Если небо молчит - Дмитрий Герасимов

– Ненормальный? – весело переспросил Свирский. – Открою тебе одну тайну: сейчас нет на свете человека нормальнее, умнее и предприимчивей меня!

– Что вам нужно?

– Бампер от твоего крутого внедорожника. – Мужчина вдруг перестал смеяться.

– Бампер? – деловито уточнил Максим, кивком показывая, что ему известны такие симптомы душевной болезни.

– Это аллегория, – сухо пояснил Свирский. – Нам нужно потолковать. Давай поднимемся к тебе в квартиру…

Максим усмехнулся.

– Может, вас еще и обедом накормить?

– Хорошая мысль, – оценил Свирский. – Я, кстати, сегодня не завтракал по твоей милости.

– Пельменная за углом. А я повторяю: мне нужно ехать.

– А мне нужно с тобой поговорить. – В глазах мужчины мелькнул злой огонек. – Полагаю, этот разговор будет очень интересным для нас обоих.

– Я понял! – Максим скривился. – Вы – гей!

– За такие предположения морду бьют, – буркнул незнакомец. – Я вчера приехал из Сырого Яра и собирался поговорить с тобой о твоих родителях!

– О родителях?! – Максим опешил. – Что с ними? Они здоровы?

– Пока все в порядке, – уклончиво ответил Свирский. – Но…

– Говорите! – потребовал Максим. – Что вам известно о них?

– Не здесь, – покачал головой незнакомец. – Либо мы сейчас поднимемся к тебе…

– Я опаздываю на работу, – досадливо поморщился Танкован. – Мне нужно быть там ровно в девять, ни минутой позже.

– …либо ты подъедешь ко мне, – закончил мужчина. – Вот адрес. – Он протянул сложенную вчетверо бумажку. – Лучше не ждать конца дня. В обед сможешь вырваться?

– Я попробую, – помедлив, кивнул Максим и развернул бумажку. – Проспект Андропова… Буду у вас четверть третьего. – Он внимательно посмотрел Свирскому в глаза. – Речь точно о моих родителях? Вы меня не разыгрываете?

– Точнее не бывает, – заверил тот. – Повторяю: разговор покажется тебе крайне интересным. – Он отлепился от мотоцикла и двинулся прочь. – До встречи…

Максим проводил его взглядом, потом надел шлем и вздохнул:

– День с утра не задался…

Фирма «Интеллект сервис» занимала два этажа небольшой кирпичной постройки 70-х годов. Незатейливое грязно-белое здание, вплотную обнесенное забором из сетки рабицы, тонуло во дворе, окруженном полудюжиной жилых панельных домов. С тыльной стороны к нему примыкал ряд металлических гаражей, а с фасада, у въездных ворот, высилась серая трансформаторная будка. Сотрудники и посетители парковали свои авто в два, а то и в три ряда прямо здесь, на крохотном асфальтном пятачке между будкой и воротами.

Максим пристроил мотоцикл рядом с зеленым «Ниссаном» Лиснянской – его непосредственной начальницы, с печальной ухмылкой отметив про себя, что будь у него крутой внедорожник, искать место для паркинга пришлось бы очень и очень долго.

Он провел карточкой по терминалу на служебном входе без трех минут девять.

Анна Лиснянская – начальник отдела, грубоватая женщина лет сорока пяти, с пышным начесом тонких, пережженных волос и яркой косметикой на круглом лице – вызвала Максима к себе в кабинет.

Неизвестно, каким образом эта дама сделала себе карьеру в конторе программистов, поскольку не имела ни специального, ни какого-либо иного образования, однако в нынешней должности она работала уже почти пять лет. Вполне вероятно, начальство ценило ее за деловую хватку, умение разводить клиентов и поддерживать жесткую дисциплину в «богемном» коллективе, хотя, по мнению многих в этом заведении, ей самое место – у прилавка винного магазина.

– Танкован, – приветствовала она его низким грудным голосом. – Молодец! Мне нравится, как ты работаешь, и ты пока единственный, кто ни разу не опоздал.

– Стараюсь, Анна Ильинична, – улыбнулся Максим. – Смею вас заверить, я очень серьезно отношусь к своей работе, и в моих планах стремительная карьера.

– Стремительная? – прищурилась Лиснянская.

– По заслугам, – уточнил он.

– О заслугах говорить рано, – философски заметила начальница. – Ты здесь еще без году неделя, и я хотела бы узнать о тебе как можно больше. Кто ты, чем живешь, чем дышишь… – Она поправила прическу, переложила с места на место бумаги на столе и наконец глухо закончила: – Сегодня пообедаем вместе. Поговорим о то, о сем…

Максим замялся.

– Что-то не так? – насторожилась Лиснянская.

– Мне лестно ваше предложение, – пробормотал он. – Но сегодня, боюсь, не получится… Понимаете, один человек назначил мне встречу как раз в обеденный перерыв. Это очень важно для меня, поскольку речь пойдет о моих родителях.

– Значит, пообедаем в другой раз, – улыбнулась Анна Ильинична. – Ступай, работай.

В полдень один из сотрудников отдела вывалил на рабочий стол Танкована толстенную папку с бумагами.

– Лиснянская распорядилась, чтобы ты проверил эти документы до конца дня, – пояснил он.

– Начинается… – вздохнул Максим. – Этот обед мне еще икнется.

– Что? – не понял сотрудник.

– Скажи, что я все сделаю, – буркнул он.

В два часа Максим выключил компьютер, захлопнул папку, подхватил шлем и спешно двинулся к выходу. На пороге возникла Лиснянская.

– Опоздаешь с обеда хоть на минуту – будешь уволен, – холодно предупредила она.

– Буду вовремя, Анна Ильинична, – пообещал Максим и добавил шепотом: – А вот завтра, если и опоздаю, то вместе с вами.

На круглом лице начальницы появилась презрительная гримаса, но Лиснянская ничего не ответила. Она проглотила эту фамильярность.

На улице, миновав ворота центрального входа, Максим огляделся по сторонам и в сердцах пнул ногой «Ниссан»:

– Ты у меня скоро по-другому запоешь, сучка, – процедил он, потом оседлал мотоцикл, еще раз сверился с бумажкой и, крутанув ручку газа, вихрем вылетел со двора.

Дом, указанный в адресе, представлял собой П-образную двенадцатиэтажную постройку, выходившую фасадом на проспект Андропова, а подъездной стороной – на маленький скверик с детской площадкой, низкорослым кустарником и дюжиной тополей. Огромная кирпичная арка служила единственным въездом во двор и, соответственно, выездом со двора на улицу, поэтому под ней постоянно собиралась вереница ревущих машин, пытающихся разъехаться в разные стороны. Жилые подъезды с тыльной стороны здания соседствовали со служебными выходами из магазинов и складов. Здесь круглые сутки кипела жизнь: рычали грузовики, гудели легковушки, ругались люди, а в воздухе плавали запахи жареной картошки, протухшего мяса и хлорки.

Максим зарулил в арку, дважды объехал по периметру двор, подыскивая место для парковки, и наконец остановился с тыльной стороны продуктового магазина у самого пандуса, по которому грузчики затаскивали в подсобные помещения ящики с мороженой рыбой.