Традиции демонов - Чингиз Абдуллаев

Но даже Муслим Вюсал не мог предположить, кого именно спасдвадцать два года назад прибывший гость. И ему предстояло узнать об этом ужечерез несколько минут. И испытать потрясение вместе с руководителем иракскойкомпании Зухайром Масуди.

Люди, далекие от работы спецслужб, наивно полагают, чтообычно несчастных агентов шантажируют, заставляя работать на спецслужбы. Насамом деле это далеко не так. Шантаж — самое ненадежное средство для удержанияагента. Во многих случаях используются совсем иные мотивы — деньги, тщеславие,даже желание многих людей просто прикоснуться к тайне, почувствовать себясопричастным некоему тайному процессу. Во времена Советского Союзаиспользовалась патриотическая и идеологическая риторика, когда во многихстранах мира проникнутые левыми идеями интеллектуалы охотно шли насотрудничество с разведслужбами СССР.

Агентура разведки и контрразведки — это всегда очень сильноотличающиеся от агентов внутренней полиции или милиции люди. Обычнымиосведомителями сотрудников уголовного розыска становятся сами преступники. Этосвоего рода негласный торг, когда завербованный агент решает, кого и когдавыдать милиции. А его «куратор» тоже вычисляет, когда и за что удобнее взятьсвоего подопечного на очередном деле, отправляя за решетку.

Существуют нелегальные агенты полиции — это самая опасная исамая жестокая профессия на свете. Нелегальный агент разведки в случае своегопровала может рассчитывать на понимание соперника, на отдельную камеру, чашкукофе, хорошие сигареты и даже высылку из страны или обмен на другого агента.Нелегальный агент полиции не имеет права даже на малейшую ошибку. Их участь втаком случае бывает страшной, им не прощают предательства. Чтобы статьпо-настоящему своим, нелегальный сотрудник полиции должен превзойти вжестокости и беспринципности нравов своих покровителей и только таким образомможет завоевать их доверие.

Но существует и масса обычных осведомителей, никак несвязанных прежде с полицией или с преступным миром. Это своего рода «пешки»,набранные со всех слоев общества, которые образуют полицейское «сито» в любойстране мира, через которое должна проходить вся информация. Муслим Вюсал былименно такой ячейкой этого «сита». Его завербовали десять лет назад, когда онбыл студентом университета. И с тех пор молодой человек регулярно поставлялинформацию в местное полицейское управление. Даже несмотря на свой карьерный рост,ведь к тридцати годам он уже работал в канцелярии самого губернатора.

Они сидели за столом, ожидая возвращения аль-Азраки. Хозяинкабинета Масуди был несколько испуган просьбой прибывшего гостя сообщитьаль-Рашиди о его появлении в этих местах. Даже признание того факта, что онслышал об аль-Рашиди или мог каким-то невероятным образом передать этосообщение его людям, могло стоить ему этого места. Тем более обсуждать подобныеновости в присутствии посланца губернатора. Поэтому Масуди испуганно молчал,уже не зная, как ему реагировать на этого странного гостя. С одной стороны,господин Сеидов был высокопоставленным сотрудником российской компании и прибылсюда как глава делегации и гость губернатора. С другой — он был мусульманином ипредставителем рода потомков Пророка, а значит, не просто обычным посетителемих нефтяной компании. Помочь представителю семьи «сеидов» считалось честью длялюбого мусульманина. Но только не в связях с таким террористом, как аль-Рашиди.Масуди осторожно вздохнул. Не нужно было вообще обсуждать эту щекотливую тему.Он опасался и гнева губернатора, и гнева самого аль-Рашиди. Это все равно чтопопасть между молотом и наковальней.

— Мы все работаем на благо нашего народа, — сказал он,обращаясь к гостю, — и слава Аллаху, что у нас такой губернатор, какдостопочтимый Хальдун Нувайри, который отдает все свои силы и знания дляпроцветания нашей провинции. Каждый из нас, кто готов принести пользу своейродине, является достойным большого уважения человеком.

Муслим Вюсал хитро улыбнулся. Он понимал состояниенесчастного Масуди, который должен был лавировать между двумя опасностями,стараясь не вызвать гнев ни у одной из сторон.

В комнату вошел аль-Азраки.

— Они уже поехали на промыслы, будут все сами смотреть, —доложил главный геолог, подходя к столу, — я встретил нашего старейшеготехнолога, который знает все эти места. Он работает здесь уже сорок лет. Знаеткаждый куст, каждый холм. С вашим геологом он все посмотрит на месте. Но онговорит, что карты очень точные.

— Мы очень на это рассчитываем. Ведь их делали с помощьюваших людей еще в восьмидесятые годы, когда здесь работало столько советскихспециалистов, — сказал Фархад. Это было его ошибкой — снова вспомнить то время.Он не успел даже остановить аль-Азраки, когда тот восторженно заявил:

— Это было хорошее время. И мы вместе работали. Хорошоработали. А у нас до сих пор все вспоминают, как потомок рода «сеидов» спасотца Юсуфа аль-Рашиди, отдав ему свою кровь. Кровь потомка Пророка, да будетблагословенно его имя.

— Что? — Несчастный Масуди чуть не упал со стула. — Вы тотсамый специалист, который спас Фаруха аль-Рашиди и отдал ему свою кровь?

Лгать не имело смысла. Отмалчиваться было глупо. В концеконцов, это был их единственно реальный козырь, который рано или поздно нужнобыло предъявить. Завтра будут рассматривать их заявки. И может быть поздно.

— Да, — подтвердил Фархад, — я спас уважаемого Фарухааль-Рашиди, вытащив его из горящей машины. А потом отдал ему свою кровь. Нотогда он не был отцом известного террориста, а работал заместителем министраэкономики вашей страны.

Масуди ошеломленно взглянул на посланца губернатора, ожидая,что тот поможет ему каким-то советом. Но Муслим Вюсал только хищно улыбнулся.Ему нравилась ситуация, в которую попал руководитель компании. Теперь онполностью зависел от него.

— Фарух аль-Рашиди и тогда был отцом Юсуфа, — изрек Муслим,— он породил такое нечестивое семя, что даже кровь потомка Пророка не смогла исцелитьЮсуфа, отвлекая его от грязных дел. И имя его будет проклято навечно.

В отличие от Масуди, он не особенно рисковал. Во-первых, онбыл слишком мелкой сошкой для такого человека, как аль-Рашиди, чтобы тот сводилс ним счеты. Во-вторых, он был посланцем губернатора, а значит, работал надругую сторону, на кровного врага аль-Рашиди, и должен был делать все, чтобызавоевать еще большее уважение губернатора. А в-третьих, он был осведомителемполиции и поэтому должен был доложить о возможной реакции всех присутствующихна его слова. Поэтому он и произнес такую провокационную речь, выжидая, кто икак его прокомментирует.

Первым вмешался Исрафил аль-Азраки. Он был хорошимспециалистом и считал большой трагедией внутреннее противостояние в Ираке,когда мусульмане убивали мусульман. Хороший геолог нужен был всем режимам, иособенно западным компаниям, поэтому его не трогали ни при Саддаме, ни послеСаддама. И он боялся меньше назначенного на должность Масуди.