Ева - Ева Миллс

– Но может она и права, Фрэн…

– Нет. – резко отрезала она. – Нет. Мы с Ником против.

Мы с Ником. Они уже были "мы". Интересно, я и Нил, мы станем "мы"?

– Фрэн, а как же твоя учеба, твой колледж?

– Мы все продумали. Мы будем совмещать. Я в этом году возьму побольше классов, в следующем, пока ребенок будет совсем маленьким- один, два, а еще через год смогу вернуться к полноценным занятиям. Ник найдет хорошую работу, он крутой специалист. Мы снимем квартирку. Мы поженимся в Портленде. У нас все будет хорошо, Ева, не смотри на меня так.

– Как?

– Как будто я превратилась в призрак. Как будто у меня выросла бородавка. Как будто ты меня жалеешь.

– Я не жалею, нет, ни в коем случае. – я замотала головой. – Фрэн, но вам же будет ужасно трудно! Не лучше ли бы вам тогда остаться здесь?

– Здесь? -Фрэн вытаращила на меня глаза, потом расхохоталась.

– Ева, святая простота, ты предлагаешь мне остаться в городе, где на моем заборе каждую ночь пишут "потаскуха" и где я не могу сделать ни шага, чтобы какая-нибудь жирная матрона не прошипела вслед "разлучница"? Отец Ника меня ненавидит, собственная мать считает, что я навлекла на нашу фамилию позор, Ева, как я смогу здесь родить и растить ребенка? – Фрэн сама не замечала, что плачет, ее щеки промокли, глаза блестели. Наконец она замолчала. Вытащила носовой платок, вытерла лицо, высморкалась.

– Прости, Ева. Ты еще слишком маленькая, чтобы все это понять.

– Да какого черта я маленькая! Я младше тебя на год!

– Почти на два. Мне осенью девятнадцать.

– Да хоть бы и на два! Ты тоже еще ребенок и твой залет не делает тебя автоматически взрослой!

Фрэн улыбнулась.

– На самом деле делает, но ты права. Я… Я просто не знаю, как себя вести и как держать и поэтому веду себя как высокомерная…

– Сучка.

– Точно. Прости.

– Хорошо. И ты прости, что не пришла сразу. Я злилась. Хотя это и было по-детски. Может, ты и права, может я и правда ничего не понимаю.

– Ничего. Это быстро пройдет. Вы с Нилом…вы сейчас вместе?

– Наверное. Да. Ты не против?

– С чего бы я могла быть против? Нил -хороший мальчик. Я же выбрала мужчину. Вы с Нилом хорошая пара.

– Фрэн, я тебя хотела спросить…– я замолчала.

– Про секс? – она ухмыльнулась, а я покраснела.

– Да! Фрэн, ты сама знаешь, что говорят девчонки после физкультуры. Но ты-то уже знаешь наверняка…

– Опытная? – она откровенно насмехалась надо мной. -А ты уже собралась с Нилом заняться этим? Рассказать тебе, какой у него…

– Нет! Боже, нет. Фрэн! – от стыда я закрыла лицо руками. -Я пойду домой.

– Ева, стой. Прости меня. Просто у тебя было такое лицо, что я.…-Фрэн обняла меня.

– На самом деле всего три совета:

Не бойся. Все не так больно, как расписывают. Не стесняйся. Если уж решилась раздеться перед парнем – доверяй ему. Ну и самое важное – не соглашайся, пока не будешь уверена, что хочешь этого.

– И все? Как это не совсем то, что я ждала.

– На самом деле именно этого ты и ждала. Просто еще не знаешь об этом. Ну и конечно же, еще я могу сказать тебе, какой у Нила…

– Нет. – твердо остановила я ее. -Спасибо, но нет.

Они уехали через неделю, в воскресенье утром, сразу после завтрака. Из провожающих, кроме миссис Джеймс, были мы с Нилом и мои родители. Мама что-то прошептала на ухо Фрэн, обнимая её. В последний момент появилась Ронни, сунула Нику в руки пакет – по форме напоминавший пирог, неловко похлопала Фрэн по плечу. Потом мы стояли все вместе и смотрели им вслед, пока синий «скорп» не скрылся из виду.

– Не нравится мне это всё – угрюмо выразила Ронни мысль, смутно терзавшую всех.

Мама задумчиво кивнула, её мысли витали где-то далеко.

Пора было расходиться. Мне тоже надо было к Голду, и Нил пошёл меня провожать. По дороге мы не шутили и не обнимались, настроения не было. Не доходя до лавки каких-то двухсот метров, Нил вдруг резко остановился и без предупреждения меня поцеловал.

Он сжимал меня руками так сильно, что я едва могла дышать и целовал настойчиво, даже грубо. Отстранился резко, почти оттолкнул меня. Я вдруг увидела, каким он станет через пять лет – все его черты на мгновение как будто заострились и приняли окончательную форму.

– Нил, что с тобой?

Он встряхнул головой, думая о своём.

– Пообещай, что будешь ждать меня, когда я поеду в колледж.

– Нил, я люблю тебя. Конечно, я буду ждать тебя.

– Поклянись.

– Клянусь.

Он хотел добавить что-то ещё, но передумал.

– Я заберу тебя вечером. – отрывисто, через силу бросил он и ушёл быстрым шагом, но на повороте обернулся и неожиданно крикнул во всю мощь тренированных лёгких:

– Я люблю тебя!

На нас оборачивались прохожие, многие ухмылялись понимающе: эх, молодость, молодость.

Я расплылась в улыбке и помахала ему рукой.

Нил кивнул, показав, что заметил и, сорвавшись с места, бегом скрылся за углом.

Голд стоял за прилавком, скрестив руки на груди и смотрел на меня. Он явно наблюдал всю сцену от начала до конца. Я смутилась, но не отвела взгляд.

– Я люблю его.

Молчание.

– А он любит меня.

Молчание.

– И нечего на меня так смотреть, как будто вы старый, сморщенный сухарь, забывший, как любить! – я пожалела о своих словах ещё до того, как произнесла, но было поздно.

Голд показал мне на шкафы: протри пыль на полках. Я убиралась там всего несколько дней назад, но виновато взяла тряпку.

Мы работали в молчании. Он не задавал мне вопросов, как обычно, не проверял, хорошо ли я усвоила последнюю лекцию. Я чувствовала на себе его взгляд, но не осмеливалась повернуться.

Через пару часов я подобралась наконец к нелюбимому стеллажу. Он был высокий, узкий и самый неудобный, протирать его было сплошным мучением. Со вздохом подтянув стремянку, я забралась на неё и стала водить метёлочкой по бесконечным корешкам. Задумавшись о своём, вдруг потеряла равновесие, стремянка покачнулась, и я инстинктивно ухватилась за книги, одна выпала из общего ряда и свалилась на пол раскрывшись. Я мигом слетела со стремянки, но Голд успел раньше. Аккуратно поднял синий том – снова синий том!

Я торопливо начала говорить, захлёбываясь в словах:

– Мистер Голд, простите, простите меня! Я совсем не думала того, что сказала. Вы замечательный, ваше мнение так ценно для меня, мне просто хочется вашего одобрения, во всём, всегда! Фрэн и Ник уехали – добавила я еле слышно.