ЧОП "Заря". Книга пятая - Евгений Александрович Гарцевич

Переодеваться я не стал. Как-то слишком много крови натекло из убитого «прайдовца», и, честно говоря, даже ради конспирации не хотел с их гербом мараться. Отодвинул подальше ящик с вонючей мазью, нашел несколько «энергетиков» и восстанавливающих эликсиров, марлю и спирт. Может, конечно, здесь это как-то иначе называется, но выглядело, как спирт и пахло, как спирт. Постарался привести себя в порядок, хоть как-то смыть грязь с мукой, но больше продезинфицировал себя и обработал ссадины, нежели помыл.

«…Гидеону ты бы понравился…» — засмеялся профессор: «…о, а какое пламя любви возгорится рядом с Искрой, я даже представить боюсь…»

«…отклоняемся от маршрута…» — вклинился Ленька, прежде чем я успел огрызнуться: «…пора менять транспорт, слышу пожарную машину, она в нужном нам направлении едет…»

«…черт, накаркали…» — в сердцах вздохнул Муха.

Полуторка начала поворачивать и, предварительно оценив ситуацию, я выпрыгнул, сразу же спрятавшись за столб с театральной афишей. Пропустил мимо две пожарные машины — по сути, те же полуторки, только вместо крыши лестница, а вместо кузова открытые лавки, на которых сидело человек по восемь. В основном в форме и веселых остроконечных касках, но были среди них и люди Львова с оружием.

По карте от Воробья до дома премьер-министра было еще два квартала. И пожарки, как назло, ехали именно в ту сторону. Был шанс, что они свернут на проспект и дальше уже потеряются где-то в городе — мало ли сейчас пожаров. Но следующий перекресток они пролетели без остановки, а на чей-то горящий дом — черный дым валил из окна второго этажа, они даже не посмотрели. Позвонили колоколом и погнали дальше.

Я побежал за ними. Закидываясь всем, что нашел в «аптечке». Повышенная регенерация, от которой все резко зачесалось, особенно свежие ссадины от камнепада и порезы томагавка. Следом восстановление сил и ускорение реакции — глянул в отражение в зеркале и сам отшатнулся. Практически Ведьмак при полном параде — бледный, мука только по щекам размазана, глазища черные, вид, в общем, нездоровый.

«…воу, воу, полегче…» — ужаснулась Харми: «…тебя уже не берет, а только травит… влежку потом несколько дней будешь лежать…»

— Сейчас на сколько хватит? — я притормозил, увидев первые следы боя.

На дороге стояла разбитая колонна. Представительские тонированные моторки с эмблемой императорского дома вперемежку с фургонами «Рассвета». Головная машина раскурочена в хлам, даже в два куска хлама — взорвали что-то на дороге. Машину разорвало пополам, вывернув наружу.

Сразу за ней бронированный грузовик со снесенной крышей — будто огромным лезвием прошлись. В остатках кабины два безголовых трупа и дальше по этой линии срезано все, вместе со стоящими рядом столбами. Следующие машины вразнобой — либо разворачивались, либо пытались объехать. Часть просто в решето, а часть смята чем-то убойным, типа строительного шара, который для сноса домов используют.

Много тел — гражданские в сюртуках и охотники в броне «Рассвета». Вокруг такое же, а может и большее количество нападавших. К счастью, в форме угольков. И такая картина тянется сильно дальше, чем разбитые машины.

«…выехали и попали в засаду…» — включился мои доморощенный Холмс.

«…ага, а потом судя по подпалинами на стенах и шашлыку из львятины на дороге оттянулись обратно в особняк, чтобы занять оборону…» — поддержал его Ватсон.

«…ну, коллега, смею предположить, что часть Рассвета еще держится и среди них наша общая знакомая… очень горячая штучка, между прочим…» — съязвил Ларс, но по тону было слышно, что он рад.

Дальше в открытую я не пошел, заскочил в чей-то двор и стал красться вдоль забора. Догнал пожарные машины, пытающиеся объехать разбитую колонну. К ним кто-то подбежал и пытался руководить процессом, подгоняя и крича:

— Едь ты уже! Тарань! И на полном газу к дому! Там огневик засел, пройти не можем, надо ее потушить!

Глава 5

— Сколько у нее сил? Феникс гребанный, третья вспышка уже.

— Девка на последнем издыхании уже, Хан видел в окно, как ее откачивали.

— Значит, готовимся, зальем ее и с двух сторон на штурм пойдем.

Я подобрался максимально близко к дому и, прячась за беседкой, слушал разговоры «прайдовцев». Участок у премьер-министра был большой, трехэтажный особняк по сравнению с остальной застройкой в городе стоял практически на отшибе.

Вокруг дома практически целый парк. С фонтаном, откуда сейчас пожарная машина пыталась набрать воду, с лабиринтом живой изгороди, лавочками и разнообразными деревьями, привезенным из-за границы. Прятаться было легко, да и был я здесь уже. Пару раз провожал Искру, долго прощаясь в тенистых уголках, и один тут шастал, кидая камушки ей в окно.

Было мило, а сейчас без слез не взглянешь. Дом весь покоцанный, как после артобстрела. От деревьев остались только обугленные остовы на черной земле, а кустарник вообще перестал существовать.

Некогда красивая лужайка сейчас была завалена трупами, взорванными моторками, битым стеклом и щепками от входной двери. Полнейший хаос грязной черной каши из снега, пепла, сажи, запекшейся крови и останков людей и механизмов. Здесь «прайдовцы» пытались атаковать, а с той стороны дверного проема за широким холлом была лестница, где и засел «Рассвет».

Как я понял из подслушанного, было уже три организованных волны атаки и несколько спонтанных вылазок. «Рассвет», заливая все огнем держался, постепенно теряя позиции. Сначала первый этаж, затем и второй. И сейчас диспозиция была следующая — остатки «Рассвета» заперлись на третьем этаже — держат под прицелом основную лестницу (мраморную громадину с широким первым пролетом, потом она раздваивается, потом опять широко и на третий этаж приходит опять две узких). Устроили там непролазный и спекшийся от жара завал и спокойно, чуть ли не как орешки, щелкают всех, кто пытается лезть.

Но была и вторая лестница, которой в основном пользовались слуги. Обычная узкая и деревянная, что не давало Искре там развернуться в полную мощь. Ибо сжигать дом вместе с собой было бы странно.

И вот эту лестницу как раз собирались штурмовать сейчас, пустив вперед,