Жена напоказ - Елена Счастная

Мне всё же удалось дотянуться, но Ренельд снова взмахнул рукой. Я вцепилась крепко и выдернула бутылочку, но сама же не удержала. Ещё попыталась поймать флакон — тот отскочил от подставленной руки и, ударившись о край ширмы, разлетелся на мелкие осколки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вы нарочно… — заметно вскипел де Ламьер.

Он двинулся на меня вместе со своим сообщником-питомцем. Двое на одну, это вообще-то нечестно! Я подавила мгновенно вспыхнувшее желание защищаться — и ещё как защищаться! Хорошеньким разрядом промеж глаз ударить точно могла — так, что месье дознаватель забудет и это утро вдобавок. Останется только вопрос, откуда у него синяк в пол-лица.

Муж обучал меня многому. Пробовал разные разделы магии, чтобы понять, к чему у меня наибольшая предрасположенность. Так и бывает — что маг выбирает, на какой вид умения станет развивать ауру. Обычно приходится останавливаться на одном. Мне же давалось всё без исключения — и это больше всего интриговало Эдгара.

«Я в тебе не ошибся, малышка», — часто говорил он.

И мне нравилось чувствовать его гордость.

— Это случайность, — я всё же отступила. Если сейчас покалечу королевского дознавателя, легче от этого мне явно не станет. — Сегодня произошло много досадных случайностей.

Но пятиться скоро стало некуда: меня почти прижали к стене. Я вскинула руки в инстинктивной попытке отгородиться от наползающей на меня тени Ренельда — и он тут же схватил мои запястья. Качнулся вперёд, разглядывая моё лицо, и неожиданно опустил взгляд на губы. В них мгновенно ударилась кровь, наливая пульсирующим теплом. Герцог глубоко вдохнул, ловя мой растерянный вздох — и его зелёные глаза стали совсем ядовитыми. Словно он захмелел. Через миг де Ламьер обхватил ладонью мой затылок, зарываясь пальцами в едва причёсанные волосы. Подушечками надавил на кожу, придвинулся ещё теснее. И ещё — так что моё сердце заколотилось где-то под горлом.

— Вы хотели кого-то опоить? — тихо проговорил он, касаясь дыханием скулы. — Думаете, вам это нужно?

Да что с ним такое творится?!

— Думаю, мне нужно идти, — я попыталась вывернуть руку из его хватки.

И тут меня до локтя пронзило словно бы ледяным копьём. Отголоски холодной волны окутали плечо и даже часть груди. Перед глазами качнулась чернильная муть, точно разводы в воде, заполнила голову и начала растворяться. Мышцы потянуло, как будто накануне я их перетрудила.

Что это вообще такое?!

Глухо стукнуло сердце в висках — и Ренельд замер, ввинчивания в меня ошалелый, совершенно непонимающий взгляд. Замер на зыбкой грани, за которой — я знала каким-то глубинным чутьём — просто сомнёт мои губы своими. Один внутренний толчок, порыв, движение. А дальше будет неведомо что. Его пальцы на моём запястье сжались крепче, но ещё миг — и он резко отпустил меня, словно наше соприкосновение стало невыносимо обжигающим. А я, пользуясь таким удачным случаем, подобрала подол и быстрым шагом ринулась прочь. К счастью, Лабьет не стал меня преследовать. Похоже, невменяемое состояние хозяина сейчас волновало его больше, чем мой побег.

— Всего доброго, ваша светлость, — бросила я напоследок. — Я сама попрошу подать мне экипаж.

Теперь скорее уносить ноги, пока герцог не пришёл в себя.

Видят Первородные, сложно представить себе более безумное утро!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

Ренельд не мог прийти в себя ещё несколько мгновений после того, как прыткая и невероятно притягательная вдовушка выскочила за дверь спальни. Лабьет кружил у ног, задевал колено тяжёлым шипастым хвостом, но не мог ничего сделать. Ничем помочь хозяину. В голове стоял шалый дурман, а в груди словно бы вращалось огненное колесо, разливая тепло по всему телу. И это ощущение было просто… ошеломительным. Будоражащим. Диким. Даже лучше, чем ночь с умелой любовницей. Каждая мышца звенела, наливаясь незнакомой силой. Колючей и щекотной одновременно.

Ренельд поднял руки и с отрешённым интересом оглядел свои ладони. Казалось, они сейчас начнут светиться. И что же это с ним сделала прехорошенькая мадам д’Амран? Ударила заклинанием?

Вряд ли.

Это больше походило на то, как если бы всё тело резко накачали чужой светлой аурой. Настолько сильной, что она на несколько ослепительных мгновений заглушила собственную ауру Ренельда — тёмную.

В таком случае это и правда походило бы на опьянение. И с подобными практиками, да при известных особенностях, ему нужно быть осторожнее.

Другое дело, что обычная магисса после такого обмена упала бы без чувств и восстанавливалась бы день-другой без возможности пользоваться даже простейшими заклинаниями. А мадам д’Амран сбежала так резво, словно ей всё нипочём.

Надо бы понаблюдать за ней и разузнать подробности её жизни. Думается, она вовсе не та, кем хочет казаться.

«Рен. Рен. Рен! — гавкал в голове Лабьет. Его призыв доносился до разума всё отчётливее вместе с тем, как волшебное ощущение лёгкости сходило на нет. — Рен, что с тобой?»

Ренельд опустил взгляд на шинакорна и тот наконец перестал суетиться, остановился и завилял хвостом, явно радуясь, что хозяин наконец очнулся.

— Всё хорошо, — Ренельд потрепал друга по бугристой башке.

Всё хорошо, кроме того, что он до сих пор не помнил, как Мариэтта оказалась с ним в одной постели. И было ли между ними хоть что-то. Особенно это досадно для мужчины, который в таких делах — без ложной скромности — ни разу не сплоховал.

И как бы через месяц-другой графиня не пришла с заявлением, что носит его ребёнка — точно в дурных любовных романах. От такой ведьмочки и не того можно ожидать. Опоит и уложит в постельку себе под стройный бочок на раз-два. Но насколько выдающимися умениями нужно обладать, чтобы зачаровать любовное зелье так, чтобы Ренельд его не почувствовал? А ведь чтение чужих аур и заклинаний его профиль.