Ричард Длинные Руки - пфальцграф - Гай Юлий Орловский

Меня догнали в коридоре перед моей комнаткой, когда я уже опустил ладонь на ручку двери. За стражами, что запыхались и тяжело отдувались, подбежал сэр Стефэн.

— Как хорошо, — сказал он с великим облегчением, — что я вас… успел…

— Что именно? — спросил я подозрительно. — Выражайтесь яснее, сэр Стефэн.

— Да я только, — пробормотал он непонимающе, — рад, что догнал…

— Дальше не продолжайте, — прервал я. — А то я из таких королевств, где на ваше «догнал» тридцать два крайне непристойных продолжений и восемнадцать истолкований. Чё надо?

Он отвесил изящный поклон:

— Его Величество… фу… крутая лестница, а я вторую ночь не сплю… с той, как вы приехали… В смысле, стой ночи, не хватайтесь за меч… Его Величество изволит позволить повелеть, дабы я со всей куртуазностью и любезностью сумел успеть пригласить вас…

Я перебил:

— Для этого с вами двое мордоворотов с копьями?

Он сказал укоризненно:

— Сэр Ричард, что для вас двое, даже мы трое?… Это для титула. Не могу же ходить один, не роняя достоинства? Как какой-нибудь вообще безлошадный?

— Ладно, — прервал я с тоской. — Что ему не спится? Тоже мне, еще один отец народов… Пошли.

Король не спал, а еще он что-то ощупывал на карте, будто ловил там крохотных мятежников. Рядом Уильям Маршалл, усталый и невыспанный, следил красными от бессонницы глазами за королевскими пальцами. Карту на стену вешать не додумались, расстелена во всю длину стола, но Барбаросса знакомо хмурится, крутит головой, а на меня посмотрел привычно пронизывающе, потом спохватился и взмахнул королевской дланью:

— Сэр Ричард, прошу вас!

— Ну что у вас еще? — сказал я тоскливо. — Приличные люди спят. Здравствуйте еще раз, сэр Уильям.

Барбаросса поморщился.

— Да, сейчас не спит разве что ворье, короли да тайные любовники. Правда, не знаю, к какой категории вас отнести, но за раскрытие заговора не знаю, как и благодарить. Правда, вы слишком круто его загасили…

— А что было делать? — ответил я. — Нужно было действовать быстро. Иначе скрылись бы. А второй удар по королю и королевству мог бы оказаться посерьезнее. Правда, работали дилетанты. С возможностями барона Теддика проще было бы войти незамеченным в спальню и просто прирезать вас, Ваше Величество, как свинью.

— Спасибо, сэр Ричард, — сказал Барбаросса, морщась.

— Простите, Ваше Величество, — поправился себя я. — Я хотел сказать, как кабана. Вот что значит, рассориться со священниками! Одними острыми мечами дворец не защитить, как видите…

Маршалл проговорил раздумчиво:

— Убить короля кинжалом в спину — сделать его мучеником. Народ сочувствует убитым. Да и не только народ… Многие знатные лорды не захотят поддерживать убийцу, даже если они сами вас недолюбливают. Да и те сами могут не успеть изготовиться к захвату власти. А так, когда король медленно чахнет, и примерно можно сказать, когда благородно представится, то можно незаметно стянуть в столицу верных людей, обеспечить себе преимущество в борьбе за трон…

— Тогда это граф Кенгарвей, — сказал Барбаросса. — Или барон Гэйлб.

— Почему? — спросил я.

За короля ответил сэр Уильям:

— Только у них почти нет здесь людей. Им нужно время, чтобы вызвать сюда отряды. А у барона Тэддика здесь почти пятьсот копий!… Ваше Величество, с вашего разрешения я пойду подготовлю пару крайне важных бумаг. И — срочных!

Барбаросса отмахнулся.

— Иди. Ты лучше меня знаешь, что нужно делать.

Сэр Уильям удалился, Барбаросса посмотрел на меня хмуро и подозрительно, словно это я задумал такой грандиозный заговор.

— Ваше Величество, — напомнил я, — я убрал всего лишь непосредственных исполнителей. А тот, кому выгодна ваша смерть, и кто все это затеял, сейчас ищет новых… И вас все равно удавят, отравят или придушат подушкой.

— Умеете выговорить приятные вещи, — сказал Барбаросса язвительно.

— Я ж галантный, — согласился я. — Словом, утром меня уже не будет, но угроза остается. Мой совет: поскорее дайте место во дворце священникам, миссионерам, проповедникам… Да, это неудобные люди, сам знаю, но защитят вас от черной магии. Да и сами могут в ответ ударить так, что мало не покажется!

Я сосредоточился, шепотом произнес заклинание. В моих руках уже привычно возникла простая глиняная чашка. Густой бодрящий запах горячего кофе потек по комнате. Король выпучил глаза, крылья широких волосатых ноздрей задергались.

Я протянул ему чашку.

— Выпейте.

Он взял с великой осторожностью.

— А что это?

Не отвечая, я создал другую, с жадностью начал отхлебывать, наслаждаясь каждой каплей. Барбаросса посмотрел на меня с подозрительностью, профессия короля — самая опасная, сделал осторожный глоток, потом выпил в три глотка, вот уж глотка луженая, у меня бы все ошпарило.

Широкая рожа расплылась в блаженной улыбке.

— Ух ты, как будто заново на свет народился! Что за штука?… Да, сэр Ричард, и вы еще советуете наводнить дворец священниками? Да вас за такое чернокнижие тут же на костер! Я сам дров подброшу!… Или не подброшу, гм…

— На рассвете меня здесь не будет, — ответил я сумрачно, — Уж не говорю, что это не чернокнижность. Это мне за особые заслуги, как паладину.

— Какие, особые?

— Наши масонские, — отпарировал я. — У королей одни тайны, у женщин другие, у паладинов — третьи. Вам, Ваше Величество, легче понять женщин, чем нас…

Я сотворил еще по чашке, Барбаросса едва и чашку не съел, вылавливая последние капли. Дверь приоткрылась, Уильям Маршалл сразу повел носом, принюхиваясь, но мы сделали вид, что ничего не слышим. У Маршалла лицо строгое, значительное, но тревогу в глазах спрятать не сумел. Такому нельзя поручать пост министра финансов, рухнет вся финансовая система, если появится на публике с таким обеспокоенным лицом.

Барбаросса оглянулся, явно хотел вспылить, но всмотрелся в лицо первого советника, вздохнул и сказал гробовым голосом:

— Дабы пресечь слухи, а они уже начинают расползаться, объявите, что сэр Ричард отправился в свои владения. Кто будет перечить ему… я имею в виду, там, в Армландии, тот враг короля и королевства. Сэр Ричард волен поступать с ними, как заблагорассудится.

— Ага, — сказал я едко, — так мне и позволят.

— А вы, того, настаивайте, — посоветовал Маршалл.

— Может, — спросил я, — лучше от вашего имени? Чемпиона всех турниров Уильяма Маршалла помнят и чтут.

Барбаросса рыкнул:

— На кого удобнее, на того и ссылайтесь! Руки у вас развязаны.

Маршал кивнул, лицо сразу просветлело.