И несть им числа... - Джон Барнс

Но ты прав, все это относится к происходящему не в одном сознании и даже не в пределах одного биологического вида, а применимо к любой системе, где существа разговаривают друг с другом — или по крайней мере пытаются.

Ифвин кивнул, застыл на мгновение, уставившись в одну точку, затем легонько постучал себе за левым ухом и наконец сказал:

— Что ж, вышестоящее начальство считает это достойным ответом на вопрос. Они говорят, это именно то, что надо. — Увидев мое обалдевшее лицо, он улыбнулся:

— Ну да, у меня в черепе встроенный телефон.

Он гарантирует, что все, что я слышу, будет записано.

Очень удобно для слишком занятого человека, но заставляет соблюдать известные приличия. В любом случае, Лайл, это официальный конец собеседования: ты принят, а всю необходимую информацию и документы получишь утром в понедельник. Учти, что тебе придется часто летать сюда в течение нескольких недель, но ты не все время будешь работать за пределами этого здания. В скором времени мы переведем тебя в Окленд.

— Большое спасибо, — ответил я.

Ифвин ухмыльнулся:

— Лайл, мне очень приятно. У меня нет слов, чтобы описать, как я рад, что ты теперь работаешь в Контеке.

Ты ведь согласен?

— Полностью! — воскликнул я, вскочив с места.

— Хороший мальчик. Всегда соглашайся, когда считаешь что другой не в своем уме. Ты не имеешь возможности узнать, сколько времени вакансия не будет востребована. Эта, конечно же, могла бы еще долго оставаться незанятой, но ты никак не мог знать об этом. — Он схватил мою руку и стал беспощадно дергать ее в разные стороны. — Большое спасибо, огромное спасибо.

Ты прямо сейчас зачисляешься в группу, и, возможно, по возвращении домой тебя уже будет ждать сообщение по электронной почте. Это могут быть первые документы для ознакомления и чек в виде аванса, чтобы ты мог должным образом подготовиться к новой работе и купить билет на курьерский корабль в понедельник утром.

Постарайся успеть просмотреть их до вторника. А до тех пор можешь отдыхать, веселиться в Сайгоне, чтобы вернуться бодрым и готовым к работе.

Еще не осознав как следует все происходящее, я очутился внизу с огромным количеством бумажек, которые тут же сел заполнять. Эти формальности обязательны при поступлении на любую работу: я подписался на несколько страховок и сберегательных счетов, для начала удостоверившись, что Голландский Рейх и Ее Величество получат свой кусок от моих доходов. Я просмотрел контракт, нашел его до безобразия щедрым не только с точки зрения зарплаты и премий, и подписал его. Менее чем через двадцать минут мой новый друг — лимузин, называющий всех и каждого Мак, — выезжал вместе со мной из гаража колонны, поддерживающей Большой Сапфир. Только что пробило половину третьего, а вся моя жизнь успела в корне измениться.

— Эй, ты, поздравляю, — сказал лимузин, когда я уселся на сиденье. — Мы теперь в одной команде. Обратно к прыжковому катеру. Мак?

— Было бы неплохо. — Он показал по взлетной полосе и перешел на бреющий полет, как только мы достигли воды.

— Слушай, что я тебе скажу. Мак. Может, мне позвонить доктору Пердида и сообщить ей хорошие новости? Она сейчас летит в Сайгон на одном из лайнеров Контека.

— Был бы очень тебе признателен, — ответил я. — Конечно, обрадуй ее. У нее будет больше времени, чтобы купить шампанское и охладить его.

— Я скажу ей об этом. Мак, если ты не против. Добавить к этому что-нибудь глупое и сентиментальное?

— Как обычно. Что я люблю ее, обожаю и жду с нетерпением, когда увижу ее.

Возможно, это была игра воображения, но мне показалось, что через несколько минут робот не без удовольствия проговорил:

— Мак, она получила сообщение, и лайнер сообщает, что она счастлива.

Теперь мы летели вдоль берега. Просвистев мимо ракетных вышек, охранявших бухту, лимузин в конце концов направился прямо к пирсу компании.

— Может, тебе пригодится еще одна хвалебная запись в характеристике? — поинтересовался я.

Он издал странный, неопределенный звук, который должен был имитировать человеческое ворчание.

— Ты уже сделал одну отличную запись. Мак, и я рад, что ты опять доволен мной. Такие типы от науки и техники, как ты, — наши лучшие друзья. Ну и конечно, сам Ифвин. Ежегодно он тратит целое состояние, защищая в суде нашего брата, попавшего туда из-за самозащиты от детей — их нападений, блокад, рисунков на стенах и прочего дерьма. Не важно, насколько сильно дети нарушили закон и насколько терпеливо и по возможности без применения насилия действовали мы. Всегда кто-то начинает тяжбу, чтобы потом стереть наши аккумулированные личности. Я думаю, что любая разумная машина хотела бы работать на Ифвина, Мак. Он правильно понимает свою помощь, и — еще раз добро пожаловать на борт, Мак, и можешь ездить на мне, сколько пожелаешь.

Спустя несколько минут лимузин финишировал и совершил крутой поворот на сто восемьдесят градусов, доставив меня к прыжковому катеру. Я высадился, лимузин пожелал удачного полета и улетел прежде, чем мой катер успел расконсервироваться и спустить трап.

— Мистер Перипат, все в порядке, но у нас не хватит горючего для возвращения в Новую Зеландию, — отрапортовал катер.

— Странно, — удивился я, — топлива должно быть в два раза больше, чем нужно на обратный путь. И вообще мы не летим в Новую Зеландию — следующая остановка будет в Сайгоне. Запомни это название как очередной пункт назначения.

— Мистер Перипат, в моих записях указано, что мы уже летали в Сайгон — туда и обратно. Вы были там как раз сегодня утром, мистер Перипат.

Я застыл от удивления.

— Прыжковый катер, провести идентификацию, — приказал я, стараясь говорить без интонаций.

— Голосовой рисунок показывает, что вы — Лайл Перипат — мой хозяин и душеприказчик, мистер Перипат, сэр, — монотонно ответил катер.

Такой голос бывает только у новых машин и еще у тех, что подверглись подавлению приобретенных модулей.

— Прыжковый катер, ты летал в Сайгон сегодня утром? Подробный ответ.

— Да, мистер Перипат, сэр. Мы прибыли в Сурабайо в двенадцать часов двенадцать минут ночи по местному времени и в двенадцать часов двадцать одну минуту по местному времени вы приказали мне перейти на закрытый режим, мистер Перипат, сэр, в двенадцать сорок вы меня расконсервировали и вы поднялись на борт с неизвестным пассажиром, мистер Перипат, сэр, неизвестный пассажир молчал в течение всего полета, так что у меня нет записи его голоса, мистер Перипат, сэр, в двенадцать сорок три мы двинулись в сторону полосы разгона для прыжка до Сайгона, мистер Перипат, сэр, вы высадили неизвестного пассажира у дока Их Католического Величества рядом с дворцом в Сайгоне в час четырнадцать по местному времени, которое совпадает с временем в Сурабайо, мистер Перипат, сэр, затем вы немедленно стартовали по особому разрешению правительства в Сайгоне и возвратились сюда в час сорок восемь по местному времени, мистер Перипат, сэр, в час пятьдесят шесть вы опять перевели меня на закрытый режим, мистер Перипат, сэр, и после прибыли в два двадцать одну пополудни, мистер Перипат, сэр.