Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Быть войне! Русы против гуннов - Максим Кисляков

Быть войне! Русы против гуннов - Максим Кисляков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 75
Перейти на страницу:

– Не видели караван… торговый такой, там еще жирный купчина сидел, рожа – во, – венед картинно раздул щеки, – точно переспелая тыква.

Стражник не повел и ухом, Йошт не унимается:

– Ну караван, лошади, повозки и это… много воинов… десятка три, наверное.

Воин не смотрит на него, стоит и по-прежнему молчит как в рот воды набрал, лишь рифленые желваки играют на скулах. Йошт от обиды аж притопывает, глаза блестят то ли от солнца, а может, от другого.

– Да не ответит он тебе, – бросил рокочущим, будто медведь, голосом второй воин. – Немой он. А караван твой ушел еще до восхода солнца. Мы как раз сменялись, когда услышали рожок.

Йошт от слез в глазах ничего не видит перед собой, отчаяние железной пятерней сдавливает горло – не вздохнуть. Он развернулся и побрел вниз, туда, где широкий тракт убегает вперед. Внизу теснятся на холмиках домишки крестьян, на земельных участках копошатся полусогнутые фигуры, руки привычно дергают сорную траву, льют воду из деревянных кадушек, орудуют мотыжками.

– А я тебя видел вчера, запомнил, когда ты мимо шмыгнул, – бросил в спину удаляющемуся Йошту охранник. – Надо было тебя тогда взашей гнать – наверное, спас бы… Но, впрочем… Если так уж неймется – сможешь догнать. Иди прямо по тракту, а лучше беги что есть мочи – твой купчина вчера неплохую торговлишку сделал, идет налегке.

Йошт было приободрился – чего-чего, а бегать сломя голову он умеет. Но вскоре ледяным клинком ужалило разочарование – куда бежать?..

Всклокоченная рыжеволосая голова бессильно упала на грудь, ноги сами собой плетутся к месту вчерашней стоянки, дорожная пыль назойливо щекочет нос. Вчерашнее пристанище видно издалека, от костров поднимается еще сизый дымок, чуть поодаль от натоптанного воинскими сапогами дерна поили скотину – лужи еще не успели высохнуть. Йошт остановился, глаза обреченно глядят вдаль убегающему тракту. «Уж лучше б высекли, – с горечью подумал венед. – А так сгину в неизвестном краю…»

Почему-то вспомнилась мать, пекущая сладкие пироги с брусникой, старший брат, сестры. Защипало в носу, на глаза накатывают слезы.

Йошт с негодованием приминает ногой встающие перед ним кусты. Кованные железом врата богатого Треполя остались далеко за спиной. Тропа давно превратилась в звериную тропинку, а теперь и вовсе теряется. Куда забрел? Надо было не сворачивать с тракта, зло подумал Йошт, с силой пнул попавший под ногу мухомор – гриб брызнул бледным крошевом в разные стороны, вверх взметнулись зеленые мухи.

– Пощааадиии!..

Вопль, полный отчаяния, заставил мгновенно пригнуться рыжеволосого венеда. Рев нарастал, ему вторит детский вой вперемешку с гортанными злыми выкриками, звонко щелкает плеть.

– Пощади сынооочка, свееетлый князь!

Йошт сделал с десяток шагов в сторону захлебывающегося крика и рева, стараясь не шуметь, отодвинул в стороны кустарник. Ахнул.

На крохотной полянке стоит на коленях молодая женщина, руки скрещены на груди в мольбе. Рядом всадник на короткой лошади с наслаждением хлещет плетью катающийся в траве живой комок. Плеть со свистом рассекает воздух, обрушивается на спину молодого паренька, свинцовые комочки на концах плети разрывают в лохмотья холщовую рубаху вместе с кожей.

– Как ты смел встать на пути наследника великого хана!

Комок барахтается на земле, труха, мелкие сучья и прошлогодняя листва облепили с ног до головы паренька. Тот после каждого удара плетью взвизгивает.

– Меня, светлый князь, меня лучше бееей! – взревела женщина, она бросилась под копыта коротконогой лошаденке, та заржала, встала на дыбы. Руки молодухи с силой разорвали платье на груди до самого пояса, выскользнула высокая грудь. – Хочешь, бесстрашный воин степи, насилуй меня! Я не буду сопротивляться! Только сыночка не трооонь!..

Рука с плетью застыла в воздухе, гунны, стоящие поодаль, довольно смотрят на полную грудь белой женщины, заговорщицки переглядываются. Один из них медленно подъехал к ней, спешился. Твердой походкой подошел к рыдающей бабе, ухватил за грудь, рука с силой сжала мягкую плоть, женщина вскрикнула. Другая рука степняка начала развязывать портки, рот ощерил, обнажив острые кривые зубы.

Перед его лицом щелкнула плеть, гунн вздрогнул и попятился.

– Назад! – прогремел крепко сбитый степняк в остроконечном шлеме. Кольчужная рубашка свисает почти до колен, талию перехватывает пояс с большими железными нашивками, борода с прядями седых волос ниспадает на грудь. – Это добыча сына великого хана!

– Но советник Емшан, я ведь первый ее поймал… – с дрожью в голосе промычал гунн, придерживая спадающие штаны.

Плеть вновь зловеще щелкнула, гунн вскрикнул, прижимая ладонь к щеке, из-под пальцев засочилась кровь.

– Да как ты смеешь, шакал?!

Гунн в остроконечном шлеме бросил плеть, обнажил клинок, конь шагнул к воющему от боли гунну, тот попятился, нога зацепилась за корягу, он тут же рухнул, послышался сухой треск, степняк еще больше взвыл, рука нащупала свисающий клок от штанины. Советник Емшан нависает над ним черной тенью, рука занесла для смертельного удара клинок, солнечный луч самоцветами пробежал по холодной стали искусных мастеров далекого Востока.

– Стой, Емшан! – Гунн в кольчужной рубашке и остроконечном шлеме вздрогнул, кривой меч замер, лезвие хищно подрагивает, степняк медленно повернул лицо на оклик, побелевшие губы сжаты, крылья носа раздуваются. Перед ним на коротконогой лошади восседает младший сын хана, молодое, еще по-мужски не окрепшее тело закрывает кожаный доспех с нашитыми начищенными до блеска стальными бляхами, из-под рукавов свисают пряди мелких колец, голову венчает шлем-котелок – с такого обрушенное сверху лезвие неминуемо соскользнет, шею до самой спины скрывает плетение крупных колец из черного железа.

Остроконечный сапог сына хана легонько сжал лошадиный бок, та шагнула в сторону дрожащего в примятых кустах живого комочка. Желтоватое лицо степняка растянуто в ухмылке, вздернутый нос с шумом вбирает воздух, щелки-глаза светятся животным вожделением.

Гунн с размаху вонзил носок сапога в бок паренька, комок взвизгнул, сжался еще сильнее.

– Пусть он убьет ее! – заорал сын хана. Лицо перекошено от гнева, глаза страшно выкачены. Степняк вдруг запрыгал в седле, страшно заверещал, слюни брызгают в разные стороны. – Убьет, убьет, пусть убьееет!

Стоящие рядом гунны довольно зацокали, кивают. Емшан опустил меч, покорно склонил голову:

– Твоя воля, великий хан!

Всхлипывающую женщину повалили на землю, для пущей покорности плетью крест-накрест разорвали спину. Она протяжно взвыла, кожа с треском лопнула, кровь запузырилась, рванулась крохотными потоками из раны.

Рыдающего паренька бросили на женщину. Тот скатился на бок, обнял мать, уткнулся лицом в ее щеку, слезы крупными каплями стекают с его лица.

– Мамочка!..

Его тут же ухватили за шкирку, дернули в сторону. Руки мальчика в последний момент ухватили платье матери, но тут же он взвизгнул – кто-то с силой пнул в живот. Скорчившегося от боли ребенка вновь бросили на женщину, к горлу приставили нож.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?