перманентной: это смешно. Ну-ка, где у нас в мире есть примеры стран, где государственная пропаганда десятилетиями говорит о продолжающейся революции? Северная Корея – раз. Куба – два. Хороша ли там жизнь? Ну, как посмотреть. Если у вас в кармане паспорт приличной страны и платиновая кредитка, то на Кубе – хороша. А если вы – местный, да в КНДР, то не так, чтобы уж очень. Отдельные недостатки и перегибы на местах мешают.

Революции обычно совершаются для перехода к демократическому режиму. Но молодую демократию так и рвутся задушить всякого рода чемберлены, и потому её нужно защищать. А в этом деле, как и во всяком другом, лучше всего доверять профессионалам соответствующего профиля – в данном случае военным.

Настроения египтян определяют три столпа: религия, социальная справедливость и – так уж повелось – армия. И ас-Сиси как будто стал триединым средоточием этих жизненных явлений в глазах своего народа. Народ страстно захотел видеть в ас-Сиси кто отца, а кто и жениха; этому способствовало, кстати, одно его изречение, где он уподобил Египет молодой девушке. Однако принятие им на себя роли отца народа означало бы, что вся эта трёхлетняя революция была вовсе и не нужна. Революция свободных офицеров – это хорошо, а революция свободных людей – ещё лучше.

Я прочёл не одну книгу египетских авторов (писателей, политологов, журналистов), пытающихся осознать, что же произошло с их страной с 2011 года, и как с этим жить дальше. К моему удивлению, я не нашёл в них той степени рациональности, которую ожидал увидеть. Абсолютное большинство авторов в своих построениях исходят из заведомо неверного допущения, а именно: революция 2011 была благом. Все они также осуждают применение насилия властью. Извините, но государство немыслимо без насилия, и даже больше – монополии на насилие. Отказ государства от этой монополии является преступлением, поскольку он ведёт к, так сказать, либерализации рынка насилия, в ходе которой насильничают уже все кому не лень, а остальные в этот рынок не вписываются. Я даже не буду тратить время на доказывание этого: просто посмотрите на Украину.

У Египта есть зримые приоритеты по национальной безопасности: было бы удивительно, если бы самая большая по населению страна в арабском мире их не имела. Особенно в текущих условиях, когда Египет остался последним относительно стабильным государством на пространстве от Ливии до Ирака. А монополия на власть в принципе в идеале должна быть и монополией на смерть.

Эти авторы, далее, отказываются видеть разницу между погибшими полицейскими и пристукнутыми ихванами. Здесь опять прямая аналогия с Украиной: там все круглосуточно славят пошедших в расход членов «подземной сотни», но никто не вспоминает о преданных «беркутах».

Вторая принципиальная ошибка (помимо признания факта положительности революции), в которую впадали все египетские прожектёры и неравнодушные граждане, имевшие доступ к СМИ, – знаете, все эти газетчики, ведущие египетской «большой стирки» и прочие любители гладко гуторить, а не ворочать мешки, – это стремление обеспечить политическое представительство абсолютно всем группам политического спектра. Они попеременно предлагают то поделить парламент между всеми значимыми партиями, то создать одну суперпартию, куда вошло бы каждой твари по паре: и ихванов, и либералов, и бюрократов, и городских сумасшедших. Думать, что государство может управляться столь разношёрстным сборищем – вредное и опасное заблуждение. Пойти по такому пути – означает заведомо это самое государство парализовать на время, которое понадобится самой циничной и безжалостной из этих групп, чтобы съесть остальных. Это я даже не рассуждаю о том, сколько среди этой разномастной публики окажется «морпехов» на содержании у американцев. Бремя власти – делать выбор, а не пытаться подружить и помирить абсолютно всех. Если бы ихваны с военными демократами могли собраться под одной крышей – давно бы собрались. Но они на дух друг друга не переносят, а ещё им просто не хватит ресурсов. Боливар, как говорится, двоих не вынесет.