Юрий Звенигородский - Константин Ковалев (Ковалев-Случевский)

То есть русские в этом деле вовсе не были первооткрывателями. Скорее стали «соучастниками» какого-то древнего и очень интересного процесса утверждения своеобразной символики, которая привлекла правителей множества стран Средневековья и более поздних времен.

О чем мы тут говорим?

Мы рассуждаем о несколько таинственном изображении того самого «всадника на коне», которого можно встретить на многих монетах Средневековой Руси, включая монеты Юрия, и который так напоминал святого Георгия.

Специалисты-нумизматы, знатоки сфрагистики, историки называют этого персонажа следующим словом — «ездец».

* * *

Одним из доказательств, что это был не святой Георгий, является то, что никогда «ездец» не изображался на монетах с нимбом. По отношению к князю Юрию можно сказать, что история сохранила серебряное блюдо, которое ему принадлежало (ныне хранится в Государственном историческом музее). На нем как раз изображен именно святой Георгий Победоносец. Фактически тот же «ездец», но с отчетливо видимым изображением нимба, указывающего нам на то, что перед нами святой воин.

Куда же подевался нимб на монетах? Или его там вообще никогда не было?

Именно так и есть. Его там не было.

По всей видимости, произошла историческая «накладка» одного образа на другой. Приезжавшие в Россию иностранцы, увидев на печатях государевых изображение «ездца», приняли его за святого Георгия Победоносца, о чем и оставили заметки в своих воспоминаниях. Это потом передалось и нам.

Но в Средневековой Руси никто и не помышлял о том, чтобы изобразить столь почитаемого святого без нимба.

«Ездец» становился изображением самого князя, сюзерена, властителя, прообраза царя, верховного правителя. Символика ассоциировалась с византийскими императорами.

Но главное то, что это был именно «ездец». То есть — правитель на коне. Только князь, имеющий крупный удел или ставший великим князем, мог на Руси иметь право, то есть позволить себе (по своему «сильному» положению) выпустить не только собственные монеты, но также изобразить на них всадника, иногда даже с короной на голове. Более низкий статус или положение такую возможность исключали!

Похожая ситуация была в Европе ранее этого.

Так «верховой» правитель (сиречь — «верховный» правитель) стал очень важным символом власти, а потому позднее быстро перекочевал с печатей и монет прямо в герб Русского государства. Он прочно утвердился в гербовой символике, занял там свое место «в кругу» двуглавого орла и прочих изображений. А уже при Петре I был определен как святой Георгий.

На все ушло, как мы видим, несколько столетий.

Кстати, неслучайно позднее, уже в Российской империи, существовала официально утвержденная традиция изображать в виде памятников и статуй верхом на коне лишь верховных правителей, императоров. И только их. Никто другой долгое время не мог претендовать на право стать «ездцом», быть отлитым или высеченным верхом на лошади, то есть государем. То был явный отголосок древней традиции, утвердившейся в эпоху детей князя Дмитрия Донского, к которой прямое отношение имел князь Юрий Звенигородский.

* * *

Всадники без нимба, с копьем или мечом в руках облюбовали свое место на печатях великих князей — Василия Дмитриевича и его сына Василия Темного.

Кстати, существовали даже «двуименные» монеты сразу двух князей (например, Юрия Дмитриевича и Василия Темного, когда они пытались договориться о власти), а на них, хоть и один — но всадник! При Иване III на печати (как ранее — на монетах) под всадником появляется еще и поражаемый им змий.

Так кто же он, этот таинственный «ездец», портрет которого так распространен был в европейской цивилизации, да и на Руси?

Реального прототипа мы нынче уже и не найдем. Разве что лишь ассоциации с тем или другим персонажем истории. Но всадник был явно светским, так же явно — воином, конечно же — правителем (раз изображалась корона на голове), обязательно — победителем, в первую очередь — над злом или символом зла, которым как раз и становился поверженный змий.

«Ездец» выполнял охранительные функции. Это был символ силы и защиты, а значит — хорошего, доброго правителя, способного прикрыть своих подданных.

Можно сказать, что такой символ и такая монета могли отчасти выполнять функции оберега, что ведет традицию изображения к очень древним корням. Христианство влияло на эту символику по-своему. Мы замечаем постепенное появление изображения нимба над головой всадника. Но первоначальная картинка явно другого происхождения.

Кесарю — кесарево. Это одна из разгадок «ездца» как символа!

Уже в русских источниках XVI и XVII столетий всадник запросто трактуется как портрет самого царя или даже его наследника. «А на другой стороне — государь сам» — типичная запись того времени под таким изображением. Или вот: «вырезано: царь на коне победил змия» (из объяснения подьячего Посольского приказа XVII века о государственных печатях).

Свою лепту в путаницу о всаднике внесли, как мы уже говорили, иностранцы, посещавшие русский двор. Приметив русские печати и монеты, они, естественно, видели и «ездца», поражающего змия. Один из таких послов — Иоганн Георг Корб — был в Москве в 1698—1699 годах и записал у себя в бумагах буквально следующее — будто на русской «копейке» изображен не кто иной, как «святой Георгий с копьем».

Да, мы знаем, что само слово «копейка» появилось от всадника с копьем, который изображался на монете. Но кто сказал, что это был святой Георгий Победоносец?! Если это был он, то почему — без нимба?!

Известно, что изображение святого Георгия официально было утверждено в России на государственной печати и гербе в виде наездника, поражающего змия (но обязательно с нимбом) лишь 8 марта 1730 года, во время утверждения всех гербов русских городов. Кстати, сегодня мы как будто бы лишились возможности официально называть святого Георгия своим покровителем. Ведь в государственных бумагах написано, что на российском гербе изображается «всадник, поражающий копьем дракона», то есть «ездец», но не святой Георгий Победоносец (и, естественно, не «государь»).

Кто же изображен на нашем современном гербе? Неясно. Мы отчасти вернулись к Средневековью, даже не заметив, как символы святости, выработанные столетиями, ушли в небытие. Вот так.

* * *

Что ж, первоначально мы встречаем «ездца» на монетах даже и не с копьем, а с мечом или с птицей — соколом — на руке. Но не это важно. Пришедший с Запада (скорее всего именно оттуда) символ активно распространился на Руси во времена Юрия Звенигородского и Галичского. А людская молва связала «всадника на коне» с именем этого князя.

И не случайно.

Он имел доблесть, он владел наследственным правом на власть, он был воином и полководцем, он получил богатство после походов и возможность выпускать монеты (кстати, брат Василий, по причине Булгарского похода, вероятнее всего, именно ему обязан за возможность выпускать и свои деньги), он не проигрывал сражений и побеждал врагов.