Приключения Тома Сойера - Марк Твен

Том Сойер шел домой в самом веселом настроении, думая просебя, что и церковная служба бывает иногда не так уж плоха, если внести в неехоть немножко разнообразия. Одна только мысль огорчила его: он ничего не имелпротив того, чтобы пудель поиграл с его жуком, но все-таки уносить жука с собойщенок не имел никакого права.

В понедельник утром Том проснулся, чувствуя себя совершеннонесчастным. В понедельник утром всегда так бывало, потому что с понедельниканачиналась новая неделя мучений в школе. По понедельникам ему хотелось, чтобы впромежутке совсем не было воскресенья, тогда тюрьма и кандалы не казались бытакими ненавистными.

Том лежал и думал. И вдруг ему пришло в голову, что недурно– было бы заболеть: тогда можно и не ходить в школу. Перед ним смутно забрезжилкакой-то выход. Он исследовал свой организм. Никакой хвори не нашлось, и онпринялся за дело снова. На этот раз ему показалось, что у него имеются всепризнаки колик в желудке, и он возложил надежду на них. Однако симптомыстановились все слабее и слабее и, наконец, совсем исчезли. Он стал думатьдальше и скоро нашел кое-что другое. Один верхний зуб у него шатался. Поздравивсебя с удачей, Том уже собрался было застонать для начала, как вдруг ему пришлов голову, что, если он явится к тетке с такой жалобой, она просто-напростовыдернет ему зуб, а это очень больно. Он решил оставить зуб про запас ипоискать чего-нибудь еще. Довольно долго ничего не подвертывалось, потом онвспомнил, как доктор рассказывал про одну болезнь, с которой пациент недели надве, на три укладывался в постель и мог совсем остаться без пальца. Он сейчасже выставил «больной» палец из-под простыни и стал его рассматривать. Только онне знал, какие должны быть симптомы болезни. Все же ему думалось, чтопопробовать стоит, и поэтому он принялся стонать с большим воодушевлением.

А Сид все спал, ничего не подозревая.

Том застонал громче, и ему показалось, что палец у него всамом деле начинает болеть.

Сид и ухом не повел.

Том совсем запыхался от натуги. Он перевел дух, потомсобрался с силами и испустил подряд несколько самых замечательных стонов. Сидвсе храпел.

Том даже рассердился. Он позвал: «Сид, Сид!» – и потряс его.Это, конечно, подействовало, и Том опять принялся стонать. Сид зевнул,потянулся, чихнул, приподнялся на локте и стал глядеть на Тома. Том все стонал.Сид окликнул его:

– Том! Послушай, Том!

Никакого ответа.

– Да ну же! Том! Что с тобой, Том? – И Сид схватил его заплечи, испуганно заглядывая ему в глаза.

Том простонал:

– Оставь, Сид. Не трогай меня.

– Да что с тобой, Том? Я позову тетю.

– Нет, не надо. Это, может, само пройдет. Не зови никого.

– Ну как же не звать? Перестань, Том, не стони так ужасно. Идавно это с тобой?

– Несколько часов. Ох! Ой, не ворочайся так, Сид, ты меняубьешь.

– Том, чего же ты меня раньше не разбудил? Ой, Том,перестань. Просто мороз по коже дерет тебя слушать. Том, да что с тобой?

– Я все тебе прощаю, Сид. (Стон.) Все, что ты мне сделал.Когда я умру…

– Ой, Том, ведь ты же не умираешь? Не надо, Том, ой,перестань. Может, еще…

– Я всех прощаю, Сид. (Стон.) Так и скажи им, Сид. А еще,Сид, отдай мою оконную раму и одноглазого котенка этой новой девочке, чтонедавно приехала, и скажи ей…

Но Сид схватил в охапку свою одежду и исчез. Том и в самомделе страдал теперь, так разыгралось его воображение, поэтому его стоны звучалидовольно естественно.

Сид скатился вниз по лестнице и крикнул:

– Ой, тетя Полли, идите скорей! Том умирает.

– Умирает?

– Да, тетя, умирает! Чего же вы стоите – бегите скорей!

– Пустяки! Не верю!

Тем не менее она стрелой понеслась наверх, а за нею по пятамСид и Мэри. Лицо у нее побелело, губы дрожали. Подбежав к постели, она с трудомвымолвила:

– Ну, Том! Том! Что с тобой такое?

– Ой, тетечка, я…

– Что с тобой, Том, что такое с тобой случилось, моймальчик?

– Ой, тетечка, у меня на пальце гангрена!

Тетя Полли упала на стул и сначала засмеялась, потомзаплакала, потом и то и другое вместе. Это вернуло ей силы, и она сказала:

– Ну, Том, что за фокусы ты со мной вытворяешь! Брось этиглупости и вставай.

Стоны прекратились, и боль в пальце совсем пропала. Томпочувствовал себя довольно глупо и сказал:

– Тетя Полли, мне показалось, что это гангрена, и было такбольно, что я совсем забыл про свой зуб.

– Вот как! А что у тебя с зубом?

– Один зуб вверху шатается и болит так, что просто ужас.

– Ну, ну, ладно, только не вздумай опять стонать. Открой рот.Ну да, зуб шатается, только от этого никто еще не умирал. Мэри, принеси мнешелковую нитку и горящую головню из кухни.

Том сказал:

– Ой, тетечка, только не надо его дергать. Теперь он ужесовсем не болит. Помереть мне на этом месте, ни чуточки не болит. Пожалуйста,не надо. Я все равно пойду в школу.

– Ах, все равно пойдешь, вот как? Так все это ты затеялтолько ради того, чтобы не ходить в школу, а вместо того пойти за реку? Ах,Том, Том, я так тебя люблю, а ты меня просто убиваешь своими дикими выходками!

Орудия для удаления зуба были уже наготове. Тетя Поллисделала из шелковой нитки петельку, крепко обмотала ею больной зуб, а другойконец нитки привязала к кровати. Потом, схватив пылающую головню, ткнула еючуть не в самое лицо мальчику. Зуб выскочил и повис, болтаясь на ниточке.