У лорда неприятности - Кейти МакАлистер

— Ты трусиха, Фредерика Пелем, самая обыкновенная трусиха, и не имеешь ни малейшего права хныкать, потому что ты получила то, что заслужила.

Она выглянула в окно, в бездонную темноту сада. В воздухе повис густой аромат жасмина, принесенный теплым ночным ветерком. Гарри привез ее сюда, в Эшли-Корт, уже поздно вечером, поэтому Плам ничего толком не увидела, но то, что она успела разглядеть, ошеломило ее почти так же сильно, как и небрежно отброшенная мысль о том, что Гарри, оказался настоящим лордом. Конечно, дом и прилегающие земли были ужасно запущены, но Гарри заверил Том (сама Плам в тот момент чувствовала себя настолько оглушенной его откровенным признанием о титуле, что могла только лепетать: «Но… но…»), что планирует отреставрировать и восстановить когда-то бывшее великолепным имение и очень рассчитывает на помощь и советы своей новоиспеченной жены.

— Жены, не имеющей никакого права давать советы или предлагать помощь, — печально пробормотала Плам.

— Вы так думаете? Я придерживаюсь другого мнения. Мне всегда казалось, что любой дом нуждается в женской руке, чтобы не превратиться в нечто скучное и чересчур практичное. — Гарри, одетый в тяжелый, расшитый золотом парчовый халат до пят, вошел в ее комнату. Он остановился рядом с Плам, тоже выглянул в окно и вздохнул. — Здесь нужно столько всего сделать, и я был бы очень благодарен вам за помощь, но если вы не хотите брать дом в свои руки…

— О нет, я буду просто счастлива… милорд.

Гарри улыбнулся. Плам словно растаяла от этой улыбки.

Во всяком случае, ей так показалось. Она просто поверить не могла, что, всего лишь встав рядом с ней, Гарри сумел превратить ее вероломное, ничуть-не-сожалеющее-о-том-что-она-вышла-замуж-не-сказав-ему-правду тело в неистовство желания, вожделения и необузданного предвкушения.

В ее постели очень, очень давно не было мужчины.

— Вы все еще не можете привыкнуть к мысли, что стали маркизой? Простите, что я не сказал вам об этом до того, как мы поженились, Плам. С моей стороны это довольно некрасиво, но, видите ли, я боялся, что вас это отпугнет… — Он взял ее за руку и начал поглаживать ладонь большим пальцем, так что все ее растаявшие внутренности тут же запылали. — Я очень хотел, чтобы вы стали моей законной женой до того, как я открою вам сердце и выдам все свои секреты.

Теплая лужица счастья здорово успокоила чувство вины. Если он так сильно хотел на ней жениться, может, инцидент из прошлого ничего для него не значит? Плам очень на это надеялась. И молилась. Молилась, чтобы пережить устремленный на нее взгляд, полный восхищения и вожделения. Плам видела точно такой же взгляд в глазах своего первого мужа, но тогда такой взгляд ей просто льстил, а сейчас она обнаружила, что откликается на него с таким воодушевлением, что вот-вот подогнутся колени.

— Это было довольно неожиданно, милорд…

— Гарри.

— …Гарри. Но могу вас заверить, что, если бы вы рассказали мне об этом до венчания, я бы не кинулась от вас прочь с отчаянными воплями. Более того, если бы вы решились открыть мне свои секреты раньше, я тоже открыла бы вам свои.

— Правда? — произнес Гарри, опуская взгляд на тонкую ткань пеньюара в том месте, где он прикрывал ее груди. Груди, дерзко рвущиеся наружу и требующие, чтобы она кинулась в его объятия. — И что же за секреты может раскрыть такая женщина, как вы?

Слово «раскрыть» в сочетании со страстным взглядом, которым Гарри пожирал ее грудь, лишило Плам остатков разума.

— О… я уверена, что у меня есть кое-что…

— Да-да, у вас есть кое-что. Просто прелестное кое-что. — Гарри не отрывал ярко сверкнувших глаз от ее грудей.

Плам тоже покосилась на них. Соски, как маленькие твердые камешки, упирались в тонкую ткань. Плам не могла решить, то ли изобразить девичью застенчивость, то ли поддаться распутному возбуждению, раз уж Гарри удается вызвать в ней такую реакцию, что она аж пылает от желания потереться о его тело. Вероятно, девичья скромность приличнее, но распутство гораздо ближе к ее истинной натуре. По крайней мере она сможет быть честной распутницей. Плам шагнула к нему.

— Заверяю вас, у меня есть секреты, Гарри. Я была замужем…

Плам осеклась, потому что Гарри, по-прежнему смотревший на ее груди так, как умирающий от голода человек смотрит на полные еды тарелки, протянул руку и нежно обхватил ее правую грудь.

— Да, вы говорили мне, что были замужем, и, если помните, я ответил, что ваше прошлое меня совершенно не касается.

Плам охватила приятная теплая дрожь. Плам закрыла глаза и вздрогнула от удовольствия, а спина сама по себе выгнулась, сильно вжав грудь в ладонь Гарри.

— Вы замерзли? — хрипло спросил он.

Плам открыла глаза. Гарри большим пальцем ласкал ее ноющий сосок.

— Нет. Не замерзла. Мне жарко. Очень жарко.

— Жарко, да, жарко, я чувствую ваш пыл. А вторая ваша… — Он положил правую руку на другую грудь, и Плам застонала. — Вы пылаете. Буквально как в лихорадке. Думаю, лучше освободить вас от одежд.

— Вы правда так думаете? Это поможет унять мою… лихорадку? — Плам уже не обращала внимания на то, что лепечет чушь словно круглая дурочка. Ее захлестнуло вожделение, и похоть, и куча самых разных ощущений, связанных с тем восхитительным трепетом в груди.

— Думаю, да. Право же, я уверен, что это поможет. Я, как ваш супруг, обязан заботиться о вашем благополучии. Я просто вынужден потребовать, чтобы вы, ради собственного здоровья, сняли этот пеньюар.

Какой чудесный мужчина! Какой чуткий! Как заботится о ее здоровье!

– О, — выдохнула Плам, искренне наслаждаясь тем, как ее груди колышутся в его ладонях.

Глаза Гарри сверкнули стеклами очков.

— Немедленно!

− О!

Не убирая теплых рук с ее грудей, он наклонился, пощекотав волосами ее подбородок, и начал поцелуями прокладывать жаркую дорожку вдоль ключицы, прямо к вырезу пеньюара, туда, где он был завязан на красивую розовую ленту. Плам вдыхала его запах — лимонное мыло для бритья и что-то земное, возбуждающее, мужское, принадлежавшее только Гарри.

— Я буду счастлив помочь вам, если вы не в силах раздеться сами.

Плам посмотрела вниз. Гарри чуть отодвинулся от нее, крепко зажав в зубах конец розовой ленты.

— Это неприлично — вы понимаете? — просто совершенно неприлично. Мы знакомы всего два дня и уже собираемся… вы хотите… и я тоже с удовольствием… в постели. Обнаженными!

Ленточка выпала из его рта. Он посмотрел вверх с такой очаровательной улыбкой, что Плам захотелось схватить его и целовать до тех пор, пока очки не запотеют.

— Да, я знаю, это неприлично. Восхитительно неприлично! — Ярко блестевшие глаза медленно темнели сомнением. Гарри сделал шаг назад. — Вы этого не хотите? Я вас слишком тороплю? Я хотел сказать вам, что мне нужна жена, желающая интимных отношений, но тогда… эээ… я… эээ… а сегодня, когда вы сказали, что уже были замужем, я решил, что вы тоже хотите… гм…