(Не) идеальный брак - Артелина Грудина

– Думать придётся много, – жёстко ответила подруга. – Чтобы найти и использовать все возможности. Женя не из тех, кто легко отдаёт своё. Но я вас, разумеется, подвезу. Пошли за Кариной, пока она не превратила адвоката Клирова в лягушку.

Евгений

Поговорим дома? Это что только что, мать твою, было? Откуда взялась эта стерва с железными когтями? Где моя домашняя, тихая, милая, нежная жена? Что блять вообще происходит! Все пошло под откос и впервые я совершенно не владел ситуацией.

Хотелось крушить все, хотя куда уж сильнее? Я и так разгромил все, что мог. Блядь! Казалось, я нашел правильный вариант сбрасывать негатив, не тащить в дом свои психи и нервы, не срываться на мат по телефону в присутствие своих девочек. Я оберегал свою главную ценность. Уберег, мать твою!

Я нажал кнопку коммуникатора и позвал секретаршу, только никто мне не ответил. Где эту суку Жанну носит? Только она могла сделать видео, больше некому. Задушу собственными руками идиотку.

Надо успокоиться, а то ведь действительно прибью! Несколько глотков обжигающего виски не помогли так, как и фото моих девочек, валяющееся на полу.

Если я сейчас не соберусь, то точно просру все.

Фоторамка вернулась на свое законное место, а вместе с ней и моя выдержка. Сейчас нужно допросить Жанну. Сомневаюсь, что она снимала видео ради того, чтобы рассорить меня с женой.

Не того полета эта птица. Ей ни дом, ни муж, ни дети не нужны. Деньги, статус, карьера – вот ее приоритеты, значит либо Жанне хорошо заплатили за компромат, либо пообещали теплое местечко у конкурентов. В любом случае места в моей компании для неё больше нет. Сегодня же выброшу на улицу с волчьим билетом в заднице.

Я вышел в приемную и застыл. Какого хрена? Что здесь произошло? Сегодня звукоизоляция моего кабинета сослужила плохую службу. Весь пол был усеян договорами, папками, ручками, карандашами и прочей канцелярией, а разбитый вдребезги экран компьютера венчал все это безобразие. Жанны на месте не оказалось и я всерьез задумался не увезла ли ее скорая.

– Евгений Анатольевич! Евгений Анатольевич! Я… она… помогите!

Ко мне на всех парах летела Жанна. На ее щеке краснела свежая царапина, прически и в помине не было, одежда на секретарше перекособочилась. Подрались, значит?

– Где Лариса Александровна?

– Она… Она там!

Секретарша на бегу махнула рукой в сторону курилки.

Выглядела Жанна не очень и я забеспокоился о Ларе. Если эта сука хоть пальцем ее тронула, секретарше не жить!

Быстрыми шагами я пересёк приёмную и, пройдя по коридору, открыл последнюю дверь. В курилке стояли две дамочки и, выпуская дым из тонких сигарет, обернулись. Черт, я бы сейчас тоже закурил, но не эту пародию.

Вернувшись в приёмную, еле сдержал смех. Жанна стоя на четвереньках, стонала над своей косметикой, которая сейчас выглядела лишь радужным пятном на ковре. Причитания девушки веселили. Она совсем тупая? Лучше бы себя пожалела, а не косметику.

– Жанна, в мой кабинет. Быстро!

Девушка подскочила и, прижав к себе помятую сумочку, забежала в кабинет. Села на стул в ожидании дальнейших приказов.

Я же с доброй улыбкой маньяка набрал главу безопасности и просто гения дипломатии Германа.

– Зайди-ка в мой кабинет. Ты лично и два твоих самых проверенных подопечных.

– Понял.

Вот за что я так ценю Германа, так за его немногословность и понимание даже самых жопастых ситуаций. Уже по одному тону, он догадался, что нужно поспешить.

– Вы вызвали Германа Александровича? – заикаясь, спросила побелевшая лицом Жанна.

– А ты как думала? Видеосъёмка это тебе не карамельки в карманах прятать. Или ты надеялась, что я не узнаю?

– Я… Нет, конечно… Евгений Анатольевич, я не знала. Честно.

– Вот сейчас перед Германом исповедуешься и мы тебе все грехи отпустим.

Короткий стук в дверь прервал нашу задушевную беседу, и в кабинет вошли трое крупных мужчин. Но лишь один мог пригвоздить взглядом. Жанна вся подобралась и с мольбой посмотрела на меня.

– Вызывали? – скорее для Жанны, чем для меня, грубо буркнул Герман.

Сразу понял, что чём дело. Видимо, впечатлился разгромом в приёмной.

– У меня в кабинете камеры, – сухо ответил я. – Возможно что-то ещё.

Герман нахмурился, но кивнул. Его подчинённые тут же принялись обследовать помещение.

– Зря, я не настоял на проверке в эту субботу, – проворчал Герман.

– Ты нужен был на объекте, а еженедельную проверку я никому кроме тебя не доверяю.

– Илья бы тоже справился.

– Герман, что произошло, то произошло. Максимум, я подрабатываю актёром дней десять.

– Она? – Глава охраны кивнул в сторону секретарши.

– Больше некому, – хищно ухмыльнулся я.

– Это не я! – проблеяла секретарша. – Я только дубликат ключей сделала.

Мы с Германом мрачно переглянулись. Впереди нас ждал длинный разговор.

Спустя час и использованную пачку бумажных салфеток, когда у меня уже и матов не осталось, мы подвели итог.

Жанна оказалась непроходимой идиоткой, что повелась на большие деньги. Сумму ей передали через почтовый ящик. Туда же она и положила ключи. Общались с ней по смс, но номер телефона, конечно же, сейчас недоступен. Трансляция с камер шла на чей-то сервер, поэтому пришлось подключить программистов. Заказчика Жанна в глаза не видела, но у неё на подъезде висит камера. Парни Германа уже выехали. Мобильный у секретарши забрали, да и ее саму тоже. Я бы выгнал ее к чёртовой матери, но у Германа появился какой-то план.

В общем рабочий день полетел в жопу. Вызвав секретаря Антона, я передал ей дела Жанны. Марина выглядела не так дорого, но от неё веяло строгостью и деловитостью. А ещё меня обескуражило ее заявление:

– Евгений Анатольевич, я не смогу выполнять все обязанности Жанны. Интим вам придётся искать в другом месте.

Я даже засмеялся, чем наверно обидел девушку. Она-то наверняка приняла все на свой счёт. Завтра нужно будет извиниться, а сегодня все – домой.

Перед женой я чувствовал вину, поэтому поехал по объездной через ювелира и цветочный, а затем ещё и в супермаркет заглянул за вином, деликатесами, сладостями и фруктами. По итогу набрал три пакета всего самого необходимого.

Пока ехал, понял, что должен покаяться и извиниться за шантаж. Лара самая чудесная мать на свете, разлучить ее с девочками я никогда не смогу. Просто рука не поднимется. Сам буду сдыхать, но девочек своих не обижу. О разводе даже не может быть и речи. В конце концов буду Ларе каждые три года ребёнка делать. Ни один суд не даст нам развод.

Перед глазами предстал образ беременной жены, и на моем лице расползлась мечтательная улыбка.