Браво-Два-Ноль - Энди Макнаб

Неприятельские позиции стали встречаться все чаще и чаще, и наконец Крис уперся в дорожную развилку, зажатый с одной стороны ТКПП, а с другой — зенитной батареей. Приближался рассвет, поэтому он забрался в трубу под дорогой. В трубу сбрасывали разный мусор, поэтому вонь стояла невыносимая.

К этому времени ноги у Криса были в ужасном состоянии, но он ничего не мог с этим поделать. Он решил утешить себя тем, что улегся на спину на грудах мусора и отпил большой глоток из бутылки.

Как только жидкость коснулась его губ, они покрылись волдырями, словно от ожога. Крис едва не закричал от боли. Судя по всему, зенитная батарея прикрывала какой-то химический завод, который сбрасывал в ручей свои стоки. Крису было ужасно. Он ничем не мог прополоскать пылающий рот, а бутылки оказались непригодны к дальнейшему использованию. Какое-то время ему казалось, что он умрет.

Лежа в трубе, Крис оценил обстановку. Вот уже двое суток он вынужден обходиться без воды, а теперь ему еще нужно было чем-то лечить рот. Порезы и ссадины у него на руках начинали гноиться, а ноги были в таком ужасном состоянии, что он едва мог стоять. Крис понял, что времени у него осталось совсем мало.

Он тронулся в путь, как только стемнело. Небо затянуло плотными тучами, и темнота была кромешной. Это означало, что можно попробовать незаметно пробраться мимо ТКПП. Крису повезло: наткнувшись на полосу «мертвой зоны», он обошел ТКПП стороной. Он шел пошатываясь, каждый шаг причинял мучительную боль. Так Крис ковылял где-то с час, и вдруг в небе сверкнула яркая вспышка. Решив, что он случайно зацепил сигнальную мину, Крис распластался на земле. Затем послышался гул далеких разрывов. Оглянувшись, Крис понял, что это бомбят район химического завода.

По его оценкам, он находился уже у самой границы. Крис начал искать высокий холм с двумя башнями. Впереди показался город, ярко освещенный, и вскоре Крис наткнулся на витки колючей проволоки. Однако действительно ли город находится уже на сирийской территории, или же он расположен на иракской стороне, а колючая проволока — это лишь ложная граница?

Мимо проехал патруль на машинах. Его появление подтвердило предположение, что это на самом деле граница, и Крис решил рискнуть. Отыскав место, где проволока держалась на столбах, он полез вверх. Ободрав в кровь руки и ноги, Крис перебрался через ограждение. Оказавшись на противоположной стороне, он снова оценил ситуацию. По его прикидкам получалось, что город находится не там, где должен был бы быть. Однако в любом случае имело смысл продолжать двигаться на запад.

К этому моменту Крис был на грани полного физического истощения. Пошатываясь, он брел, с трудом передвигая ноги, страдая от обезвоживания. У него во рту не осталось слюны, и язык прилип к внутренней стороне щеки. Крис шел, и у него в голове все громче звучал шум, похожий на треск статического электричества. Вдруг он увидел перед глазами ослепительную белую вспышку, после чего, судя по всему, отключился. Очнувшись, Крис обнаружил, что лежит на земле. С трудом поднявшись на ноги, он попытался было шагнуть вперед. Снова произошло то же самое. На этот раз, придя в сознание, Крис обнаружил, что лежит лицом в лужице крови. Падая, он ударился лицом о камень и сломал нос. Собрав остатки сил, Крис дополз до ближайшего вади и провалился в сон.

Проснулся он на рассвете, услышав крики Стэна, зовущего его к себе. Все остальные ребята уже здесь. Крис встал и спотыкаясь побрел на голос Стэна. Он был так рад, что группа наконец собралась вместе. Выбравшись из вади, Крис осознал, что это была галлюцинация. Он понял, что если в самое ближайшее время не раздобудет хоть немного воды, то умрет.

Впереди, на полдороге к городу, стоял небольшой домик, вероятно, сарай пастуха. Крис решил, что даже если он по-прежнему находится в Ираке, ему нужно зайти в домик и получить воду — если понадобится, силой.

Рядом с домом женщина готовила на костре еду. Вокруг играли маленькие дети, а вдалеке Крис увидел мужчину со стадом коз. Когда Крис шатаясь приблизился к костру, из дома вышел парень лет восемнадцати. Парень дружелюбно поздоровался с Крисом, улыбаясь, пожал ему руку.

— Где я нахожусь? — спросил Крис.

Парень его не понял. Вопросительно посмотрев на Криса, он указал рукой назад.

— Ирак! Ирак! — сияя, сообщил он.

Крис все понял. Снова пожав парню руку, он сказал:

— Спасибо, твою мать!

Его пригласили в дом и предложили большую пиалу воды. Осушив ее залпом, Крис тотчас же попросил еще. В углу старуха с татуировкой на лице кормила ребенка. Она одарила Криса беззубой улыбкой. Здесь же на полу лежали скатанные постели всех членов семьи и сено для животных. Крис уселся рядом с парафиновым обогревателем, впитывая блаженное тепло. Дети, игравшие на улице, пришли в дом и стали показывать ему свои рисунки, сделанные на клочках бумаги. На рисунках было изображено небо, заполненное самолетами, и объятые пламенем танки.

Вошла женщина с горячим караваем только что выпеченного домашнего хлеба и угостила Криса. Тот был тронут. Судя по всему, этим караваем должна была питаться вся семья. Проглотив один кусок, Крис тотчас же ощутил, что сыт по горло. Должно быть, желудок у него сжался до размеров наперстка. Парень принес горячего сладкого чая; на взгляд Криса, это был самый вкусный напиток, какой ему только доводилось пробовать.

Крис попробовал объяснить, что ему нужен полицейский. Парень, похоже, все понял и сказал, что отведет его к полицейскому. Крис снял с себя куртку и подсумки и отсоединил от винтовки подствольный гранатомет, чтобы своим видом не пугать случайных встречных. Все это он завернул в куртку и положил в полиэтиленовый пакет из-под удобрений, который ему дал парень. Размахивая руками на прощание и улыбаясь, они двинулись в путь. Парень нес пакет, Крис ковылял следом на изуродованных ногах. Ребятишки провожали их до тех пор, пока домик не скрылся из вида.

Так они шли где-то с час, затем рядом с ними остановился джип, и водитель предложил подвезти их до города. Крис и парень уселись сзади, парень обменялся с водителем парой фраз, но большую часть пути они проехали молча. Время от времени Крис ловил взгляды, которые водитель украдкой бросал на него в зеркало заднего обозрения.

Как только машина въехала в город, водитель остановился перед одним домом и окликнул кого-то внутри. Из дома вышел араб лет сорока, одетый с ног до головы во все черное. Они с водителем долго говорили о чем-то, и наконец водитель сказал приятелю Криса вылезать из машины. Парень неохотно подчинился, и Крис, прощаясь с ним, отметил, что тот чем-то встревожен.

Они поехали дальше, и водитель, который, как выяснилось, владел английским значительно лучше, чем показал вначале, начал распространяться о войне. Очень быстро он пришел в сильное возбуждение.

— Вас не должно здесь быть, — повторял он. — Это не ваша война.

Общий смысл его слов был: «Уматывай обратно в Ирак, белый парень».

Крис показал ему карточку, на которой по-арабски было написано, что тот, кто проводит предъявителя карточки в посольство Великобритании или на базу союзных сил, получит вознаграждение в размере пять тысяч фунтов стерлингов. Не отрываясь от дороги, араб взглянул на карточку и сунул ее в карман рубашки. Крис попытался ему объяснить, что сама по себе карточка не имеет смысла; она должна сопровождать живого человека. Подкрепляя свои слова, он бросил на водителя грозный взгляд.