Внутри меня гасли звезды - Нат Рейвен

Хочется врезать себе со всей силы, чтобы изуродовать каждый дюйм тела! Моя внутренняя сущность должна совпадать с внешней.

Я уже было сжала кулаки в желании выместить очередную порцию нахлестнувшей агрессии, как вовремя очнулась, вспомнив про ребенка. Ивонна все так же стояла у двери, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь войти.

– Папа сказал, что мне можно тебя навестить… Ты уже выздоровела? – Ее чистенький голосок вызывает умиление.

«Выздоровела»…

Да, наверное, он сказал, что я больна. И я понимаю, что это не только глупая отмазка для шестилетнего дитя. Это сущая правда. Я действительно психически нездорова. И место такому пациенту в психушке, а не рядом с нормальными людьми.

– Почти выздоровела, сестренка… – Чувствую, что задыхаюсь. К глазам подступают слезы и вот-вот выпросятся наружу.

Она осторожно подходит, и ее маленькая ладошка касается моей, сжатой в кулак, руки. Легонькое прикосновение приятно расходится по всему телу теплой пульсирующей волной. Я уже и забыла подобное чувство…

Мигом падаю на колени и крепко прижимаю сестру к себе, вдыхая лавандовый запах ее кудряшек. Ее сильные ручки обнимают меня за шею и взрывают каменные завалы в сердце. Темно-русые вьющиеся волосы Ив унаследовала от мамы, но вот глаза у нее – отцовские: почти зеленого цвета. И именно они сейчас внимательно разглядывают мое скуксившееся лицо.

Моя родная девочка, прости меня за все. Прости за то, что ты видела. Я показала тебе страшного монстра. Но обещаю, что больше никогда не позволю встретиться вам снова. Никогда.

– А ты отвезешь меня в парк? Я так хочу покататься на карусели! Папа не сможет, а миссис Данн очень занята, – спрашивает она с небывалым огоньком надежды в глазах.

– В парк? Хорошо, давай съездим в парк. Я отвезу тебя в самый лучший парк, на самые лучшие аттракционы, куплю тебе самую вкусную и самую сладкую вату. Я сделаю для тебя все, что ты захочешь!

Ив радостно взвизгивает и целует меня в щеку. Я чувствую, как она начинает гореть. Приятно гореть…

Не плачь, Коуэн, не плачь. Не спугни ее.

***

Я хотела побыть с Ивонной наедине, сама повести машину, но один из охранников увязался следом. И я понимаю, что это правильно. Все еще побаиваются оставлять меня с сестрой, думая, что я не смогу совладать с гневом. Я и сама не знаю, смогу ли побороть эмоции, если меня что-то выведет из себя, поэтому лишь благодарно улыбаюсь парню и усаживаюсь на заднее сидение.

– А где мой отец, мистер? Простите, вашего имени я не знаю.

Сквозь непробиваемое выражение лица охранника просачивается удивление. Он впервые слышит от меня что-то подобное. Я ведь то и дело орала на всех. А он, судя по всему, лишь недавно работает здесь, поэтому и не видел меня в другом состоянии.

– Вы можете звать меня просто Блейком, мисс. Мистер Коуэн уехал на сделку.

Он даже в выходные работает, лишь бы мы ни в чем не нуждались… Я обязательно сегодня же поговорю с ним и попрошу прощения за свое девиантное поведение. Я должна это сделать. Обязана.

Не хочу возвращать прежнее, теперь я хочу все исправить и зажить по-новому. И первое, что я изменю, это себя и свое непростительное поведение.

Здесь очень шумно, собралось очень много желающих провести свободное время и покататься на аттракционах. Повсюду слышен радостный гул детей. Разлитый в воздухе, сладкий запах ваты и ванильный поп-корн врывается в легкие. За пределами парка проходит какой-то байкерский фестиваль; рев моторов смешивается с прочим шумом, создавая вакханалию звуков.

Байкеры… только этих придурков не хватало.

Ив, таща меня за руку, бежит вперед к тележке со сладостями. Она так счастлива… И я являюсь причастной к этому. Как же приятно осознавать, что можешь сотворить такое чудо!

Накатавшись вдоволь на всех каруселях, мы идем к колесу обозрения, чтобы увидеть так не полюбившийся мне вечерний город с высоты. Блейк остается у будки, а я с сестрой прохожу в кабинку. С каждой секундой, поднимаясь все выше и выше, мы отдаляемся от земли.

Филадельфия красивая, правда, но все равно пустая! Пустая не потому что мало машин или людей, нет, этого добра здесь навалом. Пустая по другой, неизвестной, но явно ощутимой душе причине.

– Даки, Даки, смотри, что там?! – тормоша меня за рубашку, любопытно спрашивает Ив.

Она показывает в сторону величественного стеклянного сооружения, принявшего на себя удары последних солнечных лучей. Отражая взбитые розовые облака и струящийся медовый свет, оно привлекает к себе внимание и заставляет тихонько восхититься.

– Если я не ошибаюсь, то это Комкаст-центр – одно из самых высоких зданий в США. Там находятся офисы.

– А что такое офисы?

– Ну… это места, где работают люди.

– Наш папа там тоже работает?

– Нет, офис папы находится чуть дальше.

– А жалко… Тогда можно было бы съездить к нему и посмотреть на это место изнутри.

– Там нет ничего интересного. На него если и смотреть, то только снаружи, как сейчас.

Я подставляю лицо к ласково касающимся струям света и вдыхаю так, словно стараюсь втянуть его в себя.

– Не может быть такого! Я уверена, что внутри очень и очень красиво. А ты когда-нибудь будешь работать в таком же здании?

Моя любознательная сестренка, я не знаю… Не знаю, где я буду работать. Я ведь все бросила. А без образования вряд ли смогу устроиться на какую-нибудь приличную работу. Я так и не дописала главу одной из важных историй в своей жизни. Я оставила танцы, оставила Джулиард, оставила свои цели и мечты. Я и не уверена, что захочу когда-то танцевать… без нее.

– Я вот, когда выросту, пойду работать туда. Что для этого нужно сделать? – Не унимается Ив.

– Для начала вырасти, милая. Нужно окончить школу, университет, получить профессию.

– Хм, а это долго?

– Ты и оглянуться не успеешь…

– Тогда все решено!

Я подавляю улыбку. В ее писклявом голоске прозвучала недетская уверенность. Она непременно станет тем, кем захочет. Я верю в это.

– Ты ведь пошла в школу, – вспоминая, что уже конец августа, замечаю я. – Тебе нравится учиться?

– Очень! Но там все такое легкое, нас учат тому, что я уже умею.

– Значит, у нас в семье растет гений!

Она начинает гордо ухмыляться, словно ей уже вручили премию за какой-нибудь прорыв в науке или искусстве.

– Папа говорит, что я очень на тебя похожа…

– Правда? Когда он такое сказал?

– Недавно. Он сказал, что я умница и очень талантливая. А еще, что этим очень напоминаю тебя.

Дай бог, чтобы ты взяла от меня только хорошее.