Чаща - Харлан Кобен

Она попрощалась крайне занудным голосом, какой нечасто бывает даже у подростка.

Дома Кара без разрешения включила телевизор и уселась смотреть мультфильм про Губку Боба. Создавалось ощущение, что мультфильмы с Губкой Бобом не сходили с экрана. Я даже задавался вопросом, а может, есть канал, по которому их показывали круглосуточно. Мне казалось, что и сюжетов у этих мультфильмов не больше трех. Но детей это, похоже, нисколько не смущало.

Я уже собрался употребить власть, но в последний момент передумал. Дочь нашла себе занятие, что меня в тот момент очень даже устраивало. Мне все еще предстояло выработать стратегию предстоящего процесса об изнасиловании Шамик Джонсон и разобраться с невероятным появлением в моей жизни Джила Переса. Пусть и мертвого. И я уже опасался, что судебный процесс, самый громкий в моей карьере, может закончиться полным провалом.

Я начал готовить обед. Обычно вечером мы ели в каком-нибудь ресторане или нам привозили еду по заказу. У нас жила няня-домоправительница, но сегодня у нее был выходной.

— Хот-доги тебя устроят? — спросил я Кару.

— Мне без разницы.

Зазвонил телефон. Я взял трубку.

— Мистер Коупленд? Это детектив Такер Йорк.

— Да, детектив, чем могу помочь?

— Мы нашли родителей Джила Переса.

Я инстинктивно еще крепче сжал трубку.

— Они опознали тело?

— Пока нет.

— Вы им сказали?

— Вы уж не обижайтесь, мистер Коупленд, но об этом по телефону не говорят, понимаете? «Ваш мертвый ребенок, возможно, все эти годы был жив… но на днях его убили».

— Понимаю.

— Мы не вдавались в подробности. Завтра собираемся привезти их и посмотрим, удастся ли произвести опознание. Вопрос вот в чем: насколько вы уверены, что это Джил Перес?

— Почти уверен.

— Вы понимаете, что этого, возможно, недостаточно?

— Да.

— И потом, уже поздно. У нас с напарником смена закончилась. К Пересам мы пошлем нашего человека завтра утром.

— Так это звонок вежливости?

— В каком-то смысле. Ваш интерес мне понятен. Может, вам тоже стоит подъехать завтра? На случай, если у вас возникнут какие-то вопросы.

— Куда мне подъехать?

— Опять в морг. Прислать за вами машину?

— Нет. Дорогу я знаю.

Через несколько часов я уложил дочь в кровать. Когда подходит время отправляться спать, Кара не доставляет мне никаких хлопот. Я читаю ей перед сном. Не потому, что следую рекомендациям журналов для родителей, просто она это обожает — чтение ее не убаюкивает. Я читаю дочери каждый день, и никогда не видел, чтобы у нее начинали слипаться глазки. А вот со мной такое иногда случается. Некоторые книги просто ужасны. Я не раз засыпал прямо на ее кровати. Она мне это разрешает.

Я не всегда мог читать ей так долго, как ей хотелось, вот мы и начали покупать аудиокниги. Теперь я сначала читаю ей несколько страничек, а потом она слушает одну сторону аудиокассеты (это примерно сорок пять минут), прежде чем настает время закрывать глаза и спать. Кара это понимает, и такой порядок ей нравится.

Сейчас я читаю ей Роальда Даля. Ее глаза широко раскрыты. В прошлом году, когда мы ходили на детский спектакль «Король Лев», я купил ей по жутко завышенной цене Тимона. Сейчас она сжимает игрушку в правой руке. Тимон тоже любит слушать.

Я закончил чтение и поцеловал Кару в щеку. От нее пахло детским шампунем.

— Спокойной ночи, папуля.

— Спокойной ночи, Тыквочка.

Дети. Порой они ведут себя как Медея, пребывающая в отвратительном настроении, а порой как ангелы.

Я включил магнитофон и погасил свет. Направился в кабинет, сел к компьютеру. Вывел на экран папку с рабочими файлами, открыл дело Шамик Джонсон. В который уж раз начал читать документы.

Кэл и Джим.

Моя жертва не могла рассчитывать на сочувствие присяжных. Шестнадцати лет, с ребенком, рожденным вне брака. Дважды арестовывалась за приставание к мужчинам, один раз у нее нашли марихуану. Работала на вечеринках исполнительницей экзотических танцев, а попросту — стриптизершей. Люди не могли не задаться вопросом, а что она делала на той вечеринке. Меня подобное стечение обстоятельств обычно не смущает — наоборот, мобилизует, заставляет прилагать больше усилий. Не потому, что меня заботит политкорректность. Я лишь стремлюсь к торжеству справедливости. Будь Шамик светловолосой, белой, занимающей пост вице-президента студенческого совета в Ливингстоне, а парни — черными, для меня ничего бы не изменилось.

Прежде всего Шамик личность, человеческое существо. Она не заслуживала того, что сделали с ней Барри Маранц и Эдуард Дженретт.

Вот я и собирался пригвоздить их задницы к стене.

Я вернулся к первым страницам дела и вновь принялся за материалы следствия. Жили студенты в роскошном здании с мраморными колоннами, свежевыкрашенном, с новыми коврами. Я просмотрел список телефонных разговоров. У каждого студента была своя телефонная линия, не говоря уж про мобильники, Интернет, блэкберри. Один из людей Мьюз проследил каждый исходящий звонок, сделанный в тот вечер. Их число превысило сотню, но ничего выявить не удалось. Хватало в деле и всякого рода счетов за электричество, воду, вино, уборку, кабельное телевидение, пиццы, заказанные по Интернету…

Минуточку…

Я об этом задумался. На ум пришло заявление жертвы. Перечитывать его вновь мне не требовалось. Много в нем было отталкивающего и неприятного. Эти двое парней пользовали Шамик по полной программе, ставили в разные позы и постоянно переговаривались между собой. Но что-то в этом… как они ее использовали, что заставляли делать…

Зазвонил телефон. Лорен Мьюз.

— Есть хорошие новости? — спросил я.

— Только если выражение «Отсутствие новостей — хорошая новость» соответствует действительности.

— Выходит, хороших новостей нет.

— А ты что-нибудь выяснил? — поинтересовалась она.

Кэл и Джим. Что же я не мог уловить? Не сомневался, что ответ близко, до него нужно только дотянуться. Вам это чувство знакомо, не правда ли? Что-то такое, что вы знаете, но никак не можете вспомнить, вроде клички собаки в сериале «Женская станция» или фамилию боксера из фильма «Рокки-3». Вот и со мной происходило то же самое. Я только никак не мог понять, куда тянуться.

Кэл и Джим.

Правильный ответ прятался от меня, находясь совсем рядом, за воображаемым углом. И я не собирался идти дальше, не найдя его.

Следующим утром детектив Йорк сидел напротив мистера и миссис Перес.

— Спасибо, что смогли приехать, — начал он.