Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917 - Альфред Нокс

2. Центральная под командованием командира IV Сибирского корпуса генерала Сирелиуса в составе XXXIV армейского и IV Сибирского армейского корпусов.

3. Левофланговая под командованием командира V армейского корпуса генерала Балуева в составе V, XXVI и III Сибирского армейских корпусов.

Настоящие удары предстояло наносить силами фланговых групп, командиры которых, как считалось, были достаточно грамотными и решительными. Сирелиус, которому в этой войне уже не раз приходилось действовать в жесткой обороне, должен был оставаться пассивным. На случай необходимости развития успеха в резерве командующего фронтом оставался XV армейский корпус, развернутый во втором эшелоне правофланговой группировки, а также XXXV армейский корпус в тылу левофланговой группировки. Еще два корпуса находились в непосредственной близости от наступающих группировок: III Кавказский корпус на правом фланге и XXIV корпус – на левом.

Тяжелая артиллерия распределялась среди трех группировок следующим образом:

Штаб Западного фронта в начале марта сумел накопить достаточное количество снарядов. При этом расчеты велись не исходя из потребного для уничтожения полевых укреплений противника количества, а на основе искусственной цифры, предусматривавшей то, что некоторые из частей будут находиться в боях в течение десяти дней, а остальные – от двух до пяти. При этом общее необходимое количество снарядов на день боев составило бы:

3-дм орудия – 200 штук;

4,2-дм орудия – 50 штук;

4,8-дм гаубицы – 100 штук;

6-дм гаубицы – 50 штук

винтовочные патроны (трехлинейные) – от 20 до 25 штук на винтовку.

Ход дальнейших событий показал, что эти расчеты оказались завышенными для 3-дм орудий и для стрелкового вооружения, но оказались недостаточными для орудий более крупных калибров.

Немцы ждали русского наступления. По свидетельствам военнопленных, в период с 14 по 28 марта они перебросили на участок фронта перед русской 2-й армией 45 батальонов своих войск. Из них 12 прибыли из резерва Северного фронта, а остальные – с Минского.

Период распутицы наступил 17-го числа.

Наступление началось 18-го.

Ни в районе Якобштадта, ни где-либо еще на фронте 2-й армии не удалось закрепиться на вновь занятых территориях. Захватывались от одной до трех линий вражеских окопов, однако под сосредоточенным огнем тяжелых орудий и пулеметов противника войска вынуждены были отходить назад. На десятый день наступления (27 марта) генералу Плешкову пришлось прекратить наступление, и фронт на этом участке стабилизировался. К этому моменту части 2-й армии потеряли 70 тыс. солдат. Потери на Северном фронте оценивались в 30 тыс. человек, а в 1-й армии – 10 тыс. человек.

Войска генерала Балуева начали артиллерийскую подготовку наступления 18-го числа в восемь утра, само наступление развернулось в четыре часа пополудни. Действовавшему на правом фланге V армейскому корпусу удалось занять первую линию окопов немцев, однако войска задержались перед блокгаузами второй линии. Затем последовали еще два дня дальнейшей подготовки наступления, после чего войска вновь заняли первую линию окопов противника, которую перед этим пришлось оставить, и в 3.30 утра обрушились на вторую и третью линии его обороны. К рассвету атака увенчалась успехом. Был захвачен участок территории размером примерно 2 тыс. метров в длину и 4 тыс. метров по фронту. В дальнейшем Балуев сосредоточил усилия на попытке захватить выступ со стороны немецких войск, который, как и все прочие выступы на Русском фронте, получил свое условное обозначение – «Нос Фердинанда».

В этом ему не удалось добиться успеха, несмотря на то что его войска атаковали противника 25, 27 и 31 марта, а затем 7 и 14 апреля. Наконец, немцам в результате контрудара удалось восстановить первоначальное положение на фронте.

Операция закончилась полным провалом. Русские понесли тяжелые потери, но ничего не добились, несмотря на то что они сосредоточили на узком фронте значительное количество тяжелой артиллерии, чего прежде никогда не делали. Расход снарядов с учетом их скудных запасов можно считать чрезвычайно большим, а плохо поставленное управление в ходе всей операции не могло не оказать разрушительное воздействие на моральный дух пехоты, которой, как обычно, пришлось за все расплачиваться.

В это же время южнее Риги Северный фронт нанес отвлекающий удар силами одной дивизии. Одновременно XXIX и XXIII армейские корпуса сделали неубедительную попытку пойти вперед западнее Двинска, потеряв при этом 8 тыс. человек и не продвинувшись ни на шаг. Основные усилия предполагалось сосредоточить в районе Якобштадтского плацдарма, где войсками лично руководил командующий 5-й армией генерал Гурко. На этом участке было сосредоточено до 300 орудий, в том числе примерно 80 орудий большого калибра. Главная роль отводилась II Сибирскому корпусу на правом фланге под командованием генерала Гондурина и XXVIII армейскому корпусу в центре под командованием генерала Слюсаренко. Из сосредоточенных на этом участке восьми артиллерийских дивизионов в реальных боях приняли участие менее половины, так как первоначально накопленный запас 16 тыс. фугасных снарядов всех калибров скоро закончился, а обещанные новые партии были переадресованы на Западный фронт. Наступление началось 21 марта, и вялотекущие бои длились до 26-го числа. Русским удалось захватить полоску заболоченной земли глубиной примерно тысяча метров. Артиллерии не удалось решить задачу по прикрытию действий пехоты, которая потеряла 28 тыс. человек. При этом единственным погибшим в этом роду войск оказался офицер конной артиллерии, прибывший на этот участок в качестве наблюдателя из соседней кавалерийской дивизии!

В подготовленных Генеральным штабом секретных брошюрах жестко критиковали совершенные во время наступления ошибки.

Причиной неудачи называли главным образом недоверие солдат командованию фронта. Было отмечено, что операции не были заранее тщательно обдуманы. Приказы войскам отдавались без предварительного проведения рекогносцировки на местности. Командующему 2-й армией не следовало передавать непосредственное руководство наступлением в три наскоро созданные группировки, где отсутствовали нормально организованные штабы. Артиллерия действовала в интересах пехоты неудовлетворительно, часто вела себя пассивно, в то время как занявшая окопы противника пехота истреблялась. Тяжелые орудия прибыли во 2-ю армию с большим опозданием, а именно вечером 16-го и утром 17-го числа. Телефонная связь была установлена лишь утром 18-го, в день начала наступления, в результате чего солдаты и офицеры часто не имели времени для ознакомления с обстановкой, не знали, куда будут вести огонь орудия. После 18-го числа постоянно ощущалась нехватка снарядов к тяжелым орудиям. Приказы артиллерийским подразделениям были сформулированы неточно, например в части приказа, где говорилось о том, что «успех наступления должен обеспечиваться своевременной и точной артиллерийской подготовкой против назначенного для удара участка фронта противника». Часто орудия получали задачи, которые были не в состоянии выполнить. Например, батарея четырех легких гаубиц должна была уничтожить проволочные заграждения на участке более 800 метров. Орудия отвели слишком далеко от переднего края. В частности, батареи легкой полевой артиллерии располагались на удалении 4,5 тыс. метров. Слишком часто меняли цели для нанесения ударов. Так одному из артиллерийских подразделений за три дня было поставлено 237 целей.