Летающая башня или до чего доводит дружба с демоном - Светлана Салтыкова

Дерево смерило меня внимательным взглядом и выдало в своей излюбленной нагловатой манере:

— А ты очень даже ничего! Только одежду бы сменить, хламиду эту темную, которую ты плащом называешь, снять, и вполне себе можешь тогда сойти за симпатичную девушку!

Я покраснела от злости и ответила:

— А тебя бы тоже не мешало привести в порядок! Само ведь страшное, неухоженное! Ветки-крючья, а глаза так и вовсе цвета непонятного, у нас такой нынче не в моде, вот серые там или просто темные, это да… это красиво! Да и вообще нормальному дереву глаз иметь не положено и разговаривать тоже, — припечатала под конец.

Ар зашумел сухими листьями, затряс своими корягами и больно стукнул меня прямо по пятой точке.

— Не забывай, что ты сейчас полностью в моей власти! — грозно проревел он.

Я испуганно поежилась и замолчала.

— А теперь шутки и взаимные оскорбления в сторону, — строго произнесло дерево, — Рассказывай подробно, что, где и как произошло с тобой за то время, пока мы не виделись.

Пришлось вспомнить и про профессора, и про странную лекцию, и про автоматическую сдачу экзамена, и про предложение писать курсовую работу.

— Интересно, интересно… — снова завел старую пластинку Ар.

А я пожала плечами. Резкие и порой необъяснимые решения господина Томпсона и меня часто ставили в тупик, поражая отсутствием логики как таковой, но может он и мыслил как-то по-особенному, по-профессорски, а обычным студенткам путь его умозаключений казался совершенно не доступен.

— Что скажешь про его помощника? — продолжился допрос.

— О…

И я неожиданно залилась румянцем.

— Ну, ну, все понятно, — хмыкнуло дерево, — очаровал значит?!

Я кивнула.

— Про глаза, как звезды говорил?

— Угу.

— А про губы, словно лепестки роз?

— Тоже, — удивилась я.

— А про волосы, которые темнее чего-то там… осеннего, кажется?

— Да, — совсем растерянно проговорила в ответ.

— Советовал бы тебе не принимать все эти комплименты всерьез, — фыркнуло дерево.

— Почему? И откуда ты про них узнал? Подслушивал?!

И я подозрительно сощурилась.

Ар постучал веткой по стволу и возмутился:

— Ну, ты уж совсем! Вы же не по парку с ним гуляли, чтобы я мог за вами наблюдать?!

«Верно, — подумала растерянно, — Мы в кафе сидели, а потом он меня до общежития провел, и уж там то точно никаких говорящих деревьев не росло. Тогда откуда этот все знает?»

И я снова подозрительно уставилась на своего собеседника.

— Не злись, — примирительно произнес Ар, — Просто пособие есть такое «Как очаровать девушку». Вот твой аспирант оттуда и выучил фразы для подобных случаев.

Я задумалась: а в конце концов что же тут плохого, если парень использует чужие сравнения, главное, чтобы он говорил от души, а остальное — полнейшая ерунда.

— Да и вообще зря ты с ним связалась! Врет он все! — выдало вдруг дерево.

Я уставилась на него во все глаза, возмущенная до предела беспочвенными обвинениями, и выпалила:

— Тогда зачем все это? Зачем провожать меня, дарить цветы, ходить со мной на свидание? Я — обычная студентка и у меня ничего нет, ни денег, ни популярности, ни каких-то высоких достижений. Я просто хорошо учусь, потому что мне это нравиться, общаюсь с подругами, занимаю небольшую комнатку в общежитии. Так что обманывать ему меня нечего и в ложных чувствах признаваться тоже.

Дерево усмехнулось.

— Все то это так, — ответило оно, — Только ты не учитываешь одной детали, которая в данном случае очень важна.

— Какой?

И мне действительно захотелось узнать, что же я пропустила.

— У тебя есть одна особенность, которой нет ни у кого из студентов Академии. Да что Академии, такого нет во всем мире.

— Чего?

Я застыла, с любопытством ожидая ответа.

— Ты слышишь и видишь тех, кого не замечают остальные. Вспомни, как мило ты общаешься с привидением очаровательной девушки в широкополой шляпе или с постоянно голодным домовым или… Я уверен, что таких случаев в твоей жизни немало, — заключил Ар.

Ну, вот, а я то думала, что речь пойдет о чем-то действительно серьезном! И я разочарованно вздохнула. Не вижу никакого прока в такой способности! Разве что подумают — сумасшедшая и лечить начнут. А раньше, лет так четыреста-пятьсот назад, еще бы могли и на костре сжечь, как ведьму.

— Зря на твоем миленьком личике написано такое недоверие, — усмехнулось дерево, — Так что скорей всего кавалер не испытывает к тебе по-прежнему никакой симпатии, а всего лишь хочет использовать для своих целей.

— Что?! — закричала я.

Щеки мои запылали еще сильнее, но теперь уже не от смущения, а от гнева.

— Да ничего то ты не знаешь! Сиди себе в своем парке и молчи, я же без твоих советов обойдусь! И с аспирантом, вот увидишь, мы еще на много свиданий сходим, а потом он признается в любви, попросит моей руки, и я выйду за него замуж, и будем мы с ним жить долго и счастливо, а ты останешься здесь одиноко стоять, сухое, старое, и… — на секунду я задумалась, что бы такое еще по обиднее сказать, — и корявое, — наконец закончила свою мысль.

Потом зло откинула ветку, которая все еще держала меня, развернулась и зашагала прочь от этого наглого, невоспитанного вруна и гада, который за каких-то пол часа успел понизить мое настроение с отметки «супер», до «ниже плинтуса». «Ну, ничего, я еще ему докажу, что права! Он у меня еще попляшет! Сто, нет, тысячу раз пожалеет, что посмел такое сказать!» — мысленно кляла его, пиная по пути желтые листья. Но не смотря на все возмущение и ругань, закрались-таки кое-какие сомнения в мою голову и теперь в ней нет, нет, да и мелькала мысль: а вдруг Ар все же прав? Точку во всех сомнениях поставил, как ни странно, свет в профессорском кабинете и решение: а не узнать ли мне все это прямо сейчас? Почему бы на прямую не поговорить с моим новоявленным кавалером и не прояснить все моменты, которые смущают?

Я остановилась, резко развернулась в сторону учебного корпуса и отправилась за правдой.

Запала моего хватило ровно до кабинета преподавателя, у самой двери я застыла, отчаянно продумывая, что сейчас скажу, как только увижу Николсона. Мыслей на этот счет у меня было много, беда только в том, что я не могла надолго остановиться ни на одной из них. Конец моим мучениям положил странный шорох в коридоре, я оглянулась и увидела под столом своего мохнатого знакомого, который как обычно что-то ел.

Домовой махнул лапой, я отрицательно замотала головой, не до него мне сейчас! Но он не успокоился и снова позвал меня.