На корабле утро - Александр Зорич

– Мы только что приняли через спутник связи над Урмией… – Толика, казалось, пропустили через стиральную машину, он весь взмок и вместе с тем как-то помялся, что ли. – Ваше собственное…

Он явно не знал что сказать. Нажал на кнопку. На экране перед собой я увидел… свое лицо.

Капитан Степашин трагично задрал брови и заговорил:

– Любава, солнышко, это Лева…

Изображение распалось на хаотические черно-белые многоточия, звук размешался в цифровую кашу. Треск, крокозябры… Потом – временное просветление:

– …потому что я дурак… Ты права, тут было немножечко войны. На днях пришлось с автоматом побегать… Но теперь уже всё! Теперь точно всё!

Что верно, то верно – «всё». Вторая часть послания представляла собой ровный белый шум.

– Как это понимать? – спросил я у Толика.

– Н-не знаю… Такое впечатление, что волны… Исказились… Рассеялись… Остатки – от чего-то отразились… пришли обратно. Их принял наш спутник над Урмией.

– Отразились где? От чего?

Но ответа я не дождался. У меня в кармане зазвонил служебный телефон.

– Товарищ капитан, – голос Водопьянова был тревожен, – получен приказ. Рота переводится на строгое казарменное положение. Вы должны немедленно явиться на территорию части.

18 августа 2622 г.

Океан Сполохов

Планета Урмия, система Макран

Осназ занимается всем. Осназу до всего есть дело.

Нужно добыть языка во вражеском тылу – посылают нас.

Организовать диверсию на вражеской базе – тоже, значит, нам на выход.

Идти в первой волне десанта, расстреливая из гранатометов радары и пусковые установки зенитных ракет? Поручите это осназу!

Про «особо важных товарищей» обоего полу я вообще молчу. Где кого враг прихапал – нам расхлебывай, вызволяй их, не жалея живота своего.

Ну и конечно, если где-то ненароком упал звездолет-другой, без нас спасательная операция редко когда обходится.

Итак, мы, осназ – острая приправа к любому оперативному супу. Без нас невкусно, а подчас и вообще несъедобно.

Начальство это знает. И вроде бы даже ценит. Но далеко не всегда считает необходимым вводить нас в курс дела. Не по мелочи – по-крупному.

Что мы знали утром восемнадцатого августа?

Во-первых, мы снова с кем-то воюем. И этот кто-то – сюрприз! – вовсе не клоны. А раз не клоны, значит – ксенораса. Грёбаный «фактор К».

Во-вторых, в крупном космическом сражении над планетой Алборз мы потеряли тяжелый авианосец «Рюрик» и несолоно хлебавши были вынуждены откатиться на орбиту Тэрты. Какие при этом потери понесла загадочная ксенораса, мы понятия не имели. Кто мы такие, чтобы нам докладывали?

И в-третьих – а это нам уже сообщили на инструктаже, – что-то стряслось с фрегатом «Гневный». Дескать, из-за навигационных ошибок (хороши ошибочки!) корабль вместо того, чтобы преспокойно совершить Х-переход в систему Зерван, чиркнул по верхним слоям атмосферы планеты Урмия и плюхнулся в тамошний метановый океан. К счастью, не утонул, потому что попал на отмель.

Какая многообещающая коллизия!

Из доведенных до нашего сведения докладов Михайлюка, командира фрегата «Гневный», и порции хреновеньких космических снимков (серая калоша в черной полынье, быстро зарастающей свежим ледком) вывод был прост: корабль уже никогда не взлетит, а его экипаж надо снимать как можно быстрее, поскольку он деморализован и испытывает тяжелые лишения.

Оно и понятно: пробоины, поломки, авария реактора, из-за всего этого на борту собачий холод, кислорода не хватает… И вдобавок ко всему донные пески неумолимо засасывают «Гневный» со скоростью полметра в час.

А затем мы услышали от свирепого эскадр-капитана Трифонова совсем уж странные вещи.

– Спасать команду «Гневного» надо немедленно. Ближайшая к нему наша база – космодром Урмия-Промышленный. Но, к сожалению, космодром сейчас не может выслать спасательные флуггеры. Поэтому полетит эскадрилья трофейных гидрофлуггеров типа «Сэнмурв». Полетит отсюда, с Синанджа. Вы, капитан Степашин, должны распределить своих бойцов из расчета три—пять человек на одну машину. Сколько именно человек, я сказать сейчас не могу – посоветуетесь с пилотами. Это будет зависеть от того, что вы с собой возьмете… Предложить вам детальный план спасения я тоже не могу – слишком быстро меняется погода в районе места падения фрегата… Сообразите по обстоятельствам. Так что берите всего по максимуму. Мало ли что может пригодиться…

– А можно вопрос? – не удержался я.

Трифонов наградил меня свинцовым взглядом и молча кивнул.

– Хотелось бы знать… ну просто для общего развития… А по какой причине космодром Урмия-Промышленный не может выслать спасательные флуггеры? Глупо как-то получается… Им же рукой подать до «Гневного»!

– Посвящать вас в подробности я не уполномочен… – неохотно произнес Трифонов.

Я уже думал, ничего он больше не скажет. Но ошибся. Трифонов поразмыслил и все-таки изрек:

– Над космодромом Урмия-Промышленный идут спорадические воздушные бои.

«Ни фига себе пельмени! Спорадические воздушные бои! Но с кем же, с кем?!» – внутри меня всё вскипело, но я благоразумно промолчал.

– Кстати! – встрепенулся Трифонов. – Сколько в вашей роте по штату зенитных средств?

За всю войну с Конкордией мы применяли переносные зенитные ракетные комплексы «Гарпун» ровно один раз – при штурме космодрома Хордад на Паркиде. Да и то, разумеется, ни в кого не попали, потому что «переносное» применительно к зенитным средствам всегда означает «слабенькое». А клонский истребитель «Джерид» не самая легкая цель и для более серьезных агрегатов…

– Прошу прощения, товарищ эскадр-капитан, хотелось бы уточнить: вас действительно интересует штатное расписание? Или все-таки текущее фактическое наличие?

Трифонов сделал лицо из серии «Прибил бы гада» и выдавил:

– Давайте штат. А затем – факт.

Я нахмурился и принялся считать вслух:

– По штату в каждом рейдовом взводе есть расчет ПЗРК «Гарпун»… Кроме этого взвод тяжелого оружия имеет два «Гарпуна» и лазерно-пушечную установку «Облепиха». Итого получаем… семь единиц… Но это по штату… А по факту у «Облепихи» намертво запесочились стрельбовые аккумуляторы… Один «Гарпун» точно небоеготов, вчера как раз докладывали. Остальные надо еще проверить, может, тоже есть проблемные…

– Великолепно! – воскликнул Трифонов. – Как это вовремя!

Каждое его слово сочилось ядом.

– Не вовремя, конечно, Денис Поликарпович. Но капитан Плахов и и.о. зампотыла Буров подавали по вопросам матобеспечения роты все необходимые рапорты и запросы в срок. В частности…