Подари мне любовь - Люси Дейн

Дженни объясняла себе повышенный интерес к Дейву тем, что он является сыном Фила и Мэнди, с которыми прошла вся ее жизнь. Она невольно искала знакомые черты в его лице и все больше убеждалась, что прежде ей не доводилось встречать таких красивых парней.

Впрочем, дело было даже не в яркой внешности Дейва, а скорее в свободной манере держаться, в заметном с первых минут общения обаянии, даже в том, как он добродушно подтрунивает над Эстер.

К тому же Дейву была присуща та особенная непринужденность, которой обладают только музыканты, — а их Дженни повидала немало, потому что круг общения Фила состоял почти из одних коллег по ремеслу.

Вследствие всего вышеперечисленного она испытывала противоречивые чувства. С одной стороны, Дейв казался ей прекрасным недосягаемым незнакомцем — на этот образ накладывались также сказочные впечатления от Блэквуд-холла и представления о той загадочной жизни, которую ведут аристократы и которую до недавнего времени Дженни могла лишь воображать.

С другой стороны, Дейв как будто был своим, давним знакомым, парнем, помешанным на музыке и не мыслящим без нее своей жизни. А в том, что дело обстоит именно так, Дженни не сомневалась. Она слышала сегодня, как Дейв музицирует. Чтобы так играть, требуются многие часы занятий.

Но существовало еще одно — голос. Он был очень мелодичным, что указывало на явное наличие вокальных данных, и окрашенным волнующими бархатистыми обертонами. Дженни невольно замирала, когда Дейв начинал говорить.

Как жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах! — вертелось в ее голове. Или хотя бы мне не нужно было притворяться. А то сижу здесь, напялив парик и очки, дура дурой!

—…Выпиваю перед сном стакан молока с чайной ложкой какао и таким же количеством меда. — Дженни услышала последнюю фразу Эстер и сообразила, что потеряла нить разговора.

— Ну это еще ничего, — заметил Дейв. — А то вареный лук!

— Наверное, вас постоянно мучает голод, — сочувственно покачала головой Дженни.

— Бывает, — кивнула Эстер. — Тогда я ем шоколад, орехи, мед, сушеные фрукты…

Дейв рассмеялся.

— Вот это да! Разве тем самым ты не сводишь на нет все свои диетические ухищрения?

— Отнюдь! — блеснула Эстер глазами. — Весь секрет в тщательном пережевывании. Вдобавок эти лакомства содержат массу полезных веществ — микроэлементы, витамины и тому подобное.

Дейв скептически усмехнулся.

— Впервые слышу, чтобы шоколад был полезен.

— А между тем последние медицинские исследования подтверждают это, — обронила Дженни. — Еще совсем недавно врачи не советовали увлекаться шоколадом сердечникам и полным людям. Сейчас же все кардинально изменилось.

Дейв поднял кверху ладони.

— Сдаюсь! Когда собираются такие знатоки, спорить с ними бесполезно. Хотя, — не удержался он от замечания, — из нашего разговора лично у меня напрашивается лишь один вывод: медики ничегошеньки не знают!

— Неправда! — одновременно воскликнули Эстер и Дженни.

Тут уж Дейв откровенно расхохотался.

— Молчу! Молчу!

Поймав себя на том, что любуется им, Дженни отвела взгляд в сторону и ткнула пальцем в перемычку вновь сползших очков.

Ты не за тем сюда приехала, чтобы с ходу увлечься смазливым парнем! — сердито напомнила она себе.

По правде сказать, направляясь в Блэквуд-холл, Дженни как-то выпустила из виду, что, возможно, встретится там с сыном Мэнди и Фила. Все ее мысли занимала Эстер. И, разумеется, она никак не ожидала, что Дейв окажется таким красавцем. Она чертовски злилась на себя, чувствуя, как тает под взглядом его пронзительно-синих глаз.

— Леди… то есть… Эстер, — сказала она, отодвигая опустевшую тарелку. — Я хотела спросить, куда можно поставить мою «хонду»?

— В гараже полно места, верно, сынок? Поможешь Дженни пристроить мотоцикл?

— С удовольствием, — тотчас кивнул Дейв.

Его смешила эта медсестра. Мелкие светлые кудряшки на голове делали ее похожей на овечку в очках. В остальном она казалась Дейву вполне симпатичной. А избранный ею способ передвижения интригующим. Знакомые девушки Дейва предпочитают автомобили. А эта, несмотря на миловидную внешность послушной домашней девочки, обладает явными замашками рокерши. Здесь таится какая-то загадка.

Поднимаясь из-за стола, Дейв подумал, что не прочь разгадать сей ребус.

Они спустились по ступенькам парадного крыльца и подошли к серебристой «хонде», сверкавшей под лучами высоко стоящего в голубом безоблачном небе солнца.

— Издалека ты на ней прикатила? — спросил Дейв.

— Из Куорри, — ответила Дженни, убирая удерживавшую мотоцикл опору и берясь за руль.

— Куорри? Если не ошибаюсь, это…

— Северный Уэльс.

Дейв удивленно поднял бровь.

— Немалое расстояние!

— Я преодолела его за два дня. Прошлую ночь провела в мотеле. Вообще, люблю гонять на мотоцикле! Хорошая скорость, встречный ветер, ощущение свободы… Сплошное удовольствие.

Дейв немного помолчал, затем негромко обронил:

— Есть удовольствия и получше.

Дженни вскинула на него взгляд и тут же опустила ресницы.

Ну почему Дейв Блэквуд оказался таким красавцем!

— Возможно, — сдержанно произнесла она.

Затем ей вдруг пришло в голову, что она превратно истолковала слова Дейва. Может, тот имел в виду вовсе не секс!

— Музыка тоже способна доставить большое наслаждение, — добавила Дженни.

На миг Дейв недоуменно нахмурился, потом усмехнулся.

— А! Ну да… Наверное, ты слышала, как я упражнялся на саксофоне?

Дженни кивнула.

— И как? Понравилось? — спросил Дейв.

— Да. Мне всегда нравился Гровер Вашингтон.

Дейв вскинул взгляд. Вот уж чего он никак не ожидал от стоящей перед ним овечки в уродливых очках, так это музыкальной осведомленности. Впрочем, не исключено, что это обыкновенная случайность.

— Ну и где ваш гараж? — спросила Дженни.

Дейв кивнул налево, в сторону короткой аллеи, в конце которой темнело приземистое строение. Дженни начала было разворачивать «хонду» в указанном направлении, однако Дейв перехватил у нее руль. Их руки соприкоснулись… и Дженни на миг замерла, будто пронзенная электрическим током. Причем это ощущение вовсе не было неприятным.

Она поспешно выдернула пальцы из-под ладоней Дейва и постаралась придать лицу нейтральное выражение. Что оказалось нелегко, ибо за несколько секунд Дженни испытала целую гамму эмоций — смущение, легкое чувственное волнение и… радость. Радость — потому, что после разрыва отношений с Патриком Брэдшоу Дженни словно перестала замечать парней. В ней будто надломился некий стержень, и она уже начинала всерьез опасаться, что ему больше никогда не срастись.