Былого ищу следы… - Евграф Васильевич Кончин

проникали туда. И довольно-таки просто. Подходили к массивным воротам, осторожно стучали. Когда подходил сторож, то в щель просовывали рублевку, и он открывал нам ворота. Иного пути в монастырь тогда не было. Притом входили мы туда с самыми возвышенными целями - очень уж хотелось познакомиться с архитектурой прославленного на всю Россию комплекса Новоиерусалимского монастыря, в сооружении которого на протяжении почти двух столетий участвовали знаменитые зодчие и мастера.

Словом, сторож впускал нас, немного стращал разными опасностями, которые нас здесь подстерегали, на что, конечно, мы не обращали никакого внимания. Но, кстати, опасности были совершенно реальными: и стена могла обвалиться на нас, и в какой-нибудь провал можно спокойно угодить…

- Да и мины, не дай бог, вдруг на мины попадете!… После таких напутствий мы отправлялись бродить по развалинам, то отыскивая в подземной церкви полуразрушенного Воскресенского собора могилу А. А. Суворова, сына великого полководца, то скит патриарха Никона. Мне хорошо запомнились развалины Новоиерусалимского монастыря. А сколько мы наслушались от сторожа страшных историй, по большей части, конечно, выдуманных. «Вдохновленный» вином, он добросовестно отрабатывал нашу рублевку. Естественно, эти байки полупьяного скучающего старика мы моментально забывали. Но одна из них почему-то застряла в памяти:

- А под собором-то во время войны, - убеждал он, - были тайники! Во! В них были спрятаны немыслимые богатства - золото, серебро, то, которое от монахов оставалось, драгоценности и секретные книги самого Никона. Фашисты прознали о них, а найти тайники не могли. Вот и взорвали-то собор…

- Ну и что - нашли сокровища? - спрашивали мы больше для вежливости.

Сторож сразу начинал «темнить», а нам нужно уже было уезжать в Москву.

Сказки, конечно, он рассказывал. Какие там драгоценности Никона? Какие тайники? Это в наше-то рациональное и всезнающее время!

Но судьба действительно неисповедима! И спустя 25 лет я вновь приеду в уже восстановленный Новоиерусалимский монастырь, но уже вполне официально, как специальный корреспондент газеты «Советская культура». На этот раз не буду просовывать в щель ворот рублевку, чтобы попасть на его территорию. И приеду ради некогда фантастических слухов о тайниках и немыслимых драгоценностях, в них схороненных, ибо они - и тайники и драгоценности- - не были выдумкой сторожа, они существовали на самом деле!…

…Но, дорогие читатели, прервусь, быть может, на самом интригующем месте своего повествования о тайниках Воскресенского монастыря, прервусь для того, чтобы дать необходимую историческую справку.

Академик Игорь Эммануилович Грабарь называл ансамбль Новоиерусалимского монастыря «одной из самых пленительных архитектурных сказок, созданных когда-либо человечеством». Еще бы - ведь в его создании на протяжении почти двух столетий принимали участие многие прославленные зодчие и художники: «каменных дел подмастерье» Аверкий Мокеев, Петр Заборский - «золотых, серебряных и медных, ценинных и всяких рукодельных хитростей изрядный ремесленный изыскатель», архитекторы В. В. Растрелли, К. И. Бланк, Я. Г. Бухвостов, М. Ф. Казаков, А. Л. Витберг, мастера ф. Папуга, Е. и Л. Михайловы…

Монастырь основан патриархом Никоном, личностью сильной и незаурядной, сыгравшей большую роль в истории Русского государства. Считал он, что «не от царей присилется начало священства, но от священства на царство помазуются. Священство выше царства…» И посему Новоиерусалимский монастырь, копирующий комплекс древнего Иерусалима с храмом Воскресения, который с точки зрения архитектурной был беспримерным и единственным во всей Руси, должен был доказать величие русской церкви и его, Никона, превосходство.

В 1658 г. на высоком берегу реки Истры, которая здесь делает излучину, возвели временные деревянные стены и восемь башен. Спустя два года приступили к строительству главного храма монастыря - Воскресенского собора. Работы велись до 1666 г. Лишение Никона патриаршего сана и ссылка его на Север приостановили сооружение собора на 13 лет. Завершено оно было лишь к 1685 г.

В 1694 - 1697 гг. возводится Входоиерусалимская надвратная церковь, потом Патриаршие палаты, дворец царевны Татьяны Михайловны, Больничные палаты, Рождественская церковь, башни - Сионская, Давидов дом, Елизаветинская, Иноплеменничья, Варуха, Ефремова и Дамасская, скит Никона (1658) - интереснейший памятник гражданской архитектуры, о котором академик А. В. Щусев сказал, что «этот оригинальный маленький скит воплощает в себе как бы синтез идей архитектуры первой половины XVII века…»

Но история строительства собора не закончилась. Храм еще и рушился, и горел, и другие происшествия с ним приключались, но вновь и вновь он возрождался в своем великолепии.

Гремел и привлекал монастырь славою своей, красотой и «святостью», величественностью своих построек и легендами, возникшими вокруг имени властного Никона, коему здесь был посвящен монастырский музей. Тысячи паломников со всей России стекались сюда. Монастырь богател и процветал.

После революции монастырь закрыли. А 29 марта 1920 г. отдел по делам музеев Главнауки организовал здесь Новоиерусалимский художественно-исторический музей, который позже становится популярным и, пожалуй, самым значительным в Подмосковье. К началу 1922 г. были открыты для посетителей отделы древнерусского искусства, «Никон и история монастыря», помещичьего быта XVIII века, который обогатился историческими и художественными ценностями, вывезенными из брошенных господских дворцов и усадеб. Музей занимал 30 комнат в бывших монастырских помещениях, в них демонстрировалось около шести тысяч экспонатов.

Музей быстро рос и развивался. В конце 30-х годов он был реорганизован из районного в опытно-показательный краеведческий музей, показывающий историю, экономику, культуру, природные богатства Московской области.

О нем написаны книги и статьи. В частности, в 1925 и 1928 гг. были выпущены краткие путеводители по музею - весьма любопытные книжки, рассказывающие об экспонатах каждого зала, о направлениях деятельности совета научных работников - так именовалось руководство музеем. А в 1968 - 1971 гг. в VI и VII выпусках «Очерков истории музейного дела в СССР» опубликованы статьи-воспоминания о музее, написанные Е. С. Радченко, которая принимала активное участие в создании и строительстве музея, многие годы была его ученым секретарем. Она подробно знакомит читателей с довоенной деятельностью музея, с его работниками, и прежде всего с Н. А. Шнеерсоном, основателем и многолетним директором музея, видным музейным деятелем 1920 - 1930-х годов.

Не ставил я своей целью подробно рассказывать об истории монастыря и музея, ибо любой этим интересующийся всегда может познакомиться с названными материалами. Этот небольшой познавательный экскурс можно считать в какой-то мере предисловием к изложению тех событий, о которых еще не написаны книги, научные статьи и популярные очерки. Эти события, связанные со спасением сокровищ музея в годы Великой Отечественной войны, и до сего времени мало известны.

Сейчас уже нелегко восстановить, кажется, не столь уж давнюю историю. Одних участников эвакуации уже нет в живых, других судьба разбросала в разные концы страны, их теперь и