Осторожно, спойлеры! - Оливия Дейд

К этому моменту история достигла ее бывших коллег. Из-за непрекращающейся шумихи в интернете двое из них увидели ее фотографии в одной из множества историй, появившихся в сети к пятнице. Они поболтали об этом в укромных уголках офиса, и она даже не возражала против их подмигиваний и толчков локтем. Но их сочувствующие гримасы и похлопывания по руке – «какие ужасные вещи говорят люди, Эйприл», «не представляю, что ты чувствуешь» – заставляли ее скрипеть зубами.

Когда она покидала старую работу с коробкой в руках, ей пришлось пройти сквозь строй глазеющих и шепчущихся людей.

«Я больше не буду прятаться, – повторяла она себе сквозь внезапное стеснение в груди. – Я больше не буду прятаться. Чертово фолк-трио».

Затем история перекинулась из одних соцсетей в другие, а оттуда в блоги по «Богам Врат» и даже попала в несколько развлекательных новостных программ. Включая «Все развлечения».

Она старалась не следить за распространением обрушившейся на нее славы, но как это сделать? Когда даже каждый пост, каждый показанный клип увеличивал напряжение в мышцах, пока не заболели плечи.

– Понимаю, – заверила Джо-Энн. Она, наверное, только что увидела всю историю, показанную к удовольствию зрителей на телеэкранах по всей стране.

– Я в порядке. Просто думаю, что надеть… – попыталась переключиться Эйприл и быстро пожалела об этом. Обычно в разговорах с матерью Эйприл никогда не касалась вопроса выбора одежды. – Просто жду не дождусь вечера. Маркус играет Энея, одного из моих любимых персонажей.

Мать проигнорировала этот маневр.

– По телевизору показали часть того обсуждения в соцсетях, – продолжила Джо-Энн. Её голос понизился до шепота. – Не уверена, что размещать фотографии там – хорошая идея.

Примерно такой же совет Эйприл слышала уже более тридцати лет: «Если люди жестоки, старайся сделаться меньше и меньше, пока не станешь настолько несущественной, что тебя перестанут замечать».

Но Эйприл устала прятаться и гнуться. Мнение жироненавистников из соцсетей не имеет значения, и она не станет притворяться маленькой во избежание их комментариев.

– Мне нравится показывать костюмы, которые я сделала.

Джо-Энн начала отвечать осторожно, в каждом слове сквозили беспокойство и желание сделать как лучше.

– То платье… Оно показывает твою фигуру не в лучшем свете. Может, тебе сделать другое, чтобы не так облегало…

Это могло быть что угодно. Руки Эйприл. Ее спина. Живот. Задница. Бедра.

– Я в порядке, – повторила Эйприл более резким тоном, чем хотела. Снова последовало долгое молчание. Когда Джо-Энн заговорила, ее голос слегка дрожал:

– Ты сказала, что выбираешь, что надеть вечером?

Шея Эйприл покрылась румянцем стыда.

– Да. Я захватила несколько и пытаюсь выбрать из них.

Ее пальцы сжались в кулаки, и она знала, она просто знала…

– Наверное, люди будут фотографировать вас во время ужина, – вставила Джо-Энн. Её фальшивое оживление не на шутку задевало Эйприл. – Знаешь, черное платье всегда стильно. И этот цвет скрывает множество грехов, особенно если найти модель, которая не слишком обтягивает. – Черное, чтобы стать невидимой. Больше ткани, чтобы скрыть. Как всегда, полнота была грехом скорее смертельным, нежели простительным.

Эйприл опустила голову и не ответила, боясь того, что может сказать.

– Не волнуйся. Я никому не скажу про свидание, – продолжала Джо-Энн. – Кроме твоего отца, конечно же. Но я уверена, что он не станет распространяться…

Ладно, пора заканчивать.

– Я лучше пойду. Надо принять душ, чтобы успеть собраться.

– Хорошо. Повесились сегодня, солнышко, – сказала Джо-Энн, хотя прозвучало так, будто она не ожидала, что участникам будет весело. – Люблю тебя.

Мама говорила искренне. У ее дочери никогда не появлялось в этом сомнений

– Спасибо, мам, – ответила она и так сильно впилась ногтями в ладони, что удивилась, как не проткнула кожу. – Я тоже тебя люблю.

В этом-то и была проблема. Она любит.

Приняв душ и надев свободную сорочку, Эйприл в смятении стояла перед крошечным гардеробом своего номера.

Как и сказала матери, она привезла из Сакраменто уйму нарядов, подходящих для свидания. Хороших. Вообще-то она не имела склонности к нерешительности, но сейчас обстоятельства были далеки от обычных. Что бы она ни выбрала для ужина с Маркусом Кастер-Раппом, ее одежда должна была транслировать одновременно два заявления.

Первое: я уверенная в себе и сексуальная, но не лезу из кожи вон. Такое утверждение было необходимо потому, что да, он, может, банальный и самодовольный, но он известный актер и чертовски горяч, а у нее есть гордость. Как и мама, она также предвидела, что в сети окажется не один снимок их ужина еще до того, как она доест десерт. Она собиралась хорошо выглядеть на этих снимках, а также на фотографиях, которые они с Маркусом разместят в собственных аккаунтах в соцсетях.

Такое заявление требовало облегающего платья. И не черного. Оно требовало каблуков, хотя Эйприл не желала мучить свои ноги. Оно требовало длинных сережек.

Но все это – просто ее стандартное облачение для важных свиданий, несмотря на мамин совет. Ничего слишком сложного.

Нет, сложность состояла во втором заявлении, адресованном лично Маркусу: ты должен поделиться конфиденциальными подробностями о финальном сезоне сериала, несмотря на юридические и профессиональные последствия.

И чтобы сделать такое заявление… ну, Эйприл не была до конца уверена, какой наряд подойдет. Вероятно, следует добавить часы гипнотизера. «Вы засыпаете, засыпаете и очень хотите рассказать мне, трахнетесь ли вы с Лавинией наконец и будет ли это потрясающе, и увидим ли мы обнаженку?»

Особую ставку она делала на бюст. В прошлом году глубокий вырез заставил ее спутника врезаться в фонарный столб возле «Фэйрмонта». Позже, когда она наклонилась поднять салфетку, он ткнул вилкой себе в щеку и вскрикнул так громко, что даже официант подбежал.

До этого злополучного вечера Блейк часами хвастался основательностью своей спецназовской подготовки. Однако определенно в начале двухтысячных морских котиков, как и экспертов по интернет-безопасности в наше время, не готовили к боевым действиям с применением выдающихся сисек.

Когда она поддразнила его насчет этого упущения, он недовольно нахмурился. Прямо перед тем как пролить полбокала белого вина себе на пиджак, когда она затеребила висевший на груди кулон.

Она давилась от смеха и тогда, и сейчас. Лох. Хорошо. Значит, платье с запахом. Фокус на декольте.

Она принялась перебирать вешалки в шкафу, рассматривая два главных варианта. Яркий принт с медальонами или изумительный цвет морской пены?

Зеленое платье соскользнуло на пол, и она с трудом повесила его обратно на мягкую вешалку. Черт. У нее тряслись руки. Она не должна нервничать. И не нервничает. Только…

Господи, эти уведомления в соцсетях, посты в блогах и развлекательные программы! Мамины сомнения! Собственные страхи!

Несмотря